Загадки материков и океанов - Узин Семен Владимирович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Но никто не мог сказать точно, что это за остров.
Впервые берега Сахалина увидели русские мореплаватели. Это было в 1742 году, во время Великой Северной экспедиции, когда Витус Беринг вторично направлялся к тихоокеанскому побережью Азии.
Одной из задач этой экспедиции было найти путь в Японию. Это важное дело Беринг поручил капитану Шпанбергу.
Шпанберг решил плыть вдоль Курильских островов. Выбор пути оказался правильным. Через некоторое время корабли действительно достигли берегов Японии.
Возвратившись на Камчатку, Шпанберг доложил об успехе экспедиции. Но ему никто не поверил. Сочли, что он принял за Японию берега Кореи.
Путешествие пришлось повторить. Снова два корабля поплыли от берегов Камчатки к Японии, чтобы подтвердить результаты первого похода. Однако на этот раз экспедиция не удалась. Шпанберг не смог добраться до Японских островов, так как в одном из кораблей открылась сильная течь. Пришлось вернуться.
Второе судно под командованием мичмана Шельтинга на обратном пути подошло к восточному берегу какой-то земли. Это был Сахалин. Шельтинг проследовал вдоль всего восточного побережья Сахалина к югу. Он почти достиг пролива, отделяющего Сахалин от Хоккайдо — самого северного из островов Японии.
Шельтинг и его спутники не имели ни малейшего понятия, остров Сахалин или не остров, каковы его размеры, что он собой представляет. Однако они были первыми мореплавателями, которые видели Сахалин и могли дать о нем хоть какие-то определенные сведения. Но даже если к этим сведениям добавить рассказы промышленников, живущих по берегам Охотского моря, и японцев, то все равно картина получалась лишь самая общая.
Все вести о Сахалине сводились к тому, что Сахалин — большая земля, лежащая где-то поблизости от устья большой реки Амур. И населена она племенами, никому не подвластными.
Больше о Сахалине ничего не было известно.
Спустя 40 лет после плавания Шпанберга в северной части Тихого океана появилась французская экспедиция. Руководил ею известный мореплаватель, исследователь Океании Лаперуз. Он намеревался исследовать устье реки Амура.
Корабли Лаперуза вошли в Татарский залив, отделяющий Сахалин от материка, и двинулись к северу. Через некоторое время путешественникам открылся удобный для стоянки судов залив, сильно вдававшийся в сушу. Назвав этот залив именем тогдашнего французского министра Де-Кастри, Лаперуз решил здесь остановиться, сойти на берег и поговорить с местными жителями. Его интересовало, можно ли добраться до устья Амура, если продолжать плыть на север.
Языка местных жителей, гиляков, ни Лаперуз, ни его команда не знали. Понять друг друга оказалось очень трудно. Тогда Лаперуз взял трость и начертил на прибрежном песке контуры берегов Сахалина и материка.
Лаперуз взял трость и начертил на прибрежном песке контуры Сахалина и материка.
Местные жители, к кому бы ни обращался Лаперуз, при виде этого рисунка чертили палкой между Сахалином и материковым берегом какую-то линию и пытались что-то объяснить знаками. Лаперуз долго не мог понять, что все это могло значить. Наконец он решил, что, очевидно, севернее этого залива, где в данный момент стояли корабли экспедиции, берег материка соединялся с берегом Сахалина. Вероятнее всего, это была большая отмель, и, возможно, вход в устье Амура загорожен такими же отмелями.
Это было только предположение, однако Лаперуз все-таки решил продвинуться как можно дальше на север и попытаться выйти в Охотское море. Корабли снова тронулись в путь. Но уже через несколько миль пришлось бросить якорь, так как глубина стала заметно уменьшаться и появилась опасность сесть на мель.
Лаперуз приказал спустить на воду две шлюпки и разведать дальнейший путь. Моряки поплыли вдоль берегов Сахалина и поднялись к северу еще на несколько миль. Глубина залива продолжала постепенно уменьшаться. Наконец появилась отмель, которая отходила от Сахалина. Дальше посланные Лаперуза плыть не рискнули, так как боялись сесть на мель. К тому же у них создалось впечатление, что где-то впереди сахалинский берег смыкается с материком. Они вернулись и доложили об этом Лаперузу.
Плыть дальше было опасно.
Руководитель экспедиции поверил своим подчиненным. Для него их сведения оказались вполне достаточными. Теперь он уже не сомневался, что Сахалин — полуостров, соединяющийся с материком отмелью. Это доказывалось и уменьшением глубины, и объяснениями местных жителей, и разведкой на шлюпках. И, наконец, не было никаких признаков течения, которое бы говорило о близости устья Амура.
«Постепенное уменьшение глубины пролива показывает, что впереди земля. Надо думать, что пролив прегражден перешейком», — записал Лаперуз.
Делать здесь больше было нечего. Корабли Лаперуза повернули на юг. Спустя некоторое время мореплаватели открыли пролив, отделяющий Сахалин от острова Хоккайдо, и вышли через него в Охотское море.
С тех пор этот пролив носит имя знаменитого французского путешественника Лаперуза.
Спустя 10 лет английский мореплаватель Браутон вторично попытался исследовать северную часть Татарского залива. Он пришел сюда на легком судне, имевшем небольшую осадку, то есть неглубоко сидящем в воде.
Браутон рассчитывал, что на таком судне ему удастся проникнуть дальше на север, чем это сделал Лаперуз.
Без особых приключений Браутон достиг залива Де-Кастри. Отсюда он продолжал идти к северу, но продвинулся только на 11 километров глубже Лаперуза. А затем пришлось остановиться. Лот показывал глубину 4,5 метра, и плыть дальше было опасно. Впереди берега материка и Сахалина тесно сближались. Предположить, что между ними есть даже самый узкий пролив, казалось невозможным.
Тем не менее Браутон, подобно Лаперузу, послал для разведки своего помощника на шлюпке. Вернувшись обратно, посланный рассказал, что, куда бы ни поворачивала шлюпка, она повсюду натыкалась на мель, которая шла от Сахалина к материку. Правда, иногда встречались значительные глубины, но они тоже чередовались с мелями.
Все это лишний раз подтверждало, что никакого пролива между Сахалином и материком не существует.
Браутон решил, что не имеет смысла искать то, чего нет в действительности. «Прохода на север нет из-за песчаного перешейка, который соединяет материк с Сахалином», — записал Браутон в судовом журнале и, уверенный в своей правоте, повернул судно назад.
Прошло еще 10 лет. В 1803 году из Кронштадта в далекое кругосветное плавание вышла русская экспедиция из двух кораблей. «Надеждой» командовал Иван Федорович Крузенштерн, «Невой» — Юрий Федорович Лисянский. Это было первое кругосветное путешествие русских мореплавателей.
Путешественникам предстояло выполнить много важных поручений. В том числе нужно было описать северо-восточную часть Сахалина и исследовать район устья реки Амура.
Трудное плавание через Атлантический океан, вокруг мыса Горн и через весь Тихий океан с юга на север прошло благополучно. Успешно выполнив все порученные дела на Камчатке, Крузенштерн отправился к берегам Сахалина.
Описав северо-восточный сахалинский берег, Крузенштерн на своем корабле обогнул северную оконечность Сахалина и направился на юг, к устью Амура.
Судно продвигалось вперед очень осторожно. Матросы все время измеряли глубину. Когда лот показал глубину 11 метров, Крузенштерн приказал положить судно в дрейф.
Тем временем лейтенант Ромберг должен был спустить шлюпку и отправиться на ней в разведку к югу. Крузенштерн велел ему плыть вдоль сахалинского берега до ближайшего мыса, а затем повернуть в сторону материка. При этом было приказано все время измерять глубину.
