Колесо на крыше - Дейонг Мейндерт (читать книги без сокращений txt) 📗
С балки свисает толстая веревка. Когда-то на ней сено наверх поднимали. Может, и ей сто лет? Фермер прав: их свела судьба. Не только колесо нашлось, но и веревка, чтобы его спустить. Ээлька полез по стропилам вверх. Про веревку фермер ничего не сказал, но ясно, что без нее колесо не спустишь.
Он осторожно лез все выше к крестовине, к которой привязана веревка. С высоты глянул вниз. Прямо под ним — колесо, его колесо! Он, не раздумывая, отвязал веревку, бросил ее на пол и слез. Потом торопливо привязал веревку к ободу колеса и потащил его к двери.
Он встал на колени и выглянул во двор. Даже дыхание перехватило. Отсюда в два раза выше кажется. Он посмотрел на веревку: а хватит ли ее? Кажется, хватит. Вот только удержит ли он колесо, когда станет спускать? Ведь придется держать на весу. Ээлька огляделся. Эх, если бы кто был рядом, помог бы! Вдали за полями виднелась островерхая крыша маленькой школы. Может, сбегать позвать ребят? Стоп! Кто там вдалеке идет по дороге? Никак Йелла? Так и есть! Идет и катит колесо! Катит к школе! И тут Йелла его опередил! Ээлька грустно следил за колесом на дороге.
А потом он увидел, как за придорожным каналом крадется фермер. Ээлька закричал, закричал, что есть сил, чтобы предупредить Йеллу. Но тот не слышал — слишком далеко. Тут фермер схватил Йеллу, колесо запрыгало по дороге, а фермер повел Йеллу к школе.
— Неужели Йелла украл колесо? — прошептал Ээлька.
Он не сводил глаз с фермера и Йеллы. Не может быть! Ээлька тряхнул головой, не веря глазам, хотя в душе шевельнулось злорадство: так ему и надо! Йелла — вожак, а Ээлька — самый неуклюжий и нерасторопный из мальчишек, его даже играть не всегда брали. Но вот сейчас Ээлька утрет нос Йелле! Лишь бы колесо удалось спустить! Ээлька больше не колебался. Разве когда еще представится случай обставить Йеллу?
На дорогу Ээлька больше не смотрел. Он решительно подтолкнул колесо к двери, высунул до половины. Еще чуть-чуть — и полетит вниз. Ну, все готово. Ээлька задумался. Может, обвязаться веревкой, чтобы освободить руки и ухватиться за что-нибудь, если колесо, падая, потянет за собой?
Обвязавшись, он на всякий случай обошел вокруг стояка. Если колесо рванет, то он не сразу вылетит в открытую дверь. Его протащит мимо стояка, и он успеет зацепиться. Веревки хватило, чтобы обогнуть балку и вернуться к дверям.
Итак, вперед. Ээлька поддал колесо ногой, оно качнулось и полетело вниз.
Веревка натянулась. Ээльку сшибло с ног, потащило по пыльному полу. Он едва успел выставить руки, чтобы не врезаться головой в стояк. Его перевернуло на живот и понесло к дверям. Он обдирал руки, загребал солому, чтобы затормозить, — все напрасно. Он беспомощно цеплялся за веревку. Узел не развязать — поздно. Дверь уже рядом. Он впился ногтями в старый деревянный наличник, кое-как удержался. Его закрутило волчком, и он повис на руках высоко над землей.
Как долго тянулись эти страшные секунды! Башмаки сорвались с ног. Казалось, они падали вечность. Наконец со стуком ударились о твердую землю. Ээлька еще отчаяннее вцепился в наличник. Тут рвануло еще раз: значит, веревка оказалась коротка. Колесо повисло над землей, раскачиваясь, словно гигантский маятник. Вот веревка соскользнула с груди — может, упадет совсем, тогда он спасен, — но дальше пояса не пошла, помешал толстый живот.
Ээлька висел на одних пальцах, а далеко внизу болталось тяжелое колесо, со стуком ударяясь о стену.
Прошли считанные мгновения, но сил уже не осталось. Сейчас сорвется… Ээлька закрыл глаза. Ну хоть секундочку продержаться, одну секундочку…
И тут веревка лопнула. Колесо грохнуло оземь. Стало легко-легко, не тянуло вниз, не сводило пальцы. Откуда-то взялись силы, Ээлька подтянулся, залез на чердак. Почувствовал под ногами пол, упал на солому и расплакался. Как хорошо вот так лежать и плакать, не хочется шевелить ни рукой ни ногой.
Потом Ээлька вспомнил, как трахнуло колесо об землю. Он осторожно подполз к двери и выглянул. Вон оно, разбилось вдребезги, лишь обод уцелел, ступица куда-то укатилась, спицы раскидало в разные стороны.
Ээлька так расстроился, что даже застонал. Он уже забыл, что минуту назад чуть сам не разбился. Надо же — колесо загубил! Он медленно поднялся, закрыл дверь, даже на крючок запер, спустился с лестницы и пошел, уставившись прямо перед собой. Веревка все болталась на поясе.
Да, колесо разбилось вдребезги. Ээлька уныло посмотрел на обод, на раскиданные спицы, подобрал башмаки, ощупал, целы ли, обулся. Совсем уже собрался уходить, но вдруг обернулся. А может, еще удастся починить колесо? Ступица, обод и спицы — всё под рукой.
Он принялся собирать спицы. Набралась целая охапка. А куда ступицу девать? Руки-то будут заняты — придется тяжелый обод катить. Задумался Ээлька. Потом по очереди засунул все спицы за веревку, что на поясе болталась. Он оказался словно в панцире: ни сесть, ни согнуться. А куда же все-таки ступицу приладить? Медленно, на негнущихся ногах он подошел к ободу, снял с него обрывок веревки. Старая, гнилая, местами расплелась и размахрилась, но по длине как раз хватит. Ээлька привязал ее к ступице, перекинул через плечо, другой конец привязал к поясу. Ну вот, теперь всё на месте. Можно и в путь трогаться.
Ээлька с трудом наклонился, поднял обод. Сделал шаг, другой. Тяжелая ступица била по спине, острые спицы кололи ноги. Пришлось семенить за ободом, подталкивая его руками. По тропинке он катился послушно, но на дороге у канала вовсю показал свой противный нрав: то пытался съехать в глубокую колею, то начинал прыгать по камням, стараясь вильнуть в сторону и нырнуть в канал. Ээлька едва за ним поспевал. Когда обод норовил укатить в канал, Ээлька валил его набок. А потом снова приходилось поднимать. Вскоре с Ээльки пот лил градом. Он пыхтел и отдувался, но упрямо катил обод вперед. Во что бы то ни стало нужно добраться до школы. Наконец он укротил непослушный обод. Он обнаружил, что по глубокой колее катить удобнее, обод не выпрыгнет. Дело пошло на лад. Обод катился по колее, Ээлька со своим грузом семенил рядом. Так они до Приморки быстро доберутся.
Вдруг обод наскочил на булыжник и высоко подпрыгнул. Но тут же послушно вернулся на место. И через мгновение развалился. Наружный железный обод остался цел, а внутренний был собран из маленьких, плотно пригнанных друг к другу деревянных брусочков. И как только один выпал, весь обод распался — брусочки один за другим попадали на дорогу. Ээлька остановился. Он с ужасом смотрел на них, а железный обод катился дальше сам по себе.
Вдруг со стороны поля он услышал крик:
— Держи скорее! Обод держи!
Ээлька испуганно посмотрел на поле. Он увидел, как к нему бежит Йелла и отчаянно кричит. Ээлька бросился за ободом, да поздно. Своенравный обод вдруг выпрыгнул из колеи, пересек дорогу, съехал прямо в канал, булькнул и исчез.
Ну, все! Сердце у Ээльки упало, но он все-таки кинулся бегом к каналу. Чего этот дурак Йелла сунулся! В сердцах он отвязал веревку и сбросил тяжелую ступицу. У, противная, и тебя бы в канал! Там, где упал обод, со дна поднимался взбаламученный ил, на поверхности лопались пузыри.
— Запомни, куда упал, и стой на месте! — крикнул на ходу Йелла. — Как ты его в канал-то упустил?
— Да развалилось у меня все колесо, — сказал Ээлька, уставившись на воду. Ему было ужасно обидно. — Вон что осталось… — И показал бруски на дороге.
Йелла заглянул в мутную воду.
— Сюда упал?
Ээлька кивнул. Говорить он не мог, боялся, что расплачется. Старался, старался — и все зря. Но, увидев у Йеллы лук и стрелы, рассердился не на шутку. Выходит, Йелла все это время дурака валял. Но вслух ничего не сказал. Йелла аккуратно положил стрелы на землю, лег у самой кромки берега и стал луком шарить в мутной воде. Потом встал на колени.
