Первый слой памяти - Булычев Кир (онлайн книга без .txt) 📗
– Я буду ждать, – сказал старик.
Старушка стояла на веранде. Она протянула мне моток крепкой веревки и хурджин с лепешками и бутылью. Она перекрестила меня и оставалась на веранде, пока мы не скрылись из глаз. Щенок проводил нас до калитки и вежливо тявкнул на прощанье.
– Почта открыта? – спросил я.
– А что вам нужно? – спросил Гоги. Он был ниже меня на голову, но шагал широко, стараясь попасть мне в ногу.
– Телефон.
– Почта закрыта, а телефон есть у Левана. Вот его дом.
– Мы их не разбудим?
– Все уже встали.
Георгий обогнал меня. Когда я вошел в комнату, хозяин дома, в пиджаке поверх майки, коротко поздоровался со мной, показал на телефон и сразу вышел из комнаты. Георгий взял у меня веревку, хурджин и тоже вышел, сказав: «Через восемь набирайте».
Я позвонил в институт. Вниз, в справочное. Там не отвечали. Я совсем забыл, что еще нет семи, а город просыпается куда позже, чем Мокви. Я позвонил наверх, в ординаторскую. Вряд ли наши ушли, тем более после моего таинственного исчезновения.
Трубку подняли сразу. Это была Нателла. Я спросил басом:
– Как состояние больного Бесо Гурамишвили?
– А кто говорит? – спросила Нателла.
– Его дядя.
Я боялся, что, если она меня узнает, начнутся расспросы.
– Бесо немного лучше, но он еще без сознания. Это не ты, Гиви?
Нателла была не уверена. Она спросила, словно извинялась. Мне стало жалко ее.
– Да, это я. Но мне сейчас некогда. Я потом позвоню.
Я сразу повесил трубку.
Георгий с Леваном ждали меня.
– Он пойдет с нами, – сказал Георгий.
Мы поспешили к горам. Свернули с дороги и начали подниматься по тропе. Мои спутники шли быстро. Солнце начало пригревать. Я чувствовал, как бьется у меня сердце. Это от малоподвижной жизни. Надо по утрам делать гимнастику.
«…Я поднялся и заставил себя опереться на локти. Там, откуда я только что свалился, горела вечерняя звезда. Она уместилась точно в центре отверстия, и, хотя я знал, что вряд ли теперь доберусь до него, звезда была чем-то надежным, принадлежащим к светлому и сухому верхнему миру. Я сел. Было трудно дышать. Нет, не трудно, невозможно дышать. Надо было лечь и заснуть. Сколько часов я пробирался сюда? Десять, сто? Наверно, я на несколько минут потерял сознание, потому что, когда я снова открыл глаза, звезда сместилась к краю отверстия. Я стянул с себя куртку. Она мне только мешала. Сейчас я передохну и начну все снова…»
– Еще минут пять осталось, – сказал Георгий, – и будет та щель.
Далеко внизу, поблескивая под солнцем, вилась дорога. Где-то там и нашли Бесо…
«Нет, меня нашли дальше. Я лежал на земле. Было холодно. Был поздний вечер, я не мог поднять головы, чтобы посмотреть на ту звезду и сказать ей спасибо. Дорога была совсем рядом. Проехала машина, но у меня не было голоса, чтобы крикнуть. У меня ничего не было. Я попытался сползти по откосу вниз. Рука не послушалась меня, запуталась в свитере, свитер был мокрым то ли от воды, то ли от моей крови. Я знал, что кровь течет из виска, но мне нечем было ее остановить. Я знал, что сползу по осыпи дороги и меня заметят. И по моему следу на осыпи найдут отверстие в горе. На другой стороне дороги, чуть наискосок, стоит дерево с двумя вершинами. Я лягу вдоль осыпи и покачусь вниз, как бревно. Только бы не потерять пакет Резо. Ни в коем случае не потерять… Там бальзам для его отца… В деревне Мокви, крайний дом, и там он меня ждет. Я покатился вниз по осыпи, а камни высовывались из нее и били меня, как кулаками…»
– Стойте, – сказал я.
– Устали? – спросил Георгий.
– Вы знаете эти места? Там, внизу, у дороги, есть большое дерево с двумя вершинами…
Они задумались.
– Может, у поворота?
– Нет. Там два дерева… А знаешь, у…
– Конечно, оно там.
– Слушайте тогда. Георгий, беги быстрее обратно в деревню и звони по телефону, который я тебе дам. Пускай они берут машину и едут туда, где нашли Бесо Гурамишвили. Понял? Но не к тому самому месту, а к дереву с двойной вершиной. Там серпантин, и он скатился на один виток дороги ниже, поэтому они не нашли выход. Ясно? А вы, Леван, ведите меня туда, только не бегом, я очень устал.
– Ничего, – сказал Деван. – Это под горку. А кто скатился на виток ниже?
– Я же сказал – Бесо.
– А почему вы раньше об этом не знали?
Тут бы мне ответить колкостью. Все равно же человек ничего не поймет. Но я поспешил ответить в лучших традициях Бесо, серьезно и по мере сил обстоятельно:
– Я не мог раньше вспомнить. Это был, очевидно, второй слой памяти. Сверху осталось то, что беспокоило Бесо в последнюю минуту перед тем, как он потерял сознание. И я вспомнил о старике Баграте.
– Вы вспомнили?
– Хорошо, считайте, что мы вместе вспомнили.
Скорей бы рассеялось наваждение. Бесо влиял на меня положительно. Если так пойдет дело, скоро я стану хорошим и меня все станут любить. Нателла будет счастлива, Давид будет счастлив…
Мы спускались по узкой тропинке к дороге, которая казалась тонкой извилистой речкой, потому что от нее отражались лучи утреннего солнца.
