Папа, мама, восемь детей и грузовик (Художник Юхан Вестли) - Вестли Анне Катарина (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Это подъёмный кран, — сказал папа. — Сейчас он начнёт работать.
Конечно, поднялся шум, но теперь никто не боялся, потому что мама предупредила Нижнюю Хюльду, что у них будет детский праздник, и Хюльда обещала после обеда пойти погулять.
Сигурд и Мадс работали на подъёмном кране, они поднимали и опускали стулья.
Мона попробовала поднять стол, но он оказался слишком тяжёлым.
Мартин скатал большой лист бумаги, и у него получился бинокль.
Он стоял у окна и кричал:
— Впереди шхеры! Право руля!
Марта и Марен были официантами, они ходили с подносами, на которых стояли стаканы с газированной водой, а папа некоторое время был даже корабельным псом. Милли и Мина сидели на своих кроватках и правили кораблём. Малышка Мортен тоже правил кораблём, но он говорил только:
— Впелёд, ту-ту!
Ведь он не понимал, что они уже давно покинули гавань и находятся в открытом море. Вдруг мама крикнула:
— Кто хочет есть, марш в кают-компанию!
Есть, конечно, хотели все, и все побежали на кухню. Там, на длинном кухонном столе, стояло блюдо с аппетитными бутербродами и свежими пончиками.
Мама со своей чашкой кофе уселась на верхней ступеньке стремянки. Ей очень нравилось быть матросом, она сидела выше всех, болтала ногами и смеялась так, что чуть не свалилась.
Папа сидел на полу и старался удержать чашку с блюдцем на трёх пальцах.
Когда все наелись, снова пошли играть на палубу.
Папа пошёл вместе с детьми и рассказывал им всякие морские истории ещё тех времён, когда он сам был моряком. Потом он научил детей вязать морские узлы.
Время прошло очень быстро, вдруг папа приставил руки ко рту и загудел, как настоящий пароход.
— На горизонте земля! — закричал он.
— А куда мы приплыли? — спросила Мона.
— Домой, в Норвегию, — ответил папа. — Вот пристань. Тебе здесь выходить, Сигурд.
Гладильная доска вновь была положена одним концом на порог. Сигурд осторожно прошёл по ней, спустился по лестнице и вышел на улицу. Там он обернулся и посмотрел на окно, где стояли папа, мама и все восемь детей и махали ему белыми носовыми платками, как будто они и правда находились на борту настоящего парохода, готового отойти от пристани.
Не сразу удалось им привести дом в порядок после детского праздника. Но наконец всё было убрано, простыни вернулись на свои места, и дети могли лечь спать.
На другой день Сигурд на школьном дворе рассказывал всем товарищам о весёлом празднике. Противный мальчишка, который старался обидеть Мадса, когда они были в гостях у Сигурда, сразу же вмешался и сказал:
— Какое там у вас может быть веселье, если у вас и повернуться-то негде!
— Уж поверь мне, что было очень весело, — возразил ему Сигурд. — Это был самый весёлый праздник, на каком мне приходилось бывать.
А Мадс стоял и радовался: всё-таки здорово, что и у них дома был детский праздник!
ХЕНРИК И НИЖНЯЯ ХЮЛЬДА
Как-то вечером папа, мама и восемь детей ужинали на кухне.
Вдруг в дверь постучали.
— Войдите! — крикнул папа.
Как раз перед этим он откусил большой кусок хлеба, поэтому трудно было разобрать, что он сказал, но дети хором закричали:
— Войдите!
И каждому стало ясно, что теперь гостю остаётся только переступить порог.
В кухню тяжёлой походкой вошёл Хенрик.
— Ах, это ты, Хенрик! — удивился папа. — Разве ты ещё не ушёл домой? Как зовут твою хозяйку, у которой ты теперь живёшь?
— Тётушка Олеа, но она сейчас, наверное, в своём швейном клубе или где-нибудь ещё, дома всё равно никого нет.
— Значит, ты ещё ничего не ел? — спросила мама.
— Это не беда, — ответил Хенрик, — у меня нет аппетита.
— Хорошо, что ты зашёл, — заметил папа. — Мне сегодня как раз хотелось с тобой поговорить. Садись поешь, легче будет разговаривать.
Хенрик сел с испуганным видом, ведь он не знал, о чём папа хочет с ним говорить. Наверняка какая-нибудь неприятность. Может быть, папе больше не нужен помощник?
Но папа хотел поговорить с Хенриком совсем о другом.
— Мне кажется, — начал папа, — что мы с тобой очень хорошо сработались. Да и дел у нас с тобой много. И мне бы очень хотелось знать точно, не собираешься ли ты уходить от меня. Конечно, теперь я буду платить тебе больше, и мне бы очень хотелось знать твёрдо, что ты никуда от меня не уйдёшь.
Хенрик не мог вымолвить ни слова. Ведь ни о чём другом он и не мечтал. Больше всего на свете ему хотелось работать на грузовике вместе с папой.
— Может, тебе надо сперва подумать об этом? — спросил папа.
— Да нет же, — вмешалась Мона. — Он онемел от радости, как ты не понимаешь!
— Конечно, я очень рад, — сказал Хенрик, и улыбка расплылась у него по физиономии. — Я и правда онемел от радости! Ведь ты не шутишь?
— Какие тут шутки! — Папа даже удивился. — А когда я буду уезжать, ты будешь работать на грузовике один.
— Простите, я должен уйти на минутку, — сказал вдруг Хенрик, — но я сейчас же вернусь.
— Не понимаю, куда это он убежал? — сказал папа. — Всё-таки в последнее время он какой-то странный.
— Неужели ты не понимаешь, куда он пошёл? — спросила Мона. Она не переставала удивляться тому, как мало понимают взрослые. — Он пошёл к Нижней Хюльде, чтобы рассказать ей об этом. Может, он теперь даже осмелеет и посватается к ней.
— А ты думаешь, он хочет посвататься? — спросила мама.
— Конечно. Просто он не знает, как это сделать, — решительно заявила Мона.
— Да нет, ты ошибаешься, — сказал папа.
Вскоре вернулся Хенрик.
— Ну что, посватался? — спросила Мона.
— Нет, опять духу не хватило, — сказал Хенрик. — Но я хоть сказал ей, что мне прибавили зарплату, ну и в таком духе.
— Это уже начало, — улыбнулась мама.
В этот вечер дети долго разговаривали, лёжа в постелях.
— Нужно как-то помочь Хенрику, — сказала Мона.
— Конечно, а что можно сделать? — спросил Мадс.
— Я не знаю, что значит свататься, поэтому я ничего не могу придумать, — тяжело вздохнула Милли.
— Я тоже, — сказала Мина.
— Смотрите, — начал объяснять им Мадс. — Вот, например, Мона — это Нижняя Хюльда, а я — Хенрик. В руке у меня букет цветов.
— Нет у тебя никакого букета, у тебя пустая рука, — сказала Милли.
— Да как ты не понимаешь, что это понарошку, — объяснила ей Мона.
— Ну вот, я вхожу и говорю: «Дорогая Хюльда, не хочешь ли ты выйти за меня замуж?» — сказал Мадс.
— А я отвечаю: «Да» — и, значит, всё в порядке, — закончила Мона.
— И больше ничего? — удивилась Милли. — Тогда я не понимаю, почему Хенрик не может сам спросить Хюльду.
— Он не решается, потому что боится, а вдруг она скажет: «Нет», — объяснила ей Мона. — Мы должны разузнать, что думает Хюльда, правда, Мадс?
— Я придумал! Завтра утром мы с тобой пойдём к ней на разведку, — заявил Мадс.
На другой день Мона и Мадс постучались в дверь к Нижней Хюльде.
— Войдите! — ответила Хюльда. — Вот это гости, вот молодцы, что зашли ко мне. Ведь я говорила, что вы можете приходить ко мне когда угодно, но вы почти никогда не приходите.
— Мы ещё не привыкли, — сказал Мадс.
— Сейчас посмотрим, кажется, у меня осталось немного печенья. Я думаю, что от сока вы тоже не откажетесь.
Мона и Мадс чинно уселись на стулья и молча ждали, пока Хюльда принесёт им из кухни сок и печенье.
— Тебе не скучно жить совсем одной? — спросил Мадс. — Ты всегда жила одна?
— О нет, я жила вместе со своей мамой до самой её смерти, она умерла три года тому назад. Но ты прав: одной жить и грустно, и скучно, поэтому так приятно, когда приходят гости.
— Но ведь Хенрик часто к тебе приходит, — заметила Мона.
Хюльда слегка покраснела:
— Да, летом, когда вы уезжали, он приходил ко мне почти каждый день. Он днём мастерил вам кровати, а у меня обедал. И мне это очень нравилось. Но в последнее время он стал таким странным. Посидит, посидит минутку, вдруг заторопится и убежит.
