А. В. Жвалевский. Сборник - Жвалевский Андрей Валентинович (читать книги регистрация txt, fb2) 📗
Маша обвела комнату удивлённым взглядом. Птёрки и охли исчезли в один миг, но и его хватило, чтобы привести комнату в идеальное состояние. Стол прибран, вымытая посуда аккуратно составлена, даже давешняя чашка склеена и блестит себе на краешке буфетной полки.
– Ой, – прошептала Маша, – а они были тут?
Сергей Иванович пожал плечами и прошёлся по квартире. Зайдя за угол буфета, он тихо засмеялся и поманил к себе Машу. Та подошла и обнаружила на боковой буфетной стенке надпись красивым малиновым вареньем:
И ещё один год прошёл, вот-вот наступит 1914-й
Из истории
Прошедший 1913 год все запомнили по шикарным праздникам, которые устроила царская семья. Император Николай II праздновал 300-летие. Не в том смысле, что ему лично исполнилось 300 лет (столько не живут даже императоры), а просто 300 лет назад – в 1613 году – первый из Романовых взошёл на трон.
А в остальном всё было, как и в 1912-м, и в 1911-м. Разве что автомобилей и телефонов стало чуть больше.
Рождество миновало, прошли и Крещение, и Масленица. Рождественские чудеса мало-помалу стали забываться. Только племянники нет-нет да и хвастались своим знакомым, что их дядя Серёжа умеет любые-прелюбые подарки дарить. Кто верил таким рассказам, а кто смеялся. К лету и сами Морозовы стали понемногу забывать о необыкновенных подарках, о чудесных птёрках и охлях. Хотя нет: птёрков и охлей дядя Серёжа для племянников рисовал по-прежнему, но проказы их с Машей уже не обсуждал.
Но чем ближе декабрь, тем чаще появлялись напоминания. То четырёхлетняя Софья вдруг заявит: «Хочу ёлку с дядей Серёжей». То появится рисунок с птёрком, которого Сергей Иванович – если память не подводит – и не рисовал.
А однажды на улице Морозова узнал какой-то карапуз.
– Дед Мороз! – закричал он издалека и припустил так, что няня не успела его ухватить за ворот. – Дед Мороз! Ты помнишь, что скоро Рождество?
– Конечно, помню. – Сергей Иванович подхватил карапуза, чтобы тот не шлёпнулся.
Это был тот самый мальчик Павлик, который год назад вытребовал у него «во-о-от» такую конфету. Да и няня была та же самая.
– Павел! – Она даже запыхалась, догоняя воспитанника. – Как ты себя ведёшь? А поздороваться?
– А я себе подарок уже придумал!
Няня перехватила мальчика и старалась говорить как можно строже.
– Павел! Это неприлично! Ты хочешь, чтобы тебя наказали?
Только тут карапуз среагировал, правда, весьма оригинально. Не поворачивая головы в сторону няни, он заявил:
– Ты её не слушай, она добрая. А ты мне пожарную машину подаришь?
Няня растерянно заморгала. Она и вправду не была похожа на злого человека.
– Ой, вы не дарите, пожалуйста! – сказала она. – Мне так попало за ту конфету. Елизавета Фёдоровна ругались, они думали, это я Павлику подарила, а его баловать нельзя.
– Можно! – заявил Павлик, и Сергей Иванович понял, что его действительно баловать не стоит.
– Будет тебе машина, – сказал он, – но только…
Морозов выдержал паузу и поднял указательный палец.
– …если будешь слушаться маму с папой и няню.
Мальчик вздохнул и оценивающе посмотрел на воспитательницу.
Теперь и Сергей Иванович рассмотрел её получше. Няня оказалась молодой женщиной, скорее даже девушкой, с огромными серыми глазами на худеньком лице.
Не удержавшись, он погладил её по голове… и улыбнулся. Девушка так же сильно, как и её подопечный, верила в чудо. Тихо-тихо, про себя, она просила у Деда Мороза, чтобы в будущем году ей повезло и встретился молодой, красивый, блестящий. Такой красивый и блестящий, что Сергей Иванович и рассмотреть толком не успел – что-то размытое и воздушное. Зато другие желания няни были простыми и яркими: новое платье ослепительной белизны, шляпка с искусственными розами, колечко с камушком, лёгкие как пёрышко туфельки…
– И тебе всё будет, дочка, – Морозов вспомнил неясно-размытого юношу и поправился, – почти всё.
Так он и оставил Павлушу с няней посреди зимней улицы: мальчика, который решал, стоят ли подарки таких жертв, и девушку, которая очень хотела, но боялась поверить в чудо.
«А я и правда, – подумал Сергей Иванович, – вхожу в роль какого-то былинного старикана. Ишь как завернул: "Будет тебе всё, дочка!"»
Дальше – больше. Племянники потащили записки с заказами, и не только от себя, но и от друзей. Сёстры с мужьями стали напоминать, чтобы не баловал Морозов племянников сверх меры. Маша поглядывала на мужа с озорной улыбкой.
Словом, за неделю до Рождества Сергей Иванович понял, что пора вернуться Деду Морозу.
Как-то вечером он сел за письменный стол, вздохнул поглубже и принялся выгребать записочки. А когда выгреб, то охнул уже с тоской – бумажек набралось под сотню, а то и больше.
Славно племянники растрезвонили по знакомым!
– Чего вздыхаешь? – сказали вдруг в левое ухо.
– Сейчас разберёмся! – добавили в правое.
Не успел Сергей Иванович толком головой повертеть, как с плеч по рукавам его домашней куртки ловко съехали прошлогодние знакомцы. По левому рукаву – птёрк, по правому – охля. В лицо Морозов их различать так и не научился, но ему показалось, что эта парочка пришла в прошлый сочельник первой.
Помахав Сергею Ивановичу лапкой, они бодро ринулись к записочкам. Споро стали таскать их туда-сюда, раскладывая на две пачки. Неизвестно откуда набежали новые (то есть старые) птёрки и охли, устроили такую кутерьму, что Сергей Иванович уже не мог понять, что, как и – главное – зачем происходит.
– А что это вы устроили? – спросил он, но вместо ответа одна бодрая охля забралась к нему на ладонь и приказала:
– Вспоминай!
– Что вспоминать?
– Что ты кому обещал в этом году, конечно!
– Вслух?
– Необязательно.
Сергей Иванович прикрыл глаза и начал припоминать.
Кажется, в этом году он успел пообещать подарок только деловитому Павлику.
Ах да, и ещё его няне!
– Всё вспомнил? – раздался голос охли.
– Всё.
– Уверен?
– Мм… Почти.
– Ясно. Давай-ка я по твоей голове побегаю.
Сергей Иванович решил не удивляться такому способу освежения памяти.
Он, не открывая глаз, подсадил охлю себе на макушку и сидел, прислушиваясь к ощущениям. Было немного щекотно и немного весело. Охля побегала туда-сюда и подала голос:
– Всё, снимай.
– Ну как, – спросил Сергей Иванович, – ничего я не забыл?
– А я почём знаю?
– А бегала по голове зачем?
– А волосы у тебя приятные. Густые, мягкие. Чистый шёлк.
Тут-то Морозов открыл глаза, но продолжить беседу не успел – обнаружил, что на столе перед ним творится что-то неладное. Два птёрка, пыхтя и упираясь, тянули одну бумажку каждый в свою сторону. Остальные столпились вокруг и с неподдельным интересом наблюдали, чем дело кончится.
– Что не поделили, уважаемые? – поинтересовался Сергей Иванович.
Птёрки ответили одновременно.
– Так оно ж небывалое, а он тянет! – сказал один.
– А куда он тянет, если оно бывалое! – сказал другой.
Тут зрители живо вступили в спор, суть которого Сергей Иванович уловил не сразу.
Оказалось, птёрки и охли не просто таскали бумажки туда-сюда, а сортировали по исполняемости. Одна кучка, большая, содержала желания, которые выполнить можно («бывалые»), вторая, маленькая, – «небывалые», то есть неисполнимые в принципе желания.
– А если они небывалые, – удивился Сергей Иванович, – то зачем вы их откладываете?
– Они небывалые, пока ты ими не займёшься, ты ж волшебник, – просто объяснила маленькая охля.
Между тем один из птёрков, тянувших спорную бумажку, зазевался и его соперник шустро поволок желание в большую кучу.
– Стой! – завопил обманутый. – Куда понёс! Это небывалое!