Зеркало зла - Булычев Кир (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Милодар подошел к саркофагу. Он умоляюще посмотрел на Кору. Потом осторожно постучал согнутым указательным пальцем по прозрачной крышке саркофага.
– Кора, – произнес он ласково. – Девочка моя. Ты меня слышишь?
Прекрасное обнаженное тело агента № 3 покоилось в туманном инертном газе, не касаясь стенок саркофага. Спящая красавица не слышала своего принца.
– Я готов поцеловать крышку гроба, – сообщил комиссар.
– Я вас понимаю, – сказал профессор.
– Из этого ничего не выйдет, – отозвалась от двери Пегги. Один из биороботов хихикнул. Видно, в него было введено чувство юмора.
Милодар отмахнулся от мелких раздражителей.
– Кора! – умолял он. – Корочка! Ну, когда?
И вдруг губы агента шевельнулись. Чуть-чуть.
– Что она сказала? – крикнул комиссар. Он в гневе кинулся к профессору. – Она же что-то сказала!
– Странно, – ответил профессор и включил компьютер, который должен был по движению губ угадать слово или слова, произнесенные спящей. Профессор долго подбирал частоту и высоту звука, он играл на клавиатуре, как Паганини. И наконец на дисплее появились зеленые буквы: «Потерпите. Я скажу…»
– Я скажу, – повторил комиссар.
Он ударил себя в грудь большим волосатым кулаком.
– Она услышала и постаралась! Для меня.
И, вытирая набежавшую слезу, комиссар покинул лабораторию.
Биороботы чинно поставили на поднос пустые чашки и припустились за комиссаром.
Молодая бирманка, одетая бедно, но пристойно, скромно причесанная, в пыльных сандалиях и с шанской котомкой через плечо, подошла к воротам британской фактории в Рангуне часов в двенадцать, когда только закончился яростный, но недолгий ливень, превратил пыль под ногами в грязь и заставил разбежаться всех кули и сипаев, что трудились на обширном дворе фактории, и укрыться под навесами складов и мастерских. Когда же ливень перестал молотить по крышам и по двору, замешивая из пыли жидкую кашу, люди начали выползать наружу, поглядывая на небо – будет ли продолжение ливня или выйдет солнце?
Не случилось ни того, ни другого – облака остались на небе, но просветлели и не угрожали более потопом.
Солдаты, сторожившие факторию и не успевшие от неожиданного нападения дождя закрыть ворота, только-только выбрались из своей сторожки, как молодая женщина прошла мимо них, не привлекая к себе внимания.
Осторожно шагая по доскам, уложенным от ворот к конторе, бирманка внимательно оглядывалась, стараясь понять, что происходит вокруг.
Но человеку постороннему, хоть бы он был наблюдателен, трудно было разобраться в смысле действий десятков человек, спешащих по своим делам, бредущих с грузом по лужам или бегущих к пристани за товаром. Сам главный двор фактории занимал пространство большее, чем базарная площадь в среднем городе, он был окружен множеством складов, а также служебных и жилых помещений, которые образовывали в дальней от ворот стороне некоторого рода лабиринт, ибо теснились, оставив между собой лишь проходы или проезды, в которые не могла бы проникнуть повозка. Правее же к площади примыкал ухоженный и политый газон, на который выходил дом фактора.
Девушка остановилась и постаралась выбрать из бегающих или шагающих по двору людей нужную себе персону. Вот он, пожалуй, подходящий человек – явно местный слуга, китаец. Такой может знать английский и бирманский язык, потому что китайцы всегда учат языки народов, которым служат.
– Простите, господин, – произнесла девушка по-бирмански, сложив на груди ладошки. – Не скажете ли вы мне, где найти госпожу Уиттли?
– Не знаю, не знаю, – отмахнулся от нее китаец. – Если ты на кухню, то иди туда.
– Госпожа Уиттли, миссис Регина, – повторила Дороти. Потом еще раз произнесла эти слова уже по-английски.
Китаец безнадежно моргал, может, попал сюда недавно. Но тут молодой брюнет в расстегнутом красном мундире с лейтенантским эполетом на плече, услышав слова Дороти, с любопытством пригляделся к бирманке, которая показалась ему прехорошенькой.
– Вы говорите по-английски, мисс, – сказал он с легкой снисходительностью. – Первый раз встречаю бирманскую женщину, которая говорит по-английски.
– А разве здесь нет в услужении бирманок? – спросила Дороти, забыв, что она сама – простая бирманка.
Глаза смуглого чернокудрого лейтенанта округлились, и брови полезли вверх.
Но пока глаза и брови удивлялись, язык сам по себе ответил.
– Бирманцы не идут к нам в услужение, – сказал он. – Дьявольски гордый народец, мисс… Ах, простите.
– Ничего страшного, – сказала Дороти.
– Но почему, черт побери, вы говорите по-английски? – потребовал лейтенант.
– Потому что я – англичанка, сэр, – ответила Дороти.
– Этого быть не может! Я голову даю на отсечение…
– Не рискуйте, лейтенант, – сказала Дороти. – Вы можете лишиться головы, а я бы этого не хотела.
Из такого ответа следует, что за месяцы, проведенные в Лиджи в образе наследной принцессы, Дороти приобрела некоторые замашки, скажем, самоуверенной знатной дамы. Ведь знатные дамы являются таковыми независимо от национальности и места приложения их сил.
– Нет, это невероятно! – воскликнул лейтенант. Но тут же поклонился и добавил: – Лейтенант Стюарт, Артур Стюарт, к вашим услугам, мисс.
– Мисс Форест, – сказала Дороти. – Дороти Форест. Очень приятно с вами познакомиться.
И Дороти наклонила голову.
– Так пойдемте же на веранду, зачем нам стоять посреди двора, на нас весь этот зоопарк уставился.
Лейтенант повел Дороти к широкой веранде конторы, где стояли плетеные кресла.
По пути он придержал Дороти под локоток, обходя лужу.
Лейтенант был заинтригован и не скрывал своего любопытства.
– Как вы сюда попали? Почему я ничего об этом не знаю? Такая милая девушка… Простите, мисс, если я показался вам назойливым, но ведь и меня можно понять: я гнию на самом конце света, и вдруг моим очам предстает фея…
– Не надо, сэр, – остановила разговорчивого лейтенанта Дороти. – Но все куда проще, чем кажется, и вы сейчас будете разочарованы.
– Я? Никогда в жизни!
– Я – всего-навсего горничная миссис Уиттли, – призналась Дороти.
