Сочинения по русской литературе. Все темы 2014 г. - Коган Ирина Ильинична (книги бесплатно читать без TXT) 📗
И просто продиктованные строчки
Ложатся в белоснежную тетрадь.
Ахматова подчеркивает, что для поэзии нет недостойных объектов, что каждая мелочь может стать темой для стихотворения, что весь мир, полный звуков, запахов, каких-то деталей – «сора», может неожиданно «вырасти» из стихотворения во всей своей обнаженности. Знаменитые строчки:
Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как желтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда, –
как раз и дают определение поэзии, которая существует независимо от воли поэта, которая включает в себя весь мир и заставляет читателя вглядеться в него и увидеть то, что до того был не в состоянии увидеть.
Поэт впитывает окружающий мир, он даже сам не знает, что воплотится в его будущем стихотворении, но в то же время он человек, допущенный к тайнам, поэтому именно ночь – наиболее плодотворное время суток, именно ночная тишина – самый главный звук в творчестве.
Определение поэзии Ахматова дает также в стихотворении «Про стихи». Оно напоминает произведение Б. Л. Пастернака «Определение поэзии», однако творение Ахматовой более «земное», а не в масштабах вселенной, как у Пастернака, даже указано конкретное место на земле – «под черниговской луной», чтобы подчеркнуть, что вся окружающая действительность отражается в поэтическом творчестве:
…Это – пчелы, это – донник,
Это – пыль, и мрак, и зной.
Очень важным в творчестве А. А. Ахматовой является образ Музы. Муза – это вечный образ, однако каждый поэт представляет ее по-своему. Для Ахматовой Муза – сестра, «милая гостья с дудочкой в руке», «обуза». Муза одна для всех поэтов, она вдохновляла Данте, Пушкина, поэтому все ценности теряют смысл, когда поэт ждет ее прихода. Однако вдохновение – это тяжелая болезнь, лихорадка, которая и радует, и мучает. Муза – нечастая гостья, она всегда исчезает: «Муза ушла по дороге…»
В лирике Ахматовой появляется еще один образ – читателя. Творчество поэта бессмысленно, если у него не состоялся диалог с читателем – «беседы блаженнейший зной». По мнению поэта, читатель – тайна, и если творения художника затронули его душу, то эта тайна разгадана, клад найден. Читатель должен быть не менее талантлив, чем писатель, в противном случае диалог невозможен.
Наш век на земле быстротечен
И тесен назначенный круг,
А он неизменен и вечен –
Поэта неведомый друг.
Подводя итоги, мы должны отметить, что поэзия неисчерпаема, что она берет поэта в плен навсегда, и мир сам ведет поэта навстречу его творчеству, и, пока поэт слышит зов действительности, он творит.
«Если душа родилась крылатой…» (По лирике М. И. Цветаевой)
Одной из самых значимых фигур в русской поэзии XX века является Марина Ивановна Цветаева. Поэтесса очень рано, в шестилетнем возрасте, начала писать стихи. Разумеется, в этих детских пробах пера девочки, выросшей в уютном московском особняке и в поэтичной, но провинциальной Тарусе, трудно было найти богатство жизненных наблюдений или переживаний. Однако уже в этих опытах заметен был редкий поэтический талант.
Все созданное за период с 1913 по 1916 годы Марина Цветаева предполагала объединить в сборнике «Юношеские стихи», подготовленном к печати в 1919 году. Эта книга не вышла в свет, но, судя по письмам, она должна была стать этапной на творческом пути автора.
Особое место в ранних и «юношеских» стихах занимает тема любви. В стихотворении «Следующей» Цветаева напутствует молодую душу и предлагает ей в качестве заповеди и девиза самое главное и значительное: быть вечно с любимым и одарять любовью. Как заклинание звучит голос молодой поэтессы: «Люби без мер и до конца люби!» Молодая героиня цветаевских стихов хочет навсегда остаться в памяти своего возлюбленного («Надпись в альбом»), если жизнь разлучает их. Она не жалеет признаний в своей страстной любви, но не торопится перейти от романтической сказки, от чистоты и безгреховности дружеских отношений к страсти («Детская»). Чувство может стать слепым, выбор может оказаться ошибочным, но даже и тогда не нужно спешить с разлукой: ведь «без любви мы гибнем, Чародей!» («Только в очи мы взглянули…»).
В стихотворении «Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес…» (1916) перед нами предстает лирическая героиня ярко эмоциональная (об этом говорят восклицания последней строфы), непреклонная и резкая (поэт использует многочисленные тире, передающие эти свойства) и величественно-монументальная (она готова сражаться со всеми землями и небесами). В стихотворении чувствуются тот максимализм, та безудержность и та страсть, которые станут столь характерными для лирики Цветаевой в последующие годы.
Позже, в 1917–1922 годах, Марина Цветаева ищет свой путь в поэзии и пытливо вглядывается в новую действительность, которая так резко менялась на ее глазах. Поэтессу поражает и угнетает воцарившийся хаос, повергает в растерянность развал сложившегося, устоявшегося и привычного мира. Цветаева остается совершенно одна и воспринимает это одиночество остро драматически: «как луна – одна, в глазу окна», «я, крылатая, была проклятой».
Заметно усиливаются фольклорное начало творчества Цветаевой, сращенность ее стихов с народным творчеством. И это тоже характерно для романтиков – искать в фольклоре «душу нации», «душу родины».
Размышляя о своем художественном самоопределении, М. Цветаева громко говорит о высоком предназначении и великой роли поэта, вдохновенные слова которого светятся, словно зарницы и всполохи («В черном небе – слова начертаны…»). Но свой труд она при этом склонна уравнять с трудом крестьянским: «В поте – пишущий, в поте – пашущий!» Знаменательно, что поэт пользуется объединяющим местоимением «нам», сопрягающим не только поэтов-небожителей, но и всех вечных тружеников. Схожее общее «мы» звучит и в стихотворении «Кавалер де Гриэ! Напрасно…», где Поэт переосмысляет роман аббата Прево о Манон Леско и рисует голодную толпу, выходящую «из ночи вьюжной»:
Вереницею вольной, томной
Мы выходим из ваших комнат…
Стихотворение это, кроме такого переосмысления сюжета романа, примечательно и тем, что М. Цветаева по-прежнему верна миру романтики.
Как романтичное воспринимается и имя поэтессы – Марина. И сама она была склонна осмыслять свое многозвучное имя, связывая его с морем (ведь по-латыни оно означает «морская»). На этом сопоставлении строится стихотворение «Кто создан из камня, кто создан из глины…». Его обаяние заключается в глубине и сосредоточенности самосозерцания, которое и раньше было свойственно автору: в юношеские годы она написала на схожую тему стихотворение «Душа и имя». Но это вовсе не меланхолическое – в духе старых романтиков – размышление о себе самой. Оно исполнено живости, игры, динамики, подвижности, как те неостановимые волны, о которых идет речь в стихотворении. Ей не чуждо все человеческое, она способна даже на легкие увлечения, она не терпит «каменных» людей. Но не менее радостна она оттого, что создана не «из глины», что она не позволяет себе размякнуть, впасть в отчаяние, как иные, тем более – стать чем-то мнущимся и меняющим облик под влиянием чужой воли. Она – как волна, свободная, своевольная и непокорная.
«Крылатая душа» поэта Марины Цветаевой ярко проявляется в стихотворениях, посвященных теме Родины. Какие бы перемены ни происходили с Россией, как бы Цветаева к ним ни относилась, лейтмотивом ее творчества была безмерная любовь к Родине.
В цикле «Стихи о Москве» возникает образ старой, средневековой столицы с куполами и церквями – «нерукотворный град», который лирическая героиня подарила своему другу Осипу Мандельштаму. Россия в поэзии Цветаевой ассоциируется с рябиной, это дерево – своеобразный символ Родины: «Рябина! Судьбина русская».
Самым щемящим произведением о России можно назвать стихотворение «Тоска по родине!..». Внутреннее состояние лирической героини, казалось бы, никак не зависит того, что она находится вдалеке от Родины. Героиню мучает одиночество, она страдает от враждебности и непонимания окружающего мира, ее «я» противопоставлено «людской среде», и неважно, где это отъединение от мира происходит: на Родине или на чужбине. Все стихотворение представляет собой попытку лирической героини убедить саму себя в том, что ее душа – «родившаяся где-то». Однако чувство Родины не зависит от рассудка, от голоса разума, оно существует независимо от воли человека, поэтому на фоне девяти строф, в которых говорит голос разума, возникает последняя, в которой шепчет сердце:
