Путешествие в слово - Вартаньян Эдуард Арамацсович (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Суффикс —аг-(а), орфографически ~яг-(а)% в существительных, обозначающих главным образом лица по их признакам и действиям, придает слову оттенок фамильярности, грубоватого сочувствия (добряга, миляга, трудяга), иронии или порицания (деляга, хитряга).
Интересную переоценку значения претерпело слово стиляга. Русский язык давно усвоил французское слове стиль (восходящее к древнегреческому стилос — «палочка для письма») в значении «слог, манера, вкус и т. д.», а также давно образовал слово стильный — «выдержанный в определенном стиле».
И вот вам стиль + яга — стиляга — слово, бытовавшее на первых порах только в жаргонном обиходе. Возникнув в языке в первые послевоенные годы, оно сначала имело явно одобрительную окраску. В жаргонной речи появились и родственники этого слова — стилятъ, стильпуть, стиляжитъ.
С 1949 года наступает этап переосмысления слова. Именно тогда литераторы и журналисты дали бой людям «стиляжного» толка.
Первым в бой пошел «Крокодил». Писатель-сатирик Д. Г. Беляев в своем фельетоне из серии «Типы, уходящие в прошлое» поделился с читателем своими впечатлениями от встречи с одним таким стилягой. Автор, рассказав о манере стиляги держаться и его лексиконе, несколько необычном для человеческого языка, писал:
«Стилягами называют сами себя подобные типы на своем птичьем языке. Они выработали свой особый стиль — в одежде, в разговорах, в манерах. Главное в их „стиле“ — не походить необыкновенных людей. И в подобном стремлении они доходят до нелепостей, до абсурда».
Приступив к осаде противника, наша печать стала бить стиляг их же оружием. Сатира превратила слово-саморекламу в слово-клеймо, вложив в него презрительно-осуждающий смысл. Уже войдя в литературный язык, слово дало производные: стиляжество, стиляжничество. Для чего созданы эти слова? Вероятно, для того, чтобы «убить явление, им означаемое».
Кстати сказать, это слово-однодневка давно уже умерло, его сейчас почти никто не употребляет, и бывшие стиляги или их наследники, успев побывать «битниками», заделались «хиппи». Кем-то они станут завтра?..
Родилось в Азии новое государство Бангладеш, потребовалось найти название для его граждан. И по образцу уже имеющихся слов с деятельным суффиксом —ей, образующим наименования лиц по географическому положению, мы образовали: бангладешец. Сравните: Вьетнам — вьетнамец, Испания — испанец.
Суффикс — большой «трудяга». Взялся за работу суффикс —чанин — и вот вам: англичанин, датчанин, ростовчанин… Другой образует названия лиц, обозначает профессию. Стоит только к корню слова присоединить —ар или —яр, как перед нами предстанут — овчар, гусляр. Взялся за работу суффикс —ун — и вот вам названия лиц по их действиям: бегун, болтун, опекун (хотя, отметим, суффикс может быть принадлежностью и таких, скажем, слов, как грызун, скакун, валун, колун).
Есть суффиксы, указывающие иа отнесенность слов к существительным общего рода. Это уже упомянутый —аг-(а) (молодчага, работяга); затем —ул-(я) (чистюля, грязнуля); —он-(я) (соня% тихоня); —уш-(а) (копуша, дорогуша) и другие. Эти же суффиксы, как вы видите, являются и оценочными.
Короче говоря, суффиксы — это мастера на все руки. Они могут вложить в слово субъективную оценку, образовать названия предметов… Они меняют у слов число, род, могут образовывать от одной части речи другие… Но и суффиксы живут по законам диалектики. Одни редко участвуют в образовании новых слов и явно отживают свой век. Другие являются активными, вовсю трудятся.
Возьмем же на заметку: в случае необходимости в мастерской слова может быть создано множество слов по способу суффиксации.
Другие способы производства слов — префиксафия и префиксация, совместно с суффиксацией.
Правда, префиксы не столь всемогущи, как суффиксы. «Приставленные» к слову-,: причем всегда к готовому, они,: как правило, не влияют на само существо понятия, придавая, тем не менее, слову новые оттенки значения (но могут придавать и новые, — подчас противоположные, значения).
Вот беру я глагол бежать. И попеременно снабжая его различными приставками, получаю слова, в которых есть указание не только на направление движения, но и на его характер: прибежать, убежать, подбежать, отбежать, перебежать, вбежать, набежать…
Приставка вне— указывает на положение за пределами чего-либо: внеземные цивилизации; около —на расположение вокруг и возле чего-нибудь: околоземная орбита и т. д.
Особенно охотно приставки дружат с глаголами, прилагательными и наречиями, однако не чураются и существительных. В прилагательных префикс на— указывает чаще всего на расположение чего-то на чем-то: настольный, настенный, нагорный. Это на— в возвратных глаголах уже говорит об избыточности действия: наиграться, набегаться, наслушаться. Если вы скажете, что намакаронились, вас вполне правильно поймут: вы вдоволь наелись макарон. Подобные полушуточные образования нынче стали довольно часто появляться в непринужденной товарищеской беседе. Можно, наслушавшись музыки Хачатуряна, «на-хачатуряниться». Помните, Пушкин образовал слово огончарован, а Чехов — замерсикал.
Гибок язык человека; речей для него изобильно
Всяких; поле для слов и туда и сюда беспредельно — утверждал Гомер.
Если словообразовательная сила языка греков и языка римлян заключена в возможностях префиксации, английского — в переводе слов из одной части речи в другую, немецкого — в основосложении, то мощь и гибкость русского языка обусловлены не в последнюю очередь неисчислимыми комбинационными возможностями создания слов с помощью суффиксов и приставок. Именно это дает языку нашему, по наблюдению Н. Г. Чернышевского, «решительное превосходство… над другими европейскими языками по богатству и разнообразию словопроизводства».
Менее распространен в русском языке бессуффиксный способ словообразования (или, как его еще называют: безаффиксный способ, нулевая суффиксация) — процесс, как бы «обратный» только что рассмотренным. Отбросив от слова суффикс, мы получаем вполне самостоятельное новое слово, чаще всего существительное. Так образуются слова от некоторых глаголов, прилагательных, реже от существительных.
Например, от глаголов ввозить и вывозить образованы слова ввоз и вывоз, от глаголов записывать и зажимать — запись и зажим.
У Пушкина в «Евгении Онегине» есть слова, вызвавшие недоумение критики.
Отвечая ревнителям чистоты русского языка, Пушкин писал: «В журналах осуждали слова: хлоп, молвь, топ, как неудачное нововведение. Слова сии коренные русские. „Вышел Бова из шатра прохладиться и услышал в чистом поле людскую молвь и конский топ“ (сказка о Бове-Королевиче). Хлоп употребляется в просторечии вместо хлопание, как шип вместо шипение:
Он шип пустил по-змеиному».
Любопытно, что подобные образования Пушкин употреблял еще в «Песне о Стеньке Разине», написанной в 1826 году:
Без труда найдем мы существительные, образованные от основ прилагательных. Когда я выучился читать, меня всегда поражали своей необычностью и грозным тайным смыслом слова на шкале барометра: «Великая сушь». Некоторые слова воспринимаются нами как вполне привычные: даль, высь, гладь, тишь (тишь да гладь), иные принимаются с оглядкой: это большей частью новообразования поэтов, порою уместные только в данных стп-хах и редко получающие самостоятельное значение: «стынь в глазах», «розовая водь», «желть» (от желтый), «ясь» (от ясный). Из таких новообразований прижилось разве созданное поэтом-футуристом А. Крученых слово заумь, которое было выведено из выражения заумный язык и употребляется в значении «излишнее, ненужное мудрствование; бессмысленная речь», да северянинское бездарь, образованное от бездарный.
