Лебединый крик (сборник) - Алексеев Сергей Петрович (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
Скрывался. И вот – открылся.
Ждали люди доброго царя Дмитрия. Дождались.
Пали стародубцы на колени.
– Царь! Царь! – голосили люди.
«Резвые люди»
«Резвые люди» – так называли ратников, из которых создавались передовые, самые надежные отряды. Были подобные отряды и в войсках у Василия Шуйского.
Самозванец, объявившийся в Стародубе, увлек людей.
Вновь пошли голоса:
– Надо идти на Москву!
– Гнать Шуйского!
– Да здравствует царь Дмитрий!
Лжедмитрий II – такое имя в истории получил стародубский самозванец – принял решение идти на Москву.
Повстанцы взяли город Почеп. Стали угрожать Брянску.
Навстречу восставшим царь Василий Шуйский послал войска.
– «Резвых людей» берите. «Резвых», – напутствовал Шуйский.
Одобряют решение царя московские жители. Говорят об отрядах «резвых людей»:
– На то они и резвые. На то они и самые надежные. Быстро покончат с вором.
Двинулись отряды Шуйского к югу – к Брянску и Стародубу.
Двинулись отряды Лжедмитрия II к северу – к Брянску и Туле.
Интересуется Шуйский:
– Как там «резвые люди»?
– Идут, идут. Еще немного – и вора в полон возьмут.
После Почепа повстанцы взяли город Брянск.
Повышает голос Василий Шуйский:
– Как там «резвые люди»?
– Идут, идут. Еще немного – и вора в полон возьмут.
Движется время. Взяли повстанцы после Брянска город Карачев.
Возмущается Шуйский:
– Как там «резвые люди»?!
– Идут, идут. Еще немного – и вора в полон возьмут.
Движется время. Взяли восставшие город Козельск.
Негодует Василий Шуйский:
– Как там «резвые люди»?!
– Идут, идут. Еще немного – и вора схватят.
Однако не схватили царские люди нового самозванца. Не взяли захваченные Лжедмитрием II города.
Мало того, изменили «резвые люди» Шуйскому. Как и многие другие, перешли к повстанцам.
Доложили царю Василию о переходе «резвых людей» к самозванцу.
Процедил сквозь зубы Василий Шуйский:
– Вижу, что они и впрямь люди резвые.
«Из грязи в князи»
Идет Лжедмитрий II к Москве. Призывает самозванец всех перейти на свою сторону: и бояр, и князей, и простых людей. Всем обещает награды.
– Царь повелел!
– Царь повелел!
Вот что приказал Лжедмитрий II. Любой холоп, если он готов сражаться за самозванца, может получить земли и поместье своего господина, если этот господин остался на стороне Василия Шуйского.
Мардарий Клешня был холопом князя Щербатова. Щербатов как раз из тех, кто остался по-прежнему верен Шуйскому, кто отказался принять клятву верности новому Лжедмитрию.
Примчался Мардарий Клешня к самозванцу:
– В верной службе тебе клянусь! За тебя, государь, молюсь! Смерть Василию Шуйскому!
Донес Клешня Лжедмитрию о князе Щербатове. Принял самозванец Мардария Клешню в свои войска. Отняли у князя Щербатова дом и землю. Передали Мардарию.
Вот чудеса какие. Был Мардарий Клешня никем, ничем. А ныне – «из грязи в князи».
А вскоре был схвачен и сам Щербатов. Был он отдан в холопы Мардарию Клешне.
Вот чудеса какие!
Не только поместья и земли отнимал Лжедмитрий II у бояр и князей, не перешедших на его сторону.
– Царь повелел!
– Царь повелел!
Что же еще повелел Лжедмитрий II?
Разрешил он любому из своих сподвижников насильно брать себе в жены дочерей попавших в немилость к нему князей и бояр.
Не перешел на сторону Лжедмитрия, остался верен царю Василию Шуйскому боярин Семен Белозерский. Была у боярина дочь – красавица из красавиц. Звали ее Оксаньица.
Был и холоп у Белозерского. Лентяй из лентяев. Звали его Феодосий Рыбка.
Донес Феодосий Рыбка на своего господина. Боярину удалось бежать, однако Оксаньица была схвачена.
Примчался Рыбка к Лжедмитрию:
– В верной службе тебе клянусь! За тебя, государь, молюсь! Смерть Василию Шуйскому!
И сразу:
– Отдай, государь, мне в жены Оксаньицу!
– Бери, – распорядился Лжедмитрий.
Вот чудеса какие. Был Феодосий Рыбка ничем, никем. А ныне – в родстве боярском.
Все поменялось на белом свете. Смутное время. Шаткое время. То плюс, то минус, то плюс, то минус. Жизнь у многих, как сук, ломается. Словно на качелях судьба качается.
Тушинский лагерь
Через Козельск, Калугу, Можайск, Звенигород Лжедмитрий II пришел к Москве. Хотел он с ходу в нее ворваться. Однако войска Василия Шуйского удержали город.
Остановился самозванец огромным лагерем у села Тушино. Место удобное. Рядом река Москва. Рядом река Сходня.
В деревеньке, что находилась недалеко от Тушина, жили дружки-приятели Порошка Вершок и Семейка Глухов. Бегали они к Сходне, к Москве-реке, шатались по тушинскому лагерю, по сторонам глазели.
– Вот бы царя увидеть!
Увидели они самозванца.
Разочаровались ребята.
– Не высок, – произнес Порошка.
– Костляв, – произнес Семейка.
Тушинский лагерь начал отстраиваться.
– Вал насыпают, – как-то сказал Порошка.
– Вал, – согласился Семейка.
Потом привезли бревна.
– Частокол будут ставить, – сказал Порошка.
– Поверх вала, – уточнил Семейка.
И верно. Стал подыматься вокруг лагеря частокол.
Потом принес Порошка еще одну новость:
– Башни возводят.
Новость принес и Семейка:
– Ворота ставят.
Построены башни. Стоят ворота.
Вначале люди в лагере жили в простых палатках. Ночевали воины на телегах. Много телег собралось.
– Сотни их, – уверяет Порошка.
– Тысячи, тысячи! – кричит Семейка.
Верно, в тушинском лагере собралось несколько тысяч телег.
Приходят в Тушино все новые и новые боевые отряды. Порошка и Семейка и тут не без дела. Определяют, из кого состоят отряды.
То скажут:
– Ратники прибыли.
То скажут:
– Прибыли запорожские казаки.
– Низовые люди идут! Низовые люди! – кричит Порошка. Это значит – прибыли отряды из беглых холопов.
А вот и еще:
– Поляки прибыли!
– Литва прибыла!
Были в тушинском лагере и польские отряды. Были и отряды литовских воинов. Пригласил их к себе Лжедмитрий II как наемников. Обещал за помощь большие награды.
К осени в лагере стали рыть землянки. Стали ставить избы. Понадобились лес и бревна.
Прибегают как-то из лагеря к себе в деревню домой Порошка и Семейка. Холод стоит на улице. Вот сейчас в избах они отогреются.
Смотрят, а где же избы?! Нет их на привычном месте.
Посмотрели налево, направо. Нет и соседних домов. Исчезли.
Оказывается, нагрянули в село воины из тушинского лагеря. Разобрали крестьянские дома на бревна. Унесли их для строительных нужд в Тушино.
Растет, расширяется тушинский лагерь.
В город, чуть ли не в столицу новую превращается.
Снова Марина Мнишек
Недолго пробыла в Ярославле Марина Мнишек. Вскоре отпустили ее домой в Польшу.
Уезжала Марина вместе со своим отцом, воеводой Юрием Мнишеком.
Бегут кони. Бежит дорога. Дремлет в богатом возке старый Мнишек. Тысяча воинов сопровождает бывшую русскую царицу.
Прощай, Россия!
Узнал Лжедмитрий II, что Марина Мнишек покидает Россию.
– Догнать! Перехватить! Законная жена уезжает.
Бросились конные.
Уезжает возок.
Торопятся конные.
Уезжает возок.
Торопятся конные.
Догнали посыльные из Тушина Марину Мнишек и ее отца, поклонились:
– Государыня, вас законный муж, царь Дмитрий ожидает.
Подумал старый Мнишек, подумала Марина Мнишек. Согласились повернуть лошадей. Едут к Москве, в Тушино.
Уверена Марина Мнишек, что ее муж, то есть Лжедмитрий I, погиб. И все же… А вдруг!
Решила она на нового самозванца посмотреть. Встретились. Глянула. Ясно Марине: не тот.
Не осталась она в Тушине. Просила отвезти ее вместе с отцом в Звенигород.
