История Энн Ширли. Книга 1 - Монтгомери Люси Мод (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
Энн прошла в кладовку, где всегда было довольно темно, потому что перед окном росла большая ива, нашла банку с мазью и при помощи специально отведенной для этой священной цели губки обильно смазала нос. Затем она вернулась к перине. Тот, кому приходилось менять чехол у перины, легко может себе представить, на кого была похожа Энн по завершении этой операции. Ее синее платье стало совсем белым от приставшего пуха, а волосы, выбившиеся из-под платка, украшал нимб из перьев. И вот в таком неприглядном виде ее застал стук в дверь.
«Наверное, это мистер Ширер, — подумала Энн. — Он всегда ужасно спешит, так что придется открыть ему в таком виде».
Она побежала вниз по лестнице, открыла дверь, и тут в глазах у нее потемнело, и ей захотелось сейчас же, не сходя с места, провалиться сквозь землю. Но крыльцо Грингейбла почему-то не вняло крику души несчастной, увенчанной пухом и перьями юной девы и не разверзлось. На пороге стояли трое: Присцилла Грант в прелестном шелковом платье, невысокая толстенькая седовласая женщина в твидовом костюме и высокая, изысканно одетая дама с красивым благородным лицом и огромными лиловыми глазами, оттененными длинными черными ресницами. «Конечно же, это и есть знаменитая писательница Шарлотта Морган!» — решила Энн.
И тут в ее растерянном мозгу мелькнула спасительная мысль, за которую она и ухватилась, как утопающий за соломинку. Все героини миссис Морган умели подняться над обстоятельствами. Какие бы неприятности на них ни обрушивались, они никогда не терялись и умели найти выход из трудного положения. Вот и Энн сочла своим долгом подняться над обстоятельствами и повела себя с поистине королевским спокойствием и достоинством. Как позже призналась Присцилла, она никогда так не восхищалась Энн Ширли, как в ту, столь трудную для нее минуту. Внутри у Энн все трепетало, но внешне она этого никак не показала. Спокойно поздоровалась с Присциллой и пожала руки незнакомым дамам с таким видом, словно сама была разодета в шелка и бархат. Правда, она чуть не ахнула от изумления, узнав, что дама, которую она приняла за писательницу, вовсе не была ею, а оказалась какой-то никому не ведомой миссис Пойндекстер, тогда как толстенькая коротышка с седыми волосами, наоборот, и была знаменитой Шарлоттой Морган. Но это открытие уже не могло усугубить общего полуобморочного состояния Энн. Она проводила гостей в гостиную и, оставив их там, вместе с Присциллой отправилась распрягать их лошадь.
— Прости, милочка, что мы свалились тебе как снег на голову, — извинялась Присцилла, — но я только вчера узнала, что нам удастся вас навестить. В понедельник тетя Шарлотта уезжает, а сегодняшний день она обещала провести с приятельницей в Шарлоттауне. И вдруг эта приятельница звонит вчера вечером и говорит, что у нее в доме карантин по скарлатине. Вот я и предложила отправиться к тебе — я же знала, как ты мечтаешь познакомиться с тетей Шарлоттой. Мы заехали по дороге в отель «Белые Пески» и захватили с собой миссис Пойндекстер. Она тоже тетина приятельница и живет в Нью-Йорке. Ее муж миллионер. Мы пробудем недолго — миссис Пойндекстер надо вернуться в отель к пяти часам.
Тут Энн заметила, что Присцилла с некоторым недоумением поглядывает на ее лицо.
«Ну что она на меня уставилась? — раздраженно подумала Энн. — Никогда не меняла чехол у перины, что ли?»
Когда Присцилла пошла к гостям, а Энн еще не успела убежать наверх переодеваться, в кухню вошла Диана. Энн схватила подругу за руку:
— Диана, ты можешь себе представить, кто у меня сейчас сидит в гостиной? Миссис Шарлотта Морган и жена нью-йоркского миллионера… А я в таком виде… и в доме совершенно нечего есть, кроме остатков окорока. Диана, как быть?
И тут Энн заметила, что Диана тоже смотрит на нее как-то странно. Господи, да что же это такое?
— Диана, не смотри на меня так! — взмолилась Энн. — Ты-то должна понимать, что когда меняешь чехол у перины, тебя всю облепляют пух и перья.
— Да дело не в перьях, — проговорила Диана. — Что у тебя с носом, Энн?
— С носом? Боже правый, что еще случилось с моим носом?
Энн бросилась к зеркалу и ужаснулась: весь нос был выкрашен в красный цвет.
Она рухнула на диван, силы окончательно покинули ее.
— Что же с ним случилось? — спросила Диана.
— Я считала, что намазала его мазью от веснушек, но, видно, по ошибке взяла краску, которой Марилла разрисовывает коврики, — простонала Энн. — Что же делать?
— Попробуй смыть ее.
— Вдруг она не смывается, как та краска для волос? Марилле тогда пришлось меня остричь, но не могу же я отрезать себе нос! Опять Господь карает меня за тщеславие, и вполне заслуженно… хотя эта мысль меня почему-то совершенно не утешает.
К счастью, краска легко смылась. Воспрянувшая духом Энн пошла к себе наверх переодеваться, а Диана побежала домой. Вскоре Энн спустилась к гостям — в приличном виде и здравом уме. Муслиновое платье, подобное тем, что носили героини миссис Морган, весело трепыхалось на веревке, так что Энн пришлось надеть платье из синего батиста. Она быстро разожгла огонь и заварила чай. А вскоре вернулась и Диана в своем муслиновом платье. Она принесла с собой большое закрытое блюдо.
— Это мама прислала, — сказала она, приподнимая крышку, под которой обнаружилась золотистая жареная курица.
К курице Энн подала свежий хлеб, который утром испекла Марилла, отличное масло и сыр, фруктовый компот из слив, плавающих в золотистом сиропе. И еще она поставила на стол большой букет бело-розовых астр. Но все это, разумеется, не шло ни в какое сравнение с тем, что было приготовлено к приезду миссис Морган в прошлый раз.
Однако проголодавшиеся гости с удовольствием уписывали простое угощение, и через несколько минут Энн и думать забыла о том, что было и чего не было у нее в меню. И хотя внешность миссис Морган не поражала воображения, что признавали даже самые восторженные почитательницы, слушать ее было безумно интересно. Она много поездила по свету, много повидала и блистала такими яркими остротами и эпиграммами, что совершенно очаровала слушательниц. И при этом в ней ощущались женственность и мягкость, которые сразу располагали к ней людей. Она не только прекрасно говорила сама, но и умела вовлечь в разговор других, и вскоре с Дианы и Энн слетела всякая скованность, и они наперебой принялись рассказывать гостье о своих делах. Миссис Пойндекстер говорила мало, больше улыбалась и ела курицу и компот с таким изяществом, будто вкушала нектар и амброзию.
