Леонардо да Винчи - Дитякин Валентин Тихонович (мир книг .TXT) 📗
Но нашлись добрые люди. Они помогли ему бежать, и он опять очутился в горах. День за днем и ночь за ночью он выслеживал своего врага, управляющего, и наконец встретился с ним на узкой горной тропинке. Но силы оказались неравны: у Баттисты был один только его верный нож, а у Манфредо — мушкет. Раненный пулей в ногу, Баттиста все же убежал и скрылся в лесной чаще. Больная нога долгое время не давала возможности двигаться, и он питался только кореньями и ягодами. А в это время по всей округе рыскали выдрессированные для охоты за людьми испанские медиоланские собаки, сильные и злые.
Истощенный голодом и страданиями, он решил выйти на дорогу, чтобы здесь ударом ножа покончить с обидчиком, хотя и знал, что это ему едва ли удастся. Остальное синьору известно.
Леонардо смотрел на заросшее густой щетиной лицо молодого человека, на его покрытые ссадинами и ранами лоб и руки, на худую, жилистую шею, на зло и остро сверкавшие глаза, слушал его глухой, прерывистый голос и думал, до чего может дойти человек, преследуемый жадностью и корыстью более сильного... Он видел перед собой не только измученного и затравленного горца, а Человека. Ему было мучительно обидно за него, разум и искусные руки которого создали столько прекрасного в мире и столько еще могли создать!
Долго они сидели молча. Наконец Леонардо тихо сказал:
— Хорошо, Вилланис. Идем ко мне.
Баттиста встал и молча низко поклонился Леонардо. Они уговорились, что впредь он будет именоваться Зороастро.
Так Леонардо да Винчи обрел преданного друга и верного слугу.
* * *
Милан встретил наших путешественников неожиданно ярким, веселым солнцем. Тучи, казалось, зацепились за вершины Апеннин и остались далеко позади. Гигантской дугой высились на севере Альпы. Оттуда тянул прохладный ветер.
На следующий день, рано утром, Леонардо медленными шагами обходил огромную, обрамленную высокой толстой стеной с башнями площадь миланского «кремля» (Кастелло). Здесь было меньше пышности, блеска, чем во Флоренции, но зато все выглядело солиднее. По высокой стене беспрерывно ходили часовые, зорко вглядываясь в даль. Двор Кастелло был густо уставлен пушками, осадными и наступательными военными машинами.
Сотни солдат в самых разнообразных костюмах бродили по двору, готовые по первому зову трубы взяться за оружие. Все это напоминало военный лагерь.
Леонардо несколько раз измерил площадь. Это нужно было ему для того, чтобы точно определить место, где он должен был воздвигнуть памятник Франческо Сфорца. И в последующие дни, нередко с первыми лучами солнца, Леонардо снова появлялся на площади, вымерял ее, делал зарисовки.
Леонардо да Винчи (приписывается). Портрет музыканта.
Леонардо да В и н ч и. Проект гигантского самострела. Рисунок.
Так началась его трудовая жизнь в Милане.
Часто он, не заходя на площадь, шел прямо в конюшню герцога, выбирал хорошего скакуна и отправлялся за город. Иногда он уезжал довольно далеко, любуясь окрестностями Милана.
Все было здесь для него ново. Большая широкая река По медленно катила свои волны. Справа и слева в нее вливались мелководные речки и ручьи, сбегавшие с высоких заснеженных гор. Повсюду, почти под самым городом, были огромные пространства заболоченной земли. В одних местах воды было слишком много, а в других виднелась потрескавшаяся еще от летнего зноя земля. Леонардо ехал и думал, как много можно здесь сделать для того, чтобы все эти земли были одинаково хорошо орошены.
Дни проходили за днями. Кончилась зима. Леонардо чувствовал огромный прилив сил, ему хотелось строить, конструировать: конная статуя не могла поглотить всю кипящую в нем энергию.
Леонардо да Винчи. Танк. Рисунок.
Леонардо решается написать Лодовико Моро письмо, рассказать о том, что он не только скульптор и художник, но техник и изобретатель.
До нас дошла только копия (или, может быть, черновик) этого письма, написанная рукой одного из учеников Леонардо. Письмо это очень хорошо рассказывает об интересах Леонардо этого времени.
«Славный мой синьор, после того как я достаточно видел и наблюдал опыты тех, кто считается мастерами и создателями боевых приборов, и нашел, что их изобретения в области применения этих приборов ни в чем не отличаются от того, что находится во всеобщем употреблении, я попытаюсь, не нанося ущерба никому, быть полезным вашей светлости, раскрываю перед вами мои секреты и выражаю готовность, как только вы того пожелаете, в подходящий срок осуществить все то, что в коротких словах частью изложено ниже.
1. Я умею делать мосты, очень легкие, прочные, легко переносимые, с которыми можно преследовать неприятеля или отступать перед неприятелем, а также и другие, подвижные, без труда устанавливаемые и снимаемые. Знаю также способы сжигать и уничтожать мосты неприятеля.
2. Я знаю, как при осаде неприятельского города спускать воду изо рвов, перебрасывать бесчисленные мосты, делать щиты для прикрытия атак, лестницы и другие осадные орудия.
3. Также, если по случаю высоты укреплений или толщины стен осажденный город не может быть подвергнут бомбардировке, я знаю способ, как разрушить любую крепость, если только она не построена на скале.
4. Я умею также отливать пушки, очень легкие и легко переносимые, заряжать их мелкими камнями, и они будут действовать подобно граду, а дым от них будет вносить великий ужас в ряды неприятеля, причинять ему огромный урон и расстройство.
5. Также я знаю способы, как путем подкопов и извилистых подземных ходов, бесшумно проложенных, выходить к определенному пункту, хотя бы пришлось проходить под рвами или под рекой.
6. Также я могу сделать закрытые безопасные и непроницаемые колесницы, которые, врезываясь в ряды неприятелей со своей артиллерией, смогут прорвать их строй, как бы они ни были многочисленны. А следом за ними может двигаться пехота беспрепятственно и не неся урона.
7. Также в случае необходимости могу сделать бомбарды, мортиры и огнеметные приборы, очень красивой формы и целесообразного устройства, непохожие на обычные.
8. Там, где не применимы пушки, я могу сделать катапульты, манганы, стрелометы и другие орудия, действующие не обыкновенно и не похожие на обычные; словом, смотря по обстоятельствам, могу сделать бесконечное количество разнообразных наступательных и оборонительных приспособлений.
9. А в случае, если военные действия будут происходить на море, я могу сделать много всяких вещей, чрезвычайно действительных как при атаке, так и при защите, например суда, которые будут выдерживать действие самых больших пушек, пороха и дыма.
10. В мирное время, думаю, смогу не хуже всякого другого быть полезным в постройке общественных и частных зданий и в переброске воды из одного места в другое.
Также я могу выполнять скульптурные работы из мрамора, бронзы и гипса, а также, как живописец, могу не хуже всякого другого выполнить какой угодно заказ.
И еще могу взять на себя работу над «Конем», которая принесет бессмертную славу и вечную честь блаженной памяти вашему отцу и светлейшему дому Сфорца.
Если же что-либо из перечисленных выше вещей показалось кому-нибудь невозможным или невыполнимым, я вполне готов сделать опыт в вашем городе или в другом месте по указанию вашей светлости, почтительнейшим слугой которого я пребываю».
Так писал, сознавая силу своего научного и художественного гения, великий Леонардо.
ПРИ ДВОРЕ ЛОДОВИКО МОРО
ГРОМНЫЙ, украшенный яркими красочными фресками зал. Высокие, широкие окна выходят в густой, тенистый парк. Веет прохладой весеннего вечера. Богато одетые мужчины и женщины медленно кружатся под звуки невидимого оркестра. Некоторые стоят у пышно убранных, отягощенных бесчисленными кушаньями и винами столов. Всюду оживленные разговоры, взрывы смеха. Даже одетые в черные мантии фигуры епископов и аббатов не могут нарушить общее веселье. Да и сами они хохочут во все горло над удачной шуткой или неловким танцором.
