По ту сторону тайны - Комаров Виктор Ноевич (чтение книг .txt) 📗
Однажды ночью в комнате раздался резкий звук, напоминающий взрыв, а вслед за ним звон разбитого стекла. Когда не па шутку перепуганный хозяин вскочил с постели, он увидел, что взрыв действительно произошел. Взорвался… графин. Да, да, графин! Буфетное стекло было разбито, а среди поверженных бокалов и рюмок валялись осколки злополучного графина. Какая же таинственная сила разорвала графин, преспокойно стоявший на полке? Ведь взорвалась не какая-нибудь адская машина, не мина замедленного действия, а ничем не примечательный графин, один из многих сотен тысяч таких же стеклянных изделий, которые, однако, ведут себя совершенно спокойно. Ну, как тут не предположить, что странное происшествие не обошлось без вмешательства каких-то потусторонних, сверхъестественных сил… Хозяин так и подумал: он решил, что «дух» графина обиделся за то, что ему предпочли фарфоровый кувшин…
Конечно, графины взрываются не каждый день, но я уверен, что никого из вас не удовлетворит такое объяснение. Надо искать причину взрыва — естественную причину, — скажете вы. И будете правы, потому что сила, взорвавшая графин, действительно существовала. И это была не сверхъестественная, а вполне реальная, физическая сила. Какова же причина таинственного взрыва? Попробуем отыскать ее в истории графина, так сказать, в его прошлом.
Все знают, что, если налить горячую воду в граненый стакан или стеклянную банку с толстыми стенками, они могут лопнуть. Поэтому специальная химическая посуда, которая но должна бояться ни жары, ни холода, ни резких колебаний температуры, сделана из очень тонкого стекла. Дело в том, что при нагревании стекло расширяется, а при охлаждении сжимается. Если стекло толстое, оно не успевает сразу прогреться. Поэтому внутренняя часть граненого стакана, в который налита горячая вода, расширяется быстрее, чем внешняя, и стакан лопается. Чтобы избежать этого, иногда поступают так: нальют в стакан немного теплой воды, ополоснут стенки и, лишь когда стекло прогреется, наливают горячую воду. Когда изготовляют стеклянные вещи, расплавленной массе стекла придают определенную форму, а затем изделие охлаждают. Если это сделать слишком быстро, сжатие произойдет неравномерно: наружные слои остынут быстрее и сожмутся сильнее, чем внутренние. В стекле возникнут напряжения, внутренние силы. Получится своеобразная стеклянная «мина замедленного действия».
Чтобы этого не произошло, готовые изделия охлаждают долго и постепенно в специальных камерах. Если не выполнить этого условия с достаточной точностью, получится брак-стекло, в котором имеются внутренние напряжения. Они невидимы и до поры до времени могут ничем себя не проявлять. Стекло как стекло. Но с годами стекло, как говорят специалисты, «стареет». Многие, возможно, замечали, что изделия из стекла постепенно мутнеют. Это происходит потому, что в них развивается процесс так называемой кристаллизации, образуются мельчайшие кристаллики. Каждый такой кристаллик может нарушить равновесие и разбудить силы, дремавшие в стекле. И тогда — взрыв.
Конечно, стеклянные изделия, даже недостаточно правильно охлажденные, взрываются чрезвычайно редко. Но и у этого необычного явления есть, как видите, естественная причина, хорошо известная науке. Кстати сказать, изучение закономерностей охлаждения стекла имеет важное практическое значение. Если с напряжениями, возникающими в обычных стеклянных изделиях, можно еще примириться, то они совершенно недопустимы в оптических стеклах. Дело в том, что в местах, где имеются напряжения, искажается правильный ход световых лучей. Вот почему оптические стекла охлаждают с особой тщательностью. Например, стекло, предназначенное для изготовления объективов крупных телескопов, охлаждается в специальных печах годами! Ни в стеклах очков, ни в линзах биноклей и подзорных труб, ни в объективах фотоаппаратов не должно быть внутренних напряжений.
Рассказывают, что одна оптическая фирма долгое время держала в секрете, каким способом она добивается высокого качества своих стекол. А ларчик просто открывался: глыбу охлажденного стекла бросали с высоты на каменный пол. Стекло раскалывалось как раз по направлению внутренних напряжений. Образовавшиеся осколки были от них уже свободны. Из этих осколков и изготовляли отличные оптические стекла!
В том и состоит коренное отличие науки от религии, что религия по каждому поводу обращается к сверхъестественным силам, и только, а наука, вскрывая естественные причины явлений, дает возможность человеку управлять ими.
В ГЛУБИНАХ СОЗНАНИЯ
Как всегда перед приходом московского поезда, платформу Сумгаитского вокзала заполнили встречающие. В одиночку и небольшими группками они прохаживались по перрону, чтобы скоротать последние, самые тягостные минуты ожидания. Взад и вперед сновали люди в железнодорожной форме, носильщики катили свои тележки, из репродукторов раздавались очередные объявления — словом, обычная для большого вокзала атмосфера ожидания.
В самом центре платформы, словно не замечая всей этой суеты, стояли две женщины. На вид одной из них можно было дать лет пятьдесят пять, другой — около тридцати. Они были очень похожи друг на друга, и можно было легко догадаться, что это мать и дочь. Они не отрываясь смотрели туда, откуда через несколько минут должен был появиться поезд…
И вот состав у перрона. Лязгнули в последний раз буфера, и сразу вокзал заполнился шумом: возгласы, приветствия… В дверях одного из вагонов появился молодой мужчина с небольшим чемоданом в руке. На верхней ступеньке он на минуту задержался и быстрым, тревожным взглядом осмотрел платформу. Потом легко спрыгнул на перрон и побежал к двум женщинам, которые все еще продолжали стоять на том же месте. Приблизившись, он снова остановился. Несколько секунд они молчали, с волнением и надеждой вглядываясь друг в друга. Потом молодой человек и пожилая женщина бросились друг другу в объятия… Мать и сын. Они не виделись больше двадцати лет, почти четверть века. За это время одна из них успела состариться, а другой из бойкого мальчишки превратиться во взрослого мужчину.
…Это было в 1942 году. Шла Великая Отечественная война. Советские люди отдавали все силы для борьбы с коварным врагом, предательски напавшим на нашу Родину. С фронта пришла страшная весть: погиб смертью храбрых отец. Почта доставила сообщение в тот самый момент, когда мать с двумя детьми эвакуировалась в далекий тыл. И, может быть, поэтому тяжелая утрата была воспринята еще острее. Вот тогда-то сын, которому едва минуло десять лет, и решил бежать на фронт, чтобы заменить в строю отца. Всего несколько дней пробыл он на новом месте, в далеком Кировабаде, и исчез…
Мальчик был настойчив: он добился своего — попал в армию. Здесь он нашел нового «отца»: его усыновил авиационный полк. Парнишка сильно скучал по дому, но крепился и матери не писал. Ведь все его считали сиротой, а если бы узнали, что у него есть родители, немедленно отправили бы домой. Да и куда писать? Ведь он даже не знал адреса в Кировабаде.
Окончилась война. Парень пошел учиться, стал механизатором, потом поступил работать на завод. У него появилась собственная семья, родился сын. Но все эти годы молодого человека не оставляла мысль о матери и сестре — где они, живы ли, как их найти?
Написал в Кировабад, в адресный стол. Пришел ответ: «Такие-то в настоящее время в Кировабаде не проживают». Поехал в Волгоград, па старую квартиру, где жили в мирное время, до эвакуации. И тоже не нашел никаких следов.
Может быть, отправиться в Кировабад самому, найти дом, расспросить соседей? Но нет, это бесполезно: ведь он совершенно не помнит ни улицы, пи дома… И все-таки сын нашел свою мать. Впрочем, есть ли в этом что-нибудь исключительное? В последние годы произошло немало радостных встреч родных и близких людей, разлученных войной. Розыску потерянных во время войны помогали созданные для этой цели специальные организации, помогали все советские люди.
Но встреча, о которой идет речь, была не совсем обычной. Нет, «необычная» — неподходящее слово. Она была просто удивительной. И я уверен, что вы согласитесь с этим, когда узнаете, что найти потерянную мать сыну помогло… Что бы вы думали?… Сновидение! Да, да, обыкновенный сон. Впрочем, нет, сои тоже был необыкновенным.
