Лазоревый петух моего детства (сборник) - Погодин Радий Петрович (книга регистрации .TXT) 📗
— А если Оно кушать хочет, — захныкали семечки и одно за другим затолкались в мешочек кожаный, который висел на яблоне.
— Кто кушать хочет? — спросил жеребенок Миша.
— Оно, которое в тыкве, — ответили семечки едва слышно. Они уже начали сохнуть. А как ты знаешь, ничто сушеное говорить не может.
Заглянули друзья внутрь тыквы. Все трое.
В тыкве темно. Из глубины духота идет. Что-то чавкает там, и хрустит, и дышит…
— Бежим! — закричал зверь Индрик. — Там дракон Кусач. — Пятиглавый змей.
Бросились они наутек.
Остановились в канаве. Потому что упали.
Первым поднялся зверь Индрик.
— Струсили, — сказал он. — Это нам не к лицу.
Жеребенок Миша и мышонок Терентий с ним согласились. Решили: нужно спускаться в тыкву. Посмотреть своими глазами.
— Зафурыкали фурыки на фуражников, — проворчал зверь Индрик.
— Что? — спросили жеребенок Миша и мышонок Терентий слабыми голосами.
— Это я к слову, — сказал зверь Индрик. — Может быть, завтра полезем. Смелость — она каждый день нужна.
Но жеребенок Миша и мышонок Терентий уже окончательно пришли в себя.
— Если смелости нет сегодня, то и завтра ее не будет.
Жеребенок Миша и мышонок Терентий пошли в сарай, упавший в траву. Отыскали лестницу-стремянку. В сараях, упавших в траву, много чего найти можно.
Ни в какого пятиглавого дракона Кусача они, конечно, но верили. Но, как ты теперь знаешь, всякая хорошая тайна может повернуться боком либо тем, либо этим.
— А вдруг Оно хищное? — сказал мышонок Терентий.
Зверь Индрик его успокоил:
— Не робей, я буду отступление обеспечивать.
Друзья опустили лестницу в тыкву. Подождали немного — вдруг Оно голову высунет?
Но Оно не желало.
Жеребенок Миша первым в тыкву полез. Пока он к лестнице приноравливался, мышонок Терентий вперед проскочил. Мало ли! Вдруг беда чтобы заслонить друга грудью.
Горло у тыквы было узким. Дальше оно расступалось пещерой.
Было жарко. Пахло так густо и сладко, что сразу всем захотелось воды. Со стен свисали липкие космы. Зверь Индрик лизал их зеленым языком.
А внизу, в темноте, сторожилась тайна — будто шорох в пустой квартире.
Так было страшно.
— Не пора ли уже отступать? Ланцы-дранцы! Я уже к лестнице прилипаю, — сказал зверь Индрик.
В узкое горло тыквы солнышко заглянуло. Солнце всегда помогает смелым.
Все увидели, что внизу сидит Неизвестный.
Шерсть длинная, темно-красная.
Нос длинный, свитый в кольцо.
Уши большие.
Ноги толстые.
Глаза закрытые — неизвестный спал и во сне посапывал.
— Вы кто? — спросил его мышонок Терентий.
— Брррррррр, — сказал Неизвестный. — Ап-чхии!
Развернул нос длинный. Распрямил ноги толстые.
Зверь Индрик дал команду решительную:
— Смело назад!
И наружу выбрался первым.
За ним мышонок Терентий.
Жеребенок Миша упал — оступился.
Когда и он вылез, зверь Индрик бодал рогом самую толстую тыкву и себя нахваливал.
— Вовремя я отступление скомандовал. Это и есть дракон Зубывон.
— Ты говорил, Кусач.
— И сейчас говорю. Он кусачий и бодучий. Он ломачий и топтучий. Плакали свечки возле нашей речки… — Зверь Индрик посмотрел на жеребенка Мишу и мышонка Терентия желтыми хитрыми глазами. — Вы, ребятишки, тут без меня справитесь. Так что побегу я. Меня неотложные дела ждут.
Когда его шум затих в отдалении, жеребенок Миша сказал:
— Терентий, ты знаешь, кто сидит в тыкве? Оказывается, там просто одинокий маленький мамонт.
— Ма… Кто?
Мышонок Терентий разволновался. От волнения его голубая шерсть стала синей.
— Мы его спасем! — Мышонок поддернул трусики и спросил шепотом: Миша, ты умеешь спасать мамонтов?
— Миша не умеет, — сказала прабабушка Агриппина.
Прабабушка сидела под яблоней, вязала шапку с помпоном.
Мышонок Терентий вытаращился на нее: мол, откуда она?
Прабабушка спрятала вязанье в корзинку.
— Терентий, ты меня удивляешь. Какая прабабушка усидит дома, когда ее правнук кричит и вопит у реки?! — А что касается мамонтов — спасать их не умеет никто. Их никогда не спасали.
— Как же нам быть? — спросил мышонок Терентий.
Прабабушка Агриппина пожала плечами.
— Теперь я пойду домой, — сказала она. Посмотрела на тыквы жаркого спелого цвета. Вздохнула: — Кончается лето… — И, стараясь не горбиться, пошла.
И все же как спасти мамонта?!
— Ты не умеешь, я не умею.
— Одна голова хорошо — две головы лучше.
— Значит, вдвоем мы гораздо лучше не умеем спасать мамонта.
Друзья размышляли над этим очень трудным вопросом, пока не услышали странный звук: «Уф-ффф…»
Посмотрели на тыкву, которая росла вниз, а из нее маленький мамонт торчит — голова, плечи и передние ноги наружу. Ресницами хлопает и тяжело отдувается.
— Как же ты вылез? — спросил жеребенок Миша. — Разве мамонты могут лазать по стенам тыквы?
— Уф-ффф, — запыхтел мамонт. — Извините. Меня кто-то подталкивает и выталкивает. Но здесь моему животу узко.
Жеребенок Миша и мышонок Терентий бросились в сарай, упавший в траву.
Отыскали веревку.
Обвязали мамонта.
Дернули что есть мочи.
Мамонт ни с места. Друзья потянули еще раз. Опять что есть мочи. Но сил у них не хватило.
Тут послышалось тонкое бодрое пение. Вокруг жеребенка Миши и мышонка Терентия шныри зашныряли, зашмыгали. И прямо перед ними из ничего возник мормыш Свиря.
Чуня, Друня, Шишигуня, Мара, Свара, Макакуня и Саламандрик ухватились за веревку.
Мормыш Свиря постучал по тыкве согнутым пальцем, вздохнул и скомандовал:
— Дружно… Рр-разом!
Веревка натянулась — загудела. У тыквы треснула горловина. Мамонт шлепнулся на землю и затрубил радостно.
А вместо тыквы, которая росла вниз, лежала на земле тыква расколотая, вся в глине — усталая очень.
— Ах, какое высокое небо! — шептала она. — Ах, как птицы поют. Кончается лето…
Ни царапин, ни ушибов у мамонта не оказалось. Малыши падать умеют. Этому их учить не нужно.
Маленький мамонт смотрел на жеребенка Мишу и мышонка Терентия большими глазами. Глаза у него были такие ясные, такие доверчивые, что жеребенку Мише и мышонку Терентию вдруг очень захотелось стать посмелее, повыше ростом, подобрее и покрасивее. Ресницы у мамонта были длинные. Коротенькие клыки загибались кверху. Казалось, мамонт широко улыбается.
Но если присмотреться, мамонт улыбался застенчиво.
— Здравствуйте. Взрослого имени у меня нет, а мама зовет меня Гдетыгдеты, — сказал он. — Вы не знаете, где моя мама?
— К сожалению, не знаем, — ответили ему жеребенок Миша и мышонок Терентий, смущаясь.
— Кто же разрешит мне съесть тыкву? — грустно спросил Гдетыгдеты.
— Мы! — дружно воскликнули жеребенок Миша и мышонок Терентий. — Ешь на здоровье.
Гдетыгдеты поблагодарил и принялся есть тыкву.
Жеребенок Миша и мышонок Терентий стояли неподалеку и размышляли, как объяснить маленькому мамонту его чудесное появление на свет и то, что он остался без мамы.
А он, съев тыкву, подошел к жеребенку Мише и мышонку Терентию и спросил:
— Извините. Вы еще не узнали, где моя мама?
— Нет, — сокрушенно ответили жеребенок Миша и мышонок Терентий.
— Как жаль. Кто же мне разрешит съесть вторую тыкву?
— Пожалуйста, ешь, — разрешили ему жеребенок Миша и мышонок Терентий.
Мамонт Гдетыгдеты сказал: «Большое спасибо» и пошёл есть вторую тыкву.
А когда съел, вздохнул устало и сонно.
В небе летел самолет.
По шоссе мчался автобус междугородный «Москва — Ленинград».
Мамонт Гдетыгдеты проводил их взглядом и еще раз вздохнул.
— Извините, — сказал. — Вы все еще не знаете, где моя мама? — Он помигал длинными ресницами и объяснил: — Я всегда сплю, прислонившись к маминой ноге.
