Загадки остались - Мариковский Павел Иустинович (читать книги txt) 📗
Теперь не до дерева. Муравьи-грузчики интересней. Возле гнезда к носильщикам присоединяется свора муравьев, и личинка, покрытая массой возбужденных тружеников, все еще продолжает сопротивляться дружному нападению своры разбойников.
Так неужели, когда добыча велика, маленькие разведчики посылают за ней своих самых больших и сильных собратьев? Видимо, не так просто сообщить, в каком направлении и на каком расстоянии находится богатая пожива, каковы ее размеры и сколько необходимо живой силы для ее переноски. Все это кажется маловероятным. Но удалось же совершенно точно доказать, что медоносные пчелы умеют сообщать своим товаркам в улье о том, куда и на какое расстояние надо лететь за богатым взятком, обнаруженным пчелой-разведчицей. Жизнь муравьев не менее проста, чем жизнь пчел, и секреты их таинственной сигнализации будут долго терзать своей загадочностью исследователей.
Ну а звуки, доносившиеся от старого дерева, как оказалось, исходили от крошечных и забавных ящеричек-геккончиков и были их брачной песней.
Среди голых скал внизу видна узкая долина с полосой пышной зеленой растительности. Там сквозь темные стволы ив и тополей проглядывает голубая река. Но как к ней добраться, когда обрывистый берег разделил землю на два мира — бесплодную каменистую пустыню и пышный оазис. Наконец место спуска найдено, я с облегчением начинаю устраиваться на ночлег и неожиданно замечаю загадочных муравьев-амазонок. Муравьи крутятся большой компанией на голой площадке среди травы и обмениваются быстрыми сигналами: подергивают усиками, ножками и вздрагивают телом. Потом неожиданно выстраиваются лентой и деловито шагают вдоль берега. Картина знакомая: амазонки отправились в грабительский поход.
Нелегко следить за муравьями в густых зарослях шиповника и таволги. Но вот, наконец, через шестьдесят метров показывается гнездо — отверстие в земле, вокруг которого в возбуждении крутятся муравьи Formica cunicularia. К гнезду подоспевают первые воины-амазонки (Polyergus rufescens). Сейчас произойдет нападение.
Но все получилось совсем по-иному. Муравьи миролюбиво встречают амазонок, ощупывают их, быстро обегают вокруг некоторых из воительниц, как бы желая удостовериться, с какой добычей они возвратились из грабительского похода. Я ошибся. Муравьи-амазонки возвратились в свое собственное гнездо, и ходили они не за куколками, а занимались своеобразной тренировкой. У своего же гнезда их встретили муравьи-помощники.
Скоро все амазонки скрылись в муравейнике, наблюдать стало не за кем, и я принялся за прерванные дела. Каково же было мое удивление, когда увидел еще одну колонну амазонок. Муравьи шли с другой стороны и вскоре исчезли в том же подземном жилище. Два одновременных выхода двумя колоннами, чтобы это могло значить?
Зеленые тугаи и прохладная речка Чарын так хороши после тяжелого маршрута по горячим скалам, что на следующий день я решил устроить отдых и теперь жду с нетерпением вечера.
Наверное, после тренировочных походов сегодня воинственные амазонки отправятся уже в настоящий грабительский поход. Но на муравейнике спокойно, муравьи-помощники неутомимо трудятся, выносят наружу из подземных галерей песчинки и камешки, охотятся за насекомыми, а наверху — ни одной амазонки, все они в глубоких залах спят, предаются безделью.
Шесть часов вечера, длиннее стали тени, спала жара, склонилось за прибрежные скалы солнце. У муравейника оживление. Вот появились и амазонки. С каждой минутой их все больше и больше. И ведут себя странно: мечутся, хватают друг друга челюстями, будто кого-то разыскивают. Беспокойство нарастает с каждой минутой. Иногда кто-нибудь пробегает кругами, необычно вихляя брюшком, еще сильнее возбуждая своим поведением окружающих. Такой жест мне незнаком, что же он значит?.. Беспокойны и помощники. Один из них, вибрируя головой, постукивает ею амазонок. Это, я знаю, сигнал тревоги. Может быть, так всегда полагается перед походом?
Случайно в отдалении от муравейника замечаю большую красную амазонку-самку. Она бежит в заросли. Уж не из-за нее ли такая суматоха? Хватаю беглянку и бросаю на гнездо. За короткое мгновение, ничтожную долю секунды возникает невообразимая свалка. Откуда муравьи так быстро узнали о возвращении самки, как успели собраться такой оравой, кто и каким путем подал сигнал? Наверное, это было какое-то особенное излучение.
За самкой гонятся, пытаются ее удержать. Но она ловко ускользает и скрывается: челюсти амазонок способны прокалывать головы противников да переносить мягких неподвижных куколок. И снова среди муравьев переполох и тревога! Жаль амазонок. Какую трагедию они переживают! Где им добыть другую родительницу, какова будет без нее судьба муравейника и почему царица общества вдруг вздумала покинуть свою обитель?
И вновь неожиданность! Из зарослей шиповника выскакивает самка и, расталкивая встречных, сама без чьего-либо принуждения мчится к гнезду и исчезает в нем. Закончила свою таинственную прогулку.
Теперь, наверное, тоже был подан сигнал, так как мгновенно прекратилась суета, все сразу успокоились и вскоре исчезли в муравейнике. Но какой был дан сигнал, узнать мне не довелось. Как бы там ни было, сигнал всех обрадовал…
Десять лет я не был в ущелье Тайгак, что находится среди гор пустыни Чулак. За это время оно мало изменилось. Все те же скалы, каменистые осыпи, распадки. Все та же изумительная тишина да посвист ветра в острых камнях. Пройдет еще лет десять, быть может, пройдут сотни, тысячи лет, а здесь все останется по-прежнему.
Не слышно криков горных куропаток-кекликов и на вершинах гор не видно горных козлов. Год выдался засушливый, и теперь в сентябре вся растительность сухая. Но дорога, проложенная автомобилями, стала значительно торнее. Пылит красная земля.
Ищу муравьев возле стоянки, не нахожу никого. Будто все вымерли. Но вот гнездо муравьев-жнецов с шелухой от семян. Хозяев муравейника нет, они закрыли все ходы, засели в подземных камерах. Опустели и многочисленные тропинки, отходящие во все стороны.
Слегка разворошил кучку камешков, натасканных на самую середину голой площадки. Под ней открылся вход, из него выглянули блестящие головки и будто спросили: «Что случилось, кто нас беспокоит?»
Жаль нарушать покой муравьев. Заделав вход камешками, оставляю их в покое. Уже поздно, пора на бивак.
Рано утром застаю на муравейнике порядок, брешь тщательно заделана, а сверху, перетаскивая камешки, трудится крошечный муравей-жнец. Когда все будет закончено, ему будет легче по маленьким щелкам пробраться в жилище, нежели его крупным собратьям. Кладу перед ним несколько зернышек пшена, но он, будто испугавшись, скрывается под землей. Не теряя времени, насыпаю из пшена дорожку и веду ее как можно дальше.
Проходит несколько минут, камешки неожиданно раздвигаются, и на поверхность выбегает целая ватага муравьев. Они хватают зерна и скрываются с ними. Еще через две-три минуты муравьи пробудились, на поверхности уже дружно убирают неожиданно появившийся урожай. Но что удивительно, все сразу направляются точно к тропинке с пшеном и никто не ищет добычу в других направлениях! Первые носильщики, видимо, указали, в какую сторону нужно ползти. Вот бы узнать, какой это был сигнал?
Сперва муравьи-носильщики на ходу постукивают головой из стороны в сторону встречных товарищей, приглашая работать. Потом сигнал отменяется, все и без того возбуждены, всем и без того известно, что возле жилища появилась замечательная добыча. Но сколько среди носильщиков неопытных! Они умеют только слепо подражать, хватают что попало: камешки, шелуху от зерен, даже сухие испражнения мелких грызунов и волокут этот ненужный хлам в гнездо. Возбуждение так велико, так заразителен пример заготовки провианта муравьями-вегетарианцами, что наружу выползают даже два совсем молодых муравья, бледно-серых, прозрачных, с неокрепшими покровами. Им еще полагается сидеть в подземных ходах и не показываться наружу.
