Лебединый крик (сборник) - Алексеев Сергей Петрович (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
– Руками хватай! Руками! – кричит Калине снова сосед по бою.
Вцепился Калина руками в длинную пику. Вырвал пику. Сбросил врага на землю.
Стал Калина сражаться пикой. И вдруг из-за удара в бою переломилась пика. Вновь оказался он без оружия. Вновь помогли кулаки Калине. Отнял он в схватке с каким-то ханским воином изогнутый монголо-татарский меч.
Стал сражаться мечом. И вдруг… Из-за этого кривого меча чуть вновь не погиб Калина. Кто-то из русских дружинников, даже не глянув в лицо Калине, принял его за восточного воина. Ударил он русским мечом по мечу Калины, перебил его. Переломился монголо-татарский меч.
Опять у Калины лишь кулаки остались. Однако снова дружинник ринулся смело в бой. Заработал гирями-кулаками. Не только Калине, но и другим русским воинам приходилось на Куликовом поле сходиться с врагами в лихой рукопашной схватке.
Кулачные бои издревле славились на Руси.
Великокняжеский стяг
У русских полков и отдельных отрядов были свои боевые знамена. Оберегали дружинники их в бою. Если возвышается флаг над полком – значит воины крепко держатся.
На Куликовом поле, помимо полковых и отрядных знамен, был и общий великокняжеский стяг. Это флаг великого князя Дмитрия Ивановича. Древко длинное, полотнище черное. В центре полотнища круг. В кругу было изображено лицо Святого.
Возвышался стяг над Большим полком. Глянешь из Сторожевого, из Передового полка. Посмотришь из полка Правой, Левой руки – вот он, главный на поле флаг.
Видел великокняжеский стяг из своим воинам на Красном холме и хан Мамай. Раздражало хана русское знамя. Приказал он свои солдатам прорваться к стягу и уничтожить флаг. Бросились ханские воины исполнять приказ. С большим трудом, но пробились к стягу. Завязалась здесь ярая схватка.
– Не подпускай их! Ломи! Круши! – кричал воин из Большого полка, московский гончар Еремка.
И все же дотянулись люди Мамая до флага. Изрубили монголо-татары древко. Рухнуло главное русское знамя.
Хан Мамай видел успех своих воинов. Доволен Мамай. Даже улыбка суровые губы тронула.
Продолжается битва.
Отвел хан Мамай взгляд на минутку от этого места. А когда вновь посмотрел – не поверил своим глазам. Над тем же местом, там, впереди, над Большим полком, вновь колыхалось знамя. Вот черное полотнище. Вот круг на полотнище. Вот изображение русского Святого.
Решил хан, что ему померещилось. Протер он глаза. Нет, на прежнем месте великокняжеский стяг. И стяг, и лик Святого.
Оказалось, отбили русские флаг. Вновь он отовсюду виден. И со стороны Передового полка, и со стороны Сторожевого, и от полков Левой, Правой руки, и из всех других мест.
Видят русские: флаг развевается в небе. С новой силой бросились в битву.
– Круши их! Ломи! – кричал воин из Большого полка московский гончар Еремка.
Матвеев щит
Отважен в бою Умар. Это один из монголо-татарских воинов. Сошелся он в схватке с московским дружинником. Рубился, рубился, дотянулся до русского. Вот-вот и смертельный удар последует.
И вдруг… Какой-то невиданный свет ударил в лицо ордынца. Ослепил он Умара. Зажмурил Умар глаза. И в ту же секунду почувствовал страшный удар мечом. Закончилась жизнь Умара.
Рядом с Умаром сражался ханский воин Арак. И он отважно бился, без робости шел на русских. Одного осилил, с другим сошелся. Вот-вот и победу схватит.
И вдруг… Какой-то яркий-преяркий свет ударил в лицо Арака. Зажмурил Арак глаза. И в ту же секунду страшный удар мечом обрушился на ханского воина. Упал Арак. Закончилась жизнь земная.
Рядом с Араком сражался ханский воин Хабад. И этому не откажешь в смелости. Сошелся он с русским лицом к лицу. Вот-вот и осилит дружинника.
И вдруг… Ударил Хабада в лицо яркий-преяркий свет. Ослепил он ордынца. Прикрыл Хабад на секунду глаза. И тут же почувствовал страшный удар меча. Рухнул Хабад на землю. Завершилась отважная жизнь Хабада.
В числе русских сражался на Куликовом поле оружейник Матвей Голова. Он сам для себя смастерил оружие. И меч, и шлем, и железный щит. Сделал щит небольшим и круглым. Начистил, надраил, отполировал. Блестит, как солнце, под солнцем Матвеев щит. Посылает по полю «зайчиков». День был погожим, солнечным.
Использовал Матвей Голова свой щит и для обороны, и для нападения. Отобьет он удар врага, тут же ловит солнечный луч щитом, направляет в глаза ордынцу.
Во время битвы на Куликовом поле русские стояли на северной его стороне. Монголо-татары сражались на южной. Освещает солнце спины врагов, освещает лица и груди русских. Многие из дружинников были в металлических нагрудниках. Кое-кто в латах. Кое-кто, как Матвей Голова, пришел с железным щитом. Светил, играл металл под лучами солнца. Отражались лучи, летели прямо в глаза противников. Слепили они врагов.
Бьется вместе со всеми Матвей Голова.
Нет-нет, да на небо глянет:
– Эх, не зашло бы за облако солнце.
Святая вода
Началась эта история еще в Москве. Отправляясь на Дон, русские дружинники проходили по нынешней Красной площади. У Фроловских (теперь это Спасские) и Никольских ворот Кремля стояли священники. Благословляя на битву, они кропили русских воинов святой водой.
Шел со всеми Аким Лебеда. Шел он в крайнем ряду, от священников самом дальнем. До всех долетела святая вода, всем перепали святые капли. На одного лишь Акима кропиночки не попало.
– Это все Евсей Борода, – сокрушался Аким Лебеда. – Это все Борода, Борода!
Как раз рядом с Акимом Лебедой и шел Евсей Борода. Мужик он рослый, грузный, с бородой огромной. Вот и перекрыл Евсей собой и своей бородой Акима. Вот и остался Аким Лебеда не окропленным святой водой. Хотел вернуться к священникам, да было поздно.
Всю дорогу до самого Куликова поля переживал Аким Лебеда свою незадачу. Не убережет теперь его Бог. Жди, поджидай плохого. Плохое случилось еще до боя.
Дружинники переходили мостом через Дон. И вот на мосту Аким, как и тогда на Красной площади, вновь оказался в крайнем ряду. И надо же, рядом с ним и тут шел все тот же Евсей Борода. Мост новый, срочно построенный, без ограждений, без перил. Идет Аким по самому обрезу моста, рядом журчит вода. Прошли уже половину пути. И вдруг… Споткнулся Евсей Борода. Качнулся, толкнул Акима. Вскрикнул Аким Лебеда и рухнул в воду.
Не погиб, конечно, Аким Лебеда. Вытащили быстро его на берег. Смеются дружинники, вспоминают Москву и то, как не окропили священники тогда Акима святой водой:
– Окропился, выходит, водой донскою.
Разгорелась Куликовская битва. Бьется Аким Лебеда с врагами. Глянул. Похолодело в душе у Акима – рядом снова Евсей Борода.
Обрушился тут на Акима ханский воин. Занес свой изогнутый меч. «Вот и конец», – пронеслось в голове Акима. И вдруг возникли перед Акимом Лебедой чье-то плечо и чья-то огромная борода. Прикрыл человек Акима. «Так это же Евсей, Евсей Борода», – понимает Аким Лебеда. Спас Борода Акима. Выбил из рук ордынца смертельный меч. Рухнул на землю солдат Батыя.
Вспомнил Аким про донскую воду: «Свят, свят, помогла вода».
Улыбнулся Аким Евсею. Улыбнулся Евсей Акиму. Снова вступили в битву. Рубились и дальше плечо к плечу.
Уцелели Аким Лебеда и Евсей Борода на Куликовом поле. Вернулся Аким Лебеда в родную Москву. Рассказывал всем о донской победе, о новом друге своем Евсее Бороде. Рассказывал и о том, как неожиданно перед боем искупался в донской воде. Все твердил и твердил про воду:
– Святая вода. Донская!
Ратай
Был он просто ратай. Ратай – это значит пахарь, крестьянин. Землю пахал. Урожай собирал. Себя и людей кормил. Был он великий труженик.
Отличился ратай и на Куликовом поле. Везде поспевал. Когда в начале битвы ударили монголо-татары по Сторожевому и Передовому полкам, оказался он тут как тут. Когда в схватку с врагами вступили воины Большого полка, вместе со всеми был снова ратай.
