Леонардо да Винчи - Дитякин Валентин Тихонович (мир книг .TXT) 📗
— Чем могу служить? — обращается к нему с холодной вежливостью художник.
Синьор дель Джокондо кланяется, не слишком низко, но достаточно почтительно, и говорит, что он просит великого мастера написать портрет его жены — моны Лизы.
Леонардо удивлен этой просьбой. Он не любит писать портреты, тем более женские. Он не любит быть связанным живой натурой, тем более такой капризной, как обычно все эти дамы.
Синьор Джокондо мягко напоминает ему, что он, Леонардо, все же сделал замечательный эскиз портрета Изабеллы д’Эсте, портрет синьоры Джиневры де Бенчи. Леонардо недовольно отмахивается рукой. Да, все это было, но знает ли этот человек, почему он писал эти портреты? Только необходимость, жестокая необходимость вынуждала его делать это. Герцогине д’Эсте он должен был как-то отплатить за приют и гостеприимство, оказанное ему, беженцу из захваченного врагами Милана...
Оказывается, этот странный гость все знает. Больше того — он знает даже, что Леонардо сейчас вообще не до живописи, что он удручен неудачей эксперимента с грунтом для фрески. Синьор Джокондо говорит обо всем этом мягко, без тени дерзости, но убедительно. Именно поэтому великому мастеру и нужно дать отдых себе, переключиться с большой трудной работы на что-либо более легкое. А что может быть легче, чем портрет молодой, довольно красивой женщины?
Леонардо выслушивает все это равнодушно. Он почти не слушает тихого, вкрадчивого голоса гостя. Иногда только, когда последний особенно выразительно говорит о чем-то, Леонардо с досадой думает:
«Вот бы кому быть послом Флорентийской республики! Хороший оратор...»
Наконец он дает понять, что беседа окончена.
Нет, он ничего не обещает. Чего ради должен он писать портрет какой-то там дамы?
* * *
Прошло несколько дней. Синьор дель Джокондо и его просьба забыты. Целые дни Леонардо проводит в зале Синьории, настойчиво работая над фреской. Результаты те же. И чем мрачнее и озабоченнее становился мастер, тем чаще приходила ему в голову мысль о новой картине, по духу резко противоположной «Битве при Ангиари». И почему-то тут же вспомнился и нежданный посетитель — синьор дель Джокондо. Леонардо спрашивает о нем и его жене у своих учеников. Эти молодые люди, жившие беззаботно и весело, знают весь город. От них Леонардо узнает, что мона Лиза неаполитанка, что ей около тридцати лет, что она действительно красива.
Как-то уже после полудня Леонардо прогуливался по улице Сан-Сальваторе. В невысоких двухэтажных домах с большими садами жили обедневшие дворяне или ушедшие от дел купцы. Здесь почти не слышно было городского шума; редкие экипажи едва нарушали тишину. Можно было свободно отдаваться своим мыслям.
Леонардо шел неторопливой походкой, внимательно поглядывая по сторонам. Как всегда, ничто не ускользало от его взгляда, быстро охватывавшего лица встречных, отбиравшего наиболее интересные для будущих работ. Внезапно его внимание привлек мелодичный голос, прозвучавший откуда-то сверху.
— Какой прекрасный день! Какое радостное солнце!
Леонардо поднял голову. На балконе стояла женщина. Она не была красива, но как-то удивительно привлекательна. Черты лица ее были гармоничны, мягкие волосы ниспадали на плечи. Рот небольшой, улыбающийся. Одной рукой она грациозно отодвигала в сторону ветку дикого винограда, другой придерживала развеваемые тихим ветерком волосы.
Леонардо остановился изумленный. Сколько жизни, какое радостное восприятие мира было в лице и во всей фигуре этой неизвестной ему женщины! Как просто и естественно наслаждалась она теплом солнечных лучей, как глубоко, всем существом своим, переживала она этот прекрасный день! Все в ней было удивительно естественно и просто: и голос, и жесты, и прическа, и скромный, без всяких претензий костюм. Никаких украшений.
Леонардо внимательно разглядывал женщину. Она почувствовала его взгляд, смутилась, нахмурила лоб, возмущенная назойливостью незнакомого мужчины, резко повернулась и скрылась.
«Вот она, жизнь!» — сказал себе Леонардо и решительными шагами направился к крыльцу дома.
Это был дом синьора дель Джокондо.
* * *
Уже несколько месяцев работал Леонардо над портретом моны Лизы Джокондо. Давно не испытывал он такого огромного прилива творческих сил. Все, что было в нем самом жизнерадостного, светлого, ясного, вкладывал он в свою новую работу. Чтобы мона Лиза не скучала во время длинных сеансов, Леонардо развлекал ее рассказами из своей богатой
Леонардо да Винчи. Портрет моны Лизы («Джоконда»)
событиями жизни. Он пел ей сложенные им самим и слышанные от других песни, играл на лютне, читал свои и чужие новеллы, загадывал загадки.
Мона Лиза была хорошим слушателем и часто, когда Леонардо останавливался, колеблясь, стоит ли ей, такой жизнерадостной, рассказывать о многих мрачных и грустных вещах, она ласково просила его говорить обо всем, что он видел и что пережил. Нередко он приводил с собой певцов и музыкантов, которые песнями и игрой на лире развлекали молодую женщину и не давали ей грустить. Рассказывают, что Леонардо приводил и шутов, чтобы вызвать на лице моны Лизы улыбку.
Великий мастер и к портрету Джоконды подошел как к новой большой и важной задаче.
Уже в первых своих портретных работах Леонардо решительно начал порывать с традицией. Но это были только первые шаги, только подготовка к перевороту, произведенному им в сложном и трудном искусстве портрета.
И в этом отношении портрет моны Лизы Джокондо (обычно именуемый «Джоконда») имеет особенное значение.
Джоконда — прежде всего замечательная женщина. Она смотрит на мир с глубоким интересом открытыми ко всему прекрасному глазами, смотрит без страха, спокойно и уверенно. Это не тот человек, которого в течение многих столетий воспитывали в отвращении к миру, в «страхе божием». Изображая нового человека, Леонардо наносил еще один сильный удар по средневековому миру с его господством суеверий, страхов и угнетения.
Что наиболее интересно в лице Джоконды? Видна большая работа мысли, интерес ко всему окружающему. Едва заметная улыбка, играющая на лице, говорит о том, что это знание мира делает человека сильным, позволяет ему смотреть на мир спокойно и уверенно.
Лицо моны Лизы поражает какой-то особенной прелестью. Джоконда не может быть названа красавицей в обычном смысле этого слова. Черты ее лица — большой открытый лоб, улыбающиеся карие глаза, прямой нос, маленький рот, легкий румянец на щеках, чистая тонкая кожа и нежный овал лица — производят впечатление удивительной простоты. В улыбке Джоконды, такой мягкой и задушевной, так оживляющей лицо, видно богатое внутреннее содержание человека.
Лицо Джоконды обрамлено расчесанными на прямой пробор темными волосами, свободно падающими на плечи. Руки, очень красивые, с длинными тонкими пальцами, спокойно лежат на подлокотнике кресла. Чтобы усилить впечатление от лица, Леонардо облек Джоконду в простое, лишенное каких бы то ни было украшений, скромное темное платье. Впечатление простоты и естественности усиливается мастерской разработкой складок платья и легкого шарфа.
Много новых приемов пришлось разработать Леонардо для достижения наибольшей правдивости и выразительности изображения. Леонардо коренным образом изменил традиционную композицию портрета. Если раньше художники, рисуя портрет, ограничивались изображением только головы и верхней части тела, то Леонардо дает значительно большую обрисовку фигуры, почти до колен. Вместо надуманной, условной позы Джоконда изображена в легком повороте, простом и естественном.
Вся картина — фигура моны Лизы и развертывающийся на заднем фоне пейзаж окутаны мягкой светотенью. Этот не резкий, плавный переход от света к тени был великим достижением живописного мастерства Леонардо в его стремлении приблизить изображаемое к действительности. Недаром он писал: «Обрати внимание на улицах, под вечер, на лица мужчин и женщин, [или] в дурную погоду, какая прелесть и нежность видна на них».
