Необыкновенный консилиум - Шингарев Геннадий (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
— Будет жить!..
Какое, в самом деле, может быть сравнение между хирургией и терапией?
Так я думал.
И всё-таки я стал терапевтом.
Глава 55 ДВА ЛИЦА МЕДИЦИНЫ
«Один врач идёт к больному с ножом, другой — с цветком».
Смысл этого странного изречения я понял гораздо позже, когда однажды на дежурстве мне показали больную — уже немолодую женщину, лет пятидесяти, у которой болел живот. Врач-хирург, осмотревший её, сказал, выходя из приёмного покоя: «Живот спокоен. Может быть, к вам?..»
Больная слышала эти слова, но, должно быть, ничего не поняла. Она со страхом смотрела на меня, и, когда я окончил осмотр, спросила: куда её положат?
Я ответил: «К нам».
Но она не успокоилась. Она хотела точно знать — в какое отделение.
Больше всего на свете — больше самой болезни! — она боялась попасть в «хирургию».
Так велик был её страх перед докторами в резиновых перчатках, перед хирургическими инструментами, перед тем, что её будут резать. Перед всем прекрасным, увлекательным и романтичным, что так пленяло меня, когда я был студентом.
И тут я понял, что на врачей и медицину можно смотреть по-разному — с двух противоположных точек зрения. С точки зрения врача и с точки зрения больного.
То, что первому кажется прекрасным, то второму может показаться ужасным.
То, что для одного увлекательное дело, для другого — трагедия.
Древние римляне говорили: «Там, где не помогают снадобья, поможет железо». Значит, «железо», то есть хирургическое лечение, рассматривалось как вынужденное, к которому приходится прибегать, когда обычные способы не помогают.
Мы восхищаемся великолепными, сложнейшими и до тонкости разработанными операциями на сердце. Становится даже завидно, когда видишь на фотографии в журнале сосредоточенные лица врачей-кардиохирургов, сгрудившихся вокруг операционного стола. Но хотели бы вы сами оказаться на этом столе?
И разве не отдали бы вы всё на свете за волшебное средство, которое избавило бы вас от тяжёлой необходимости лечь под нож?
Такое средство есть. Вот оно, у меня на ладони. Та самая таблетка величиною с пуговку на кукольном платье — средство терапевта, которое кажется таким несерьёзным рядом со сверкающим оружием хирурга.
Вот только… вот только всё дело в том, что вы не удосужились принять вовремя эту таблетку. Болезнь зашла чересчур далеко. Слишком часто хирург вынужден класть на операционный стол больных, которые не лечились вовремя лекарствами, не соблюдали диету, не слушались советов врача-терапевта.
Прочитав то, что здесь написано, кто-нибудь подумает, что хирургия и терапия — это две противоположные, враждебные одна другой специальности, которые оспаривают друг у друга больных. Вовсе нет. Хирургия и терапия — оперативное лечение и лечение без рассечения тканей — не только не спорят между собой, но подчас просто не могут обойтись друг без друга. Когда терапевт не в состоянии справиться с болезнью, на помощь ему приходит хирург. Но хирург шагу не сделает, не посоветовавшись с терапевтом. А после операции больного вновь долечивает терапевт.
Хирургия и терапия похожи на двуликого Януса — римского бога, у которого было два лица и лица эти смотрели в разные стороны, но сердце было одно.
Глава 56 КОЕ-ЧТО О ТАБЛЕТКАХ
На первый взгляд кажется, что лечить лекарствами очень легко. И в самом деле, стоит кому-нибудь из нас захворать, как со всех сторон сыплются советы друзей и добрых знакомых. Один рекомендует примочку, другой советует поставить компресс. Третий предлагает капли или таблетки. А четвёртый тащит бутыль с грязно-зелёным бульоном из какой-то чудодейственной травы, помогающей от всех болезней.
Лечение лекарствами кажется несложным делом, потому что на первый взгляд не требует ни особого умения, ни особых знаний. У вас болит голова? Вот вам таблетка от головной боли. Повышена температура? Вот жаропонижающее. Запор? От запора есть слабительное. Или, может быть, наоборот, вас донимает понос? Против поноса тоже есть средство.
Ясно и просто. Но только очень часто такое лечение даёт осечку. Температура спадает, а болезнь не проходит. Поноса нет, но больной так и остался больным.
В чём дело? Разве болезнь не есть сумма разных недомоганий, разве она не складывается из всех этих симптомов — из головной боли, повышенной температуры и так далее, — как дом из кирпичей?
Нет. Сравнение с домом здесь не годится. Пожалуй, подойдёт другая аналогия — с часами. Глядя на циферблат, мы замечаем, что часы не в порядке: они спешат, или отстают, или вовсе стоят. Но разве виноваты стрелки? Дело совсем не в них. Причина глубже, она — в механизме.
Чтобы правильно лечить, нужно разобраться в самой сути заболевания и воздействовать на эту суть.
Это не значит, что врач не обращает внимания на жалобы больного. Страдающему человеку нужно помочь любыми
способами. И если болит голова, врач охотно назначает болеутоляющее средство. Всё дело в том, что он не ограничивается этим средством, а смотрит глубже. Врач ищет причину головной боли.
Самые главные, самые могущественные лекарства — это те, которые помогают устранить причины болезней. Итак, мы лечим не головную боль и не боль в животе, не повышенную температуру и не понос. Мы боремся с болезнью, то есть с теми неполадками в организме, которые вызвали и головную боль, и жар, и все остальные жалобы больного.
Но это ещё не всё. Помнится, я говорил о том, что врач имеет дело не с болезнью, а с больным — с живым человеком, не похожим на других. Я говорил, что у каждого больного болезнь протекает по-своему. Мы, медики, любим латынь. И мы помним латинскую пословицу: «Когда двое делают одно и то же, получается не одно и то же». Врач старается подобрать для каждого пациента лекарство, которое подходит именно для него.
Однако и этого мало. Чтобы лечить наверняка, нужно знать то, чем ты лечишь.
Вот обыкновенное, всем известное средство от бессонницы: примешь таблетку и через пятнадцать минут погружаешься в глубокий и безмятежный сон до самого утра. На коробочке надпись: «Люминал». Что это за штука, как она действует? Куда она попадает после того, как больной, запив таблетку водой, натягивает одеяло и поворачивается к стене?
Разумеется, далеко не всегда медики имели точное представление о том, какой путь проделывает лекарство в организме пациента. Можно сказать, что вплоть до середины XIX века это оставалось тайной за семью печатями. Известно было, что такие-то снадобья вызывают то-то. Но почему, этого никто не знал.
