Насекомые. Пауки - Акимушкин Игорь Иванович (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
Постройки термитов превзойдены только человеком.
Сам по себе термит – существо, которое не может жить ни в естественной атмосфере, ни на свету. Есть, правда, незначительные исключения: фуражиры некоторых африканских видов рискуют выползать на свет божий… Термиты настолько не приспособлены к земным условиям, что кажутся завезенными из другого мира. Похожие на них ископаемые известны из пермского периода.
Впрочем, не столь романтичное, но зато более правдоподобное предположение связывает их появление с теплым, влажным климатом, который был на нашей планете прежде. Потом Земля охладилась, и термиты были вынуждены спрятаться. Отступившими в подземелье называет их наш биолог и писатель И. А. Халифман. Миллионы лет, проведенные во тьме, атрофировали у термитов глаза, сделали тонкой и бесцветной хитиновую одежду (у некоторых голова настолько прозрачна, что даже видно, что в ней делается).
Лишившись радости видеть солнце, термиты получили взамен невиданное мастерство строителей.
… В сухой, неоглядно расстилающейся полупустыне, в почве – маленькая дырочка… Здесь термиты, Шахта с жилыми ответвлениями прорыта ими на глубину 34 метров.
Гнездо одного вида цейлонских термитов – круглый шар, пристроенный высоко на ветках дерева.
Гнездо африканского термита апикотермес оккультус – нечто похожее на ананас, зарытый неглубоко в землю…
В Голодной степи над двенадцатиметровым в глубину гнездом закаспийского термита – овальный купол…
Купола, купола… Сколько путешественников по жарким странам в растерянности и недоумении останавливались перед невиданными семиметровыми сооружениями: памятниками, устремленными ввысь пиками; огромными грибами; пагодами в миниатюре; средневековыми замками; сталактитами…
Все это наикрепчайшие постройки. Об иные, ударяясь, металл высекает искры.
Если кусочек купола термитника из Голодной степи бросить в костер, он сгорит. Из чего же он сделан?
Производство стройматериалов у термитов связано с питанием. Они растительноядные существа, добавляющие к своему меню разве что сброшенные во время линьки поношенные оболочки, „шкурки“ родственников или самих родственников, если они умерли, да еще кое-что, включая известь, скрепляющую кирпичи рукотворных строек, виниловую оплетку кабелей и т. п. Они поедают также почву, правда плодородную, гумус, разводят грибы, но главный деликатес термитов – древесина.
Продукт, что ни говори, грубый (они его, однако, разжевывают) и неудобоваримый (они его переваривают). Целлюлозу – шутка ли! Оказывается, термитное чрево – обиталище для жгутиковых, которые и берут на себя столь трудную задачу: и сами сыты, и снабжают белками хозяев. Кроме того, в желудках термитов ютятся разные симбиотические бактерии, тоже полезно работающие, производя главным образом белковый азот.
Конечно, отдельному термиту, проглотившему кусочек чистой клетчатки, придется слишком долго ждать полного переваривания. Но он и не ждет, слегка переварив ее, передает другому, тот третьему и так далее. Самостоятельно у термитов питаются только рабочие. Армия солдат, таким образом, между делом, на службе, выполняет еще наиважнейшее дело: совершенствует продукт! Пройдя через пищеварительный тракт многих и лишившись под конец всех питательных свойств, он становится ценнейшим строительным материалом, применяемым либо в чистом виде, либо с добавлением сырья, вроде глины.
Путник, приметивший купол термитника, проезжая этой же дорогой через несколько лет, найдет купол столь же гладким и столь же пустынным (термиты не вылезают на него), но сильно выросшим.
Да, семья увеличилась, ей стало тесно, и рабочие расширили дом. Уж не растянули ли они его броню, едва подающуюся под ударами лома?! Конечно, нет. Увеличение купола – одна из простейших работ, которую могут выполнять термиты. Они пробивают ходы и, не вылезая, заделывают их, накладывая как бы наружные пластыри, которые постепенно лягут сплошь, и тогда останется только сгрызть оказавшуюся под ними старую крышу.
Работы внутри термитника требуют более совершенных навыков. Термостат, кондиционер, совершеннейший вентиляционный прибор, печка… Каких только качеств у термитника нет! Насекомые, для которых гибельна температура ниже шестнадцати градусов, которые не могут обойтись без ежедневного хотя бы пятикратного проветривания помещений, не могут жить в насыщенной водяными парами атмосфере и умирают в результате купания, — эти насекомые, однако, селятся в местностях, где морозы трескучи, или в сухих пустынях. Их выручает дом.
В отличие от ноздреватого, как грубая пемза, муравейника, в котором ходы проделаны в самых замысловатых направлениях (авось пригодятся!), внутренняя архитектура термитника производит впечатление целесообразности. И здесь губка ходов, и здесь система сквозняков, от которых никто „не простуживается“, потому что ток поступающего воздуха обязательно смягчается, прежде чем попадет потребителям. И здесь родительские камеры… Но что это? „Внизу, – заметил французский термитолог Пьер Грассе, – овальные столбы правильной формы и похожие на большие сталактиты…“ Загадка загадана мелким беликоситермесом, будем считать, что столбы для… украшения. Зато именно этот термит, участвуя в опытах Грассе, помог понять ученому, что трудолюбие насекомых не только врожденное (безработному рабочему естественно бегать и искать, куда бы приложить свои силы), но и, так сказать, зависит от спроса.
Слепые, в темном термитнике, но умеющие при помощи обоняния распознавать запах и форму предмета, термиты-строители, по-видимому, без особого труда узнают о том, что от них требуется. Наверное, беспокойное стремление созревших для брачного путешествия крылатых побуждает их прогрызать в стене отверстия для вылета. А затем свет и резкое движение воздуха заставляют торопливо их заделывать. Раз начатая работа привлекает к себе бездельничающих и вскоре закипит, обрастая желающими принять в ней участие.
Пожалуй, самое замечательное из того, что умеют строить термиты, – арки и своды (наивыгоднейшие конструкции, которыми сравнительно недавно овладели и люди). Грассе, поместив в банку царицу с группой рабочих, наблюдал, как рабочие в естественном стремлении оградить ее от света и грубого атмосферного воздействия, принимались складывать вокруг самки кучи строительных комочков, как эти кучки вырастали в столбики, как столбики затем загибались и срастались. Значит, от колонны – к арке, а от арки – к своду!
Но оставим наши умиления. Именно свод термитов – это формула их угрозы человеку.
Наверное, нет насекомых вредней. Индии, например, они стоят 280 миллионов рупий убытков в год. Были случаи, целые города приходилось переносить на новые места, чтобы спастись от термитов…
Существа, которым, казалось бы, только и остается сидеть в термитниках, превосходным образом добираются до своей добычи, расположенной в отдалении. Главный объект их нападения – древесина.
Освоив столь великолепно арочное строительство, искушенные в рытье, они, в сущности, могут проникнуть всюду. От термитника к жертве быстро строится тоннель – серым, неприметным рукавчиком извивается он по поверхности земли, а в нем снуют туда и сюда фуражиры… Деревянный дом на высоком каменном фундаменте, но серый рукавчик вползает по кирпичам вверх, „змейка“ впивается в доски.
Никто и никогда не видит термитов. Но однажды прочная, новая на вид балка, удерживающая потолок над вашей головой, внезапно ломается…
Моряк, уходя в кругосветное плавание, опечатывает квартиру, чтобы не вводить в соблазн жуликов. Он возвращается: мебельный гарнитур на месте, книги тоже… Он касается пальцем шкафа, и шкаф рассыпается. Он касается книг, они рассыпаются в пыль.
„Термес“ – „конец“ по-гречески; имя подходит термитам.
