Новые приключения в Стране Литературных Героев - Рассадин Станислав Борисович (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Гена. Нет, наверное, имеет какое-то небольшое. Но главное-то в нем не это!
Профессор. А что же тогда? Растолкуй, сделай милость.
Гена. Ну, то, что он просто смешной, вот и все. Такой сентиментальный чудачок. Сидит себе и фантазирует от нечего делать. Всякую чепуху выдумывает, а этим когда угодно можно заниматься. В любое время. Хоть тебе тут крепостное право, хоть не крепостное...
Профессор. Понятно. И все-таки, Гена, прошу тебя: сделай одолжение! Если не мне, то нашим слушателям – они-то ведь ждут. Махнем в «Мертвые души», а? Ведь всего на полчаса. Не уйдет от тебя твоя библиотека.
Гена (легко сдаваясь). На полчаса? Ну, ладно...
Профессор торопится закрепить свою победу: тут же включает машину, и они оказываются... Несложно догадаться, у кого именно. У Манилова, разумеется. Вернее, у Маниловых. Счастливые супруги сидят за своим расстроенным фортепьяно, барабанят по нему в четыре руки и поют необыкновенно чувствительную песенку.
Манилов.
Манилова (подхватывает).
Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек!
Манилов. Лизанька! Ангельчик! Ммм... (Прожевав, запевает с новым подъемом.)
Вместе.
Гена(давится со смеху). Ну, что я говорил? Помереть можно!
Профессор. Да, забавные голубки! Но должен тебе сказать, Гена, что... Впрочем, после! Нас уже обнаружили!
Манилов. Лизанька! У нас гости! И какие! Помнишь ли, я говорил тебе, как имел удовольствие беседовать с ними об Павле Ивановиче?
Манилова. Ах! Вы друзья Павла Ивановича? Какое счастье!
Гена. Откуда вы взяли, что мы... (Но договорить ему, разумеется, не удается.)
Манилов. Ни слова более! Не затрудняйтесь, пожалуйста, не затрудняйтесь! Мы с женою, право, так рады, так рады! Уж она, бывало, все спрашивает меня: «Да что же, душенька, к нам друзья Павла Ивановича не едут?» «Погоди, говорю, душенька, приедут». А вот вы наконец и удостоили нас своим посещением! Уж такое доставили наслаждение!
Гена. Ну, ясно! Сейчас скажет: «Майский день! Именины сердца!»
Манилов. Майский день! Именины сердца!.. А позвольте спросить, как вам показался наш город? Приятно ли провели там время?
Профессор. Мы, видите ли... (Его постигает та же участь, что и Гену.)
Манилов. Не правда ли, прекрасный город? И общество – самое обходительное?
Манилова. А как вы нашли нашего губернатора?
Манилов. Не правда ли, препочтеннейший и прелюбезнейший человек?
Манилова. А вице-губернатор?
Манилов. Не правда ли, какой милый человек?
Манилова. А как вам показался полицеймейстер?
Манилов. Не правда ли, очень приятный человек?
Манилова. Ну а какого вы мнения о жене полицеймейстера?
Манилов. Не правда ли, что она предостойнейшая женщина?
Манилова. А что думаете вы о председателе палаты? Об управляющем казенными фабриками? О прокуроре? О казначее? О почтмейстере?
Оба, вместе. Не правда ли, какие они все превосходнейшие люди?!
Гена. Ну, слава богу, теперь, кажется, всех перебрали. Никого не осталось.
Манилов. А как поживает любезнейшии Павел Иванович?
Манилова. Давно ли вы с ним видались?
Манилов. В добром ли он здоровье?
Манилова. Не сочетался ли он законным браком?
Манилов. А ежели сочетался, то кто сия счастливейшая из смертных?
Профессор (пробует прорваться). Видите ли, к величайшему сожалению... (Не тут-то было.)
Манилов. Ах! Павел Иванович! Павел Иванович! Что за человек! Что за ум! Что за сердце! Я все думаю: как было бы хорошо, если бы жить с ним этак вместе, под одною кровлею! Или под уединенной сенью какого-нибудь вяза пофилософствовать о чем-нибудь этаком, углубиться!..
Манилова. О! Это была бы райская жизнь!
Манилов. А еще бы лучше жить с ним и с Лизанькой на берегу какой-нибудь реки. А потом построить через эту реку этакий мост, на котором были бы по обеим сторонам лавки и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян. И еще выстроить огромнейший дом с таким высоким бельведером, что можно оттуда видеть даже Москву, и там пить вечерний чай на открытом воздухе!..
Манилова. Ах! Шарман! Шарман!
Манилов. Да-с! С бельведером! А потом... потом поехали бы с Павлом-то Ивановичем в этакое общество в хороших каретах и обворожили бы там всех приятностию обращения, и тогда государь – сам государь! – узнавши о такой нашей дружбе, пожаловал бы нас ге-не-ра-ла-ми!..
Профессор. Простите, господин Манилов, но на этот раз я вас все-таки прерву!
Манилов (ничего не слышит в своем сладостном парении). Да! Сам государь!.. Ге-не-ра-ла-ми!..
Профессор. Очень хорошо. Генералами так генералами. Но скажите мне, не кажется ли вам, что человек с таким пылким воображением, как вы, мог бы фантазировать и посмелее?
Манилов(очнувшись). А? Что? Позвольте узнать, что вы имеете в виду?
Профессор. Охотно объясню. Вот сейчас ваше воображение не взлетает выше того, чтобы государь сделал вас генералом. А почему бы вам не вообразить себя на месте его самого?
Манилов. Кого – его? Что разумеете вы под сим местоимением?
Профессор. Естественно, государя. Императора. Царя Николая Первого.
Манилов. Как-с? Извините... Мне уже доводилось в прошлую нашу встречу изъявить вам, что я несколько туг на ухо. Мне опять послышалось престранное слово. Притом, с позволения сказать, на сей раз уж такое престранное, что...
Профессор. Оно вам не послышалось. Я его произнес.
Манилов(полушепотом). Как можно-с? Что вы говорите? Да кто я такой, чтобы сметь...
Профессор. Ну, ну, не скромничайте, господин Манилов! Поверьте мне, вы очень знаменитый человек. Вы известны всему миру. А ваша способность вот этак... э-э... безудержно фантазировать даже породила целое понятие – маниловщина!
Манилов. О! Не могу поверить! Вы мне льстите!
Профессор. Не сказал бы, что льщу. Так что решайтесь! Вообразите, что из владельца вот этой Маниловки, главным украшением которой является деревянная беседка с пышным названием «Храм уединенного размышления», вы превратились... да, да!.. в государя всея России. Какой размах тогда приняло бы ваше исполнение желаний? Ну же, фантазируйте!
Манилов. Ах, право, разве из уважения к такому образованному гостю... Ну, хорошо. Ежели вы обещаете мне, что никто об этом не узнает, я, пожалуй, так и быть, поддамся искушению.
Профессор. Обещаю: никто. Ну, разумеется, кроме тех, кто нас сейчас слушает.
Манилов. Отлично-с! Итак... Боже, у меня голова идет кругом от просторов, кои открываются предо мной! Какие богатства! Какая свобода для фантазии!.. Ну, слушайте же! (Вдохновенно.) Первым делом я сыщу в Петергофе этакую какую-нибудь уединенную сень, чтобы можно было пофилософствовать, углубиться...
Гена. Опять? Да вы это уже говорили!
