С вечера до утра - Акимушкин Игорь Иванович (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Делом, оказывается, важным: глубоко погрузив в вязкую грязь длинный свой яйцеклад, освобождается от бремени яиц. А его усики несут в это время сторожевую вахту: колыхаясь над ним и вокруг, ощупывают пространство, впятеро и вшестеро более обширное, чем покрывает собой их обладатель (он ростом всего лишь с ноготь мизинца!). У кузнечика есть глаза (значит, еще недавно поселился он в подземельях), но нет вокруг для них видимости: пещерный мрак непроницаем для самых зорких глаз.
Вдруг усы подземного кузнечика прекратили свои сторожевые движения, замерли, простертые вперед. Он насторожился, словно пораженный новым, забытым в веках ощущением, словно пытаясь понять, что за странное сияние явилось перед ним. Луч света блеснул в его выпуклых глазках, никогда прежде не знавших ничего подобного, и они покраснели. Кузнечик раздумывал недолго, рывком рванул из земли яйцеклад и скачком метнулся в темный угол, за сталактит. Луч света последовал за ним и… тут мы увидели ее!
Перомискус! Торнилло! Белоногая пещерная мышь! Ослепленная, она сидела в углу и таращила большие глаза. Несчастный кузнечик, который, удирая от страшного света, попал прямо к ней в зубы, еще дергал ножками…
Ничего почти не известно о жизни этого удивительного грызуна. По-видимому, еще недавно поселился он в некоторых пещерах штата Нью-Мексико. Кормится здесь почти исключительно кузнечиками. Глаза у пещерной мыши большие: крупнее даже, чем у ее родичей, обитающих в лесах и полях Северной Америки (пещерная мышь — подвид обычной здесь белоногой мыши). По-видимому, эволюция ее глаз проходит первую стадию борьбы с темнотой, когда отбор идет еще по пути совершенствования органов зрения, чтобы потом оставить эти бесплодные попытки. Вторая эволюционная фаза приспособления к мраку — отмирание ненужных здесь глаз. Но усы у пещерной мыши уже очень длинные, слух и обоняние чуткие — они и руководят в поисках пропитания и партнеров, когда придет пора размножения: торнилло рождаются, живут и умирают в Карлсбадских пещерах Нью-Мексико, никогда их не покидая. Эти заокеанские родичи наших хомяков (а не мышей и крыс!), по-видимому, единственные млекопитающие среди истинных троглодитов (есть, впрочем, не вполне определенные сведения, что и некоторые неотомы, близкие к белоногим мышам, кустарниковые крысы, тоже перебрались на постоянное жительство в североамериканские пещеры).
Интересно было бы знать, не беспокоят ли этих теплокровных поселенцев подземелий пещерные… клопы?
Летучим мышам, ночующим и зимующим здесь, они очень досаждают. А когда древние люди, спасаясь от стужи ледников, поселились в пещерах (и, надо полагать, распугали летучих мышей!), то клопы, поголодав известное время, приспособились, в конце концов, пить кровь доисторических людей и так к этому привыкли, что и до сих пор, переселившись с людьми из пещер в дома, ее пьют: постельный клоп, как считают, произошел от клопа пещерного, извечного паразита летучих мышей.
Троглофилы
Троглофильные животные обитают и вне пещер, но более или менее регулярно поселяются в подземельях на определенное время года или суток, как летучие мыши, например. Это очень пестрая и обширная группа: составляют ее самые разные животные — от микроскопических рачков до гиен, леопардов и медведей.
Причины, побудившие их уходить в подземелья, тоже разные — зимние холода или, напротив, летний зной и сухость, поиски безопасного жилья и ночлега либо безотчетное врожденное стремление заселять все пригодные для этого земли и воды — повышенная, так сказать, жизненная экспансия. Этим последним словно бы безразлично, где жить — над землей или под землей. Таковы, например, некоторые рачки-циклопы, клещи, черви планарии.
Живородящие безлегочные средиземноморские саламандры (сардинская и итальянская) в сухое время года предпочитают жить в пещерах. Но в дождливые сезоны выходят и на поверхность, прячутся под камнями, в дуплах деревьев, во впадинах и расщелинах. Пещерные североамериканские саламандры из рода тифлотритон личинками живут в горных ручьях. Повзрослев, теряют жабры, глаза их зарастают веками, бурая с желтыми пятнами окраска бледнеет до белого тона, и в этом новом образе своем переселяются они на постоянное жительство в пещеры штата Миссури и соседних областей.
Для некоторых животных пещеры — теплые и покойные зимние квартиры. Поселяются в них не только летучие мыши: бабочки из рода трифоза на зимовках соседствуют в подземельях с крылатыми зверьками. Некоторые совы, а в Пиренейских горах медведи и барсуки дополняют их общество.
В непогоду, спасаясь от врагов, чтобы вывести здесь детей или просто спокойно выспаться, часто посещают пещеры дикие кошки, куницы, лисы, кролики, шакалы, гиены, леопарды и дикобразы. А из птиц — сычи, совы и галки.
«Для знатока галка — великолепный указатель местонахождения пещер и пропастей, — говорит Н. Кастере. — Внимательно наблюдая за галками, видишь, как они кружатся над какой-нибудь точкой, затем складывают крылья, падают перпендикулярно и исчезают в земле».
В узкие естественные колодцы, в глубокие, промытые водой дыры в известняке галки спускаются с непостижимой виртуозностью. Замедляя трепетом крыльев скорость падения, погружаются все глубже и глубже во мрак подземелья на десятки метров!
Одно гнездо Н. Кастере нашел на глубине более 30 метров по вертикали!
Чтобы накормить птенцов, галки 25 раз в час — почти каждые две минуты! — спускались и поднимались по отвесному колодцу, уходящему в мрачную бездну на глубину, равную высоте двенадцатиэтажного дома! Подъем был особенно труден, так как обычным полетом одолеть его нельзя: слишком узок вертикальный туннель, на дне которого птицам вздумалось устроить свое гнездо. Галка «поднимается, как автожир, короткими вертикальными взлетами, присаживаясь на каждый выступ, и так мало-помалу с громким шумом царапающих крыльев взбирается наверх».
Молодым галкам, которые давно уже оперились, долго приходится сидеть в гнезде: вертикально летать, как взрослые, они еще не умеют. Для родителей лишний труд и заботы от этого, но зато безопасность для молодого, не опытного в земных делах поколения здесь, в недрах известняковых толщ, полная — и от врагов, и от непогоды.
…«В марокканских Атласских горах в пропасти Улед Айях глубиною 326 футов по вертикали, — рассказывает Н. Кастере, — я сполз вниз по наклонному туннелю и оказался на подземном лугу в густой пышной траве, каждый стебелек которой был белым и прозрачным. Трава-альбинос колыхалась под ветром, и ее ростки тянулись к солнцу, которого им никогда не суждено увидеть».
И такие неожиданные феномены встречаются в пещерах.
Еще в прошлом веке Александр Гумбольдт, известный немецкий натуралист и первооткрыватель гнездовий странных пещерных птиц, о которых пойдет сейчас рассказ, в подземных гротах Венесуэлы с великим изумлением увидел… бесцветные побеги (высотой по колено человеку) масличных пальм и фруктовых деревьев, без всякой надежды жить и цвести проросшие на тучных кучах гуано.
Кто посеял их здесь?
…Тысячи птиц, разбуженных светом, сорвались с карнизов и стен и с оглушительным хлопаньем крыльев метались над головами людей, нарушивших их дневной сон. Птицы крупные (до метра в размахе крыльев!), бурые, большеротые… Определенно козодои…
Во многих пещерах Перу, Венесуэлы, Гвианы и на острове Тринидад живут эти птицы, известные в науке под названием жирных козодоев (или гуахаро).
Летучие мыши, теперь это всем известно, ориентируются во мраке ночи и пещер с помощью эхолотов — «ощупывают» пространство вокруг ультразвуками.
А как жирным козодоям удается без опасных столкновений летать в подземельях?
Погасите свет и прислушайтесь. Полетав немного, птицы скоро успокоятся, перестанут кричать, и тогда вы услышите мягкие взмахи крыльев и, как аккомпанемент к ним, негромкое щелканье. Вот и ответ на вопрос!
Это работают эхолоты! Их сигналы слышит и наше ухо, потому что звучат они в диапазоне сравнительно низких частот: около семи килогерц. Каждый щелчок длится одну или две тысячные доли секунды. Если заткнуть ватой уши гуахаро и выпустить их в темный зал, то виртуозы ночных полетов, оглохнув, тут же и ослепнут: беспомощно будут натыкаться на все предметы в помещении Не слыша эха, они не могут ориентироваться в темноте.
