Жестокий путь - Андреева Екатерина Владимировна (прочитать книгу .TXT) 📗
А те, которые не войдут в эту коммуну и сохранят частное хозяйство, будут считаться иностранцами и останутся политически бесправными. Коммуне будут переданы все национальные и отобранные у врагов революции имущества, а также имущества тех, кто захочет добровольно отдать его коммуне. Люди, не вошедшие в коммуну, должны ей платить налог продуктами своего труда. Налог будет настолько тяжел, что это должно подталкивать собственников на отказ от своего имущества и на вступление в коммуну.
Бабеф говорил, что французская революция не доведена до конца, потому что ничего не сделано для обеспеченья народного счастья и сделано все, чтобы снова заставить народ проливать пот и кровь. Он считал, что революцию надо сделать народной, но еще не понимал борьбы классов, не говорил о буржуазии и пролетариате.
Бабувизм был первым коммунистическим учением практического характера, многие положения которого перешли по наследству к научному коммунизму.
Однако тщательно подготовленный план вооруженного восстания был сорван. Провокатор, проникший в ряды бабувистов, выдал его правительству. Все руководители заговора были арестованы в 1796 году. Их посадили в железные клетки и перевезли из Парижа в город Вандом, где несколько месяцев продолжался над ними суд.
Бабефа и его друга Дартэ приговорили к смертной казни. Накануне оба приговоренных пытались заколоть себя кинжалом, который сын Бабефа передал ему при свидании, но неудачно. Их казнили в мае 1797 года.
При Наполеоне I все оставшиеся в живых бабувисты и якобинцы были отправлены в ссылку на острова Индийского океана, где вскоре погибли от тропической лихорадки. Но идеи Бабефа продолжали жить. Один из его друзей написал книгу, в которой рассказал о взглядах и движении бабувистов. Эти взгляды стали распространяться среди французских рабочих. Бабеф не выделял рабочего класса, он говорил о бедноте вообще; в его время пролетариат еще был слаб и плохо организован, потому что не было крупной механизированной промышленности. Поэтому и некому было в то время возглавить движение за коммунизм. Но, во всяком случае, Бабеф был первым, кто говорил о необходимости революции для свержения буржуазии и о необходимости диктатуры бедноты, чтобы построить коммунизм.
Перед казнью Бабеф написал своей семье: «Добрый вечер, друзья мои! Я готов к тому, чтобы погрузиться в вечную ночь… Не думайте, что я сожалею о том, что пожертвовал собой во имя самого прекрасного дела!.. Приятно, по крайней мере, умирать с такой чистой совестью, как у меня…»
То, чего не может быть
Наполеон I, отстаивавший интересы буржуазии, прекрасно понял, что правящему классу полезна религия, если она является верой всего народа, и что Франции мог служить католицизм, освященный веками. В религии Наполеон видел залог социального порядка, потому что религия переносит на небо идею равенства, а это позволяет богатым жить, не опасаясь, что бедные их истребят. Он считал, что общество не может существовать без неравенства состояния, неравенство же состояния, когда один человек умирает с голоду, а рядом с ним другой утопает в роскоши, не может жить без религии, внушающей, что такова небесная воля и что на земле подобает быть бедным и богатым, но зато в «загробном мире» блага будут распределены иначе.
Договорившись с папой Пием VII, Наполеон объявил католическую церковь государственным учреждением, духовенство стало получать жалованье от правительства, церкви была возвращена часть ее еще не распроданного имущества. Духовенство назначалось правительством, и каждый священник был обязан присягать ему на верность. Так католицизм был приспособлен к нуждам нового буржуазного общества.
После свержения Наполеона I, когда во Франции воцарились короли из рода Бурбонов, началась реакция. Многие деятели как революционных лет, так и наполеоновского периода были убиты без суда. По всей стране прокатилась волна жестокого белого террора.
По-прежнему считая, что алтари являются опорой трона, правительство как бы заключило открытый союз с церковью. Сильное возмущение вызвал «закон о святотатстве», принятый во Франции в 1825 году. Этот закон грозил наказаньями вплоть до смертной казни «с отсечением кисти правой руки» за проступки против религии и церкви. Этот закон рассматривался как попытка отбросить Францию назад к самым мрачным временам средневековья.
Правда, в заржавленных замках Бастилии не скрипели больше ключи тюремщиков, которые стремились заточить в сырых казематах передовую мысль. Правда, победившая буржуазия заключившая союз с церковью, утверждала, что теперь наступил новый общественный строй; он отвечает будто бы требованиям разума и называется веком свободы, равенства и братства. Буржуазия уверяла, что этот строй несет с собой счастье человечеству, уставшему от феодализма. На самом же деле обещанная свобода означала только свободу частного предпринимательства, а равенство — лишь право богатеть, которым ни рабочие, ни крестьяне не могли воспользоваться. Новый строй принес с собой только разорение трудящихся и нищету.
Капитализм делал свои первые шаги. В середине XVIII века были изобретены Иваном Ползуновым в России и Джемсом Уаттом в Англии паровые машины. Они во много раз ускорили и удешевили производство, и число фабрик быстро росло. Фабричные товары стали продаваться гораздо дешевле, чем товары, изготовленные ручным трудом, и от этого пострадали ремесленники. Им пришлось плохо, и они начали борьбу с новыми формами производства, борьбу упорную, отчаянную и безуспешную. Ручная прялка не могла соперничать с машиной. Мелкие мастерские стали закрываться, и разоренные ремесленники, наравне с прогнанными с помещичьих земель крестьянами, принуждены были продавать фабрикантам свои рабочие руки. Чем больше закрывалось мастерских, чем больше выбрасывалось на улицу оставшихся без заработка людей, тем быстрее на фабриках понижалась заработная плата.
Рабочий уже не мог прокормить свою семью; тогда его жена тоже пошла работать на фабрику; вслед за женщинами появились там и дети. Женский и детский труд, как более дешевый, фабрикантам был выгоден. И они даже стали покупать детей в приютах, где воспитывались на казенный счет круглые сироты, дети нищих и бродяг., Убив ручной труд, машины оставили без заработка сотни и тысячи людей. Вырвав из рук сытный кусок хлеба, они дали людям взамен семнадцатичасовой рабочий день и жизнь впроголодь, которые подтачивали здоровье рабочих и губили их силы.
Так развивался капиталистический строй, принеся с собой жестокую нищету для рабочих и богатство для фабрикантов и купцов. Росли города с роскошными особняками в центре и со страшными, зловонными трущобами на окраинах. Появилась безработица, и нищета стала уделом трудящихся.
Отталкивающие черты капиталистического строя (промышленные кризисы, власть денег, усиливающаяся эксплуатация человека человеком) так противоречили провозглашенным во время революции принципам свободы, равенства и братства, что многие передовые люди стали задумываться над тем, почему машины стали несчастьем для трудящихся. Верно ли, что мечты утопистов XVI и начала XVIII века о равенстве людей и уничтожении частной собственности никогда не сбудутся, как не сбылись и во время французской революции?
На эти вопросы пытались дать ответ многие мыслители. Создавались разные теории социализма. Но в те времена при еще незрелом капиталистическом производстве эти теории были также незрелыми и неизбежно носили утопический характер.
Утопистов в Европе было много, но самыми известными во Франции были Сен-Симон и Фурье, а в Англии — Роберт Оуэн.
Сен-Симон родился в 1760 году в богатой феодальной семье и получил блестящее образование. Во время революции он добровольно отказался от графского титула, всех дворянских привилегий и занялся литературной деятельностью. Наиболее значительные из его работ были написаны в последние десять лет его жизни.
Сен-Симон считал, что каждый новый строй общества есть шаг вперед по сравнению с предыдущим; таким образом, он проповедовал в своем учении бесконечный прогресс в человеческом совершенствовании. Он признавал роль классовой борьбы в развитии общества и верил, что «золотой век» человечества — в будущем. В его учении преобладала истинная любовь к людям, и он проповедовал, что люди должны относиться друг к другу как братья.
