В поисках тигра - Хоук Коллин (библиотека электронных книг .txt) 📗
Порядком выдохшись, мы присели отдохнуть на ветках, прислонившись рюкзаками к стволу – я повыше, Кишан пониже. После того как он протянул мне бутылку с лимонадом без сахара, которую я осушила одним долгим глотком, мне вдруг бросилась в глаза странная рана на ветке, на которой я сидела.
– Кишан, посмотри сюда.
Густая паста желтовато-зеленого цвета жирной каплей запеклась на краю моей ветки, проев ее почти наполовину вглубь.
– Мне кажется, мы нашли ядовитый помет, – сухо заметила я.
Кишан сморщил нос.
– Причем это старый экземпляр, возможно, двухнедельной давности. Но воняет будь здоров!
В самом деле, едкий смрад обжигал ноздри.
– Думаю, нам нужно всерьез остерегаться этих ядовитых бомб!
Теперь, когда мы познакомились с запахом железных птиц, нам не составило труда найти путь к гнезду. На это ушел еще час изнурительного подъема, но наконец мы увидели чудовищных размеров гнездо, расположенное на трех сплетенных вместе ветках.
– Ух ты, до чего же здоровенное! Больше, чем у Большой птицы!
– Кто такая Большая птица?
– Это такая огроменная желтая мохнатая кукла из передачи «Улица Сезам». Как ты думаешь, птицы где-то рядом?
– Я ничего не слышу, но запах тут повсюду.
– Хм, хорошо иметь тигриный нос под рукой! Лично я вообще ничего не чувствую.
– Считай, тебе повезло. Боюсь, что этот смрад будет преследовать меня до могилы.
– Мне кажется, это только справедливо, что тебе придется драться с вонючими птицами. Вспомни, что Рен сражался с каппами и бессмертными мартышками!
Кишан недовольно буркнул что-то себе под нос и полез к огромному гнезду. Повсюду на ветках блестели лужи засохшего помета, протравившие их во многих местах чуть ли не до середины. Вскоре я убедилась, что если поставить ногу слишком близко к такой кляксе, то ветка начинала крошиться, а иногда даже ломалась.
Мы потихоньку приближались к месту назначения, полагаясь на то, что животный слух Кишана заранее предупредит нас о приближении птиц. Гнездо оказалось размером с хороший бассейн, это было хитрое сооружение из веток толщиной в мою руку, сплетенных между собой в некое подобие циклопической пасхальной корзинки. Мы вскарабкались по веткам и залезли внутрь.
В центре гнезда покоились пять здоровенных яиц. Каждое из них было величиной с джакузи. Бронзовые, гладкие и лоснящиеся, они горели на солнце, посылая слепящие лучи нам в глаза. Кишан легонько постучал по одному из яиц, и оно откликнулось гулким металлическим эхом.
Я обошла кругом яйца и ахнула. Оказалось, что яйца лежали на самой прекрасной, самой тончайшей ткани, которую я когда-либо видела в жизни. Это был Шарф Небесной Ткачихи! Он казался живым. Цвета чередовались и перетекали друг в друга, подчиняясь ритму геометрических узоров, вытканных на Шарфе. Калейдоскоп всех оттенков голубого сменялся ярко-розовыми и желтыми тонами, а те, в свою очередь, превращались в нежно-зеленые и золотые, чтобы незаметно перелиться в иссиня-черные волны цвета воронового крыла. В этом танце красок было что-то завораживающее.
Кишан окинул взглядом небо и сказал, что пока все чисто. Присев на корточки рядом со мной, он пристально осмотрел Шарф.
– Нам придется по одному перекатить эти яйца, – сказал он, изучив ситуацию. – Они очень тяжелые.
– Ладно. Давай начнем вот с этого.
Мы обхватили блестящее яйцо и осторожно откатили его на край гнезда, после чего вернулись за вторым. Возле него мы нашли птичье перо. Вы представляете себе, как выглядит перо обычной птицы? Легкое, гибкое, с полым стрежнем, правильно? Так вот, лежавшее перед нами перо было длиннее моей руки, тяжелое, как гиря, и цельнометаллическое. Когда Кишан с усилием сдвинул его в сторону, я заметила, что края у этого перышка острые, как зубья циркулярки.
– Хм, не нравится мне это.
– Еще бы, – не стал спорить Кишан. – Нам лучше поторопиться.
Мы катили третье яйцо, когда сверху раздался пронзительный крик.
Птица была еще далеко, но она стремительно приближалась к гнезду. Уж не знаю, как она смогла увидеть нас на таком расстоянии, но, на нашу беду, она это сделала. Я прикрыла глаза ладонью, чтобы лучше видеть. Сначала птица показалась мне небольшой, но по мере ее стремительного приближения мне пришлось изменить свою точку зрения. Могучие крылья надежно удерживали в воздухе жуткое создание, парившее на восходящих потоках теплого воздуха.
Бух. Солнце вспыхнуло на металлическом теле птицы, на миг ослепив меня. Бух. Она подлетела ближе и как будто увеличилась еще вдвое. Я услышала хриплый жалобный клич. В ответ раздался чуть более тихий крик, и к первой птице присоединилась вторая. Бух.
Дерево заходило ходуном, когда огромная тяжесть обрушилась на ближайшую ветку. Птица заорала на нас и запрыгала к своему гнезду. Кишан загородил меня собой, и мы попятились назад, стараясь держаться спиной к стволу.
Бух. Бух. Бух. Птица пролетела прямо над нами. Честно говоря, она была больше похожа на чудовище, чем на птицу. Склонив голову, она сверлила нас своим бешеным взглядом. По моим грубым прикидкам размах ее крыльев составлял около сорока футов, то есть примерно половину длины самолета мистера Кадама. Я поспешно зарядила стрелу и оттянула тетиву, но в последнюю секунду невольно вздрогнула, потому что проклятая птица издала оглушительный визг, гудящей волной отдавшийся во всем моем теле. Моя рука дрогнула. Я промахнулась.
Тело у этого чудища было величиной с гигантского орла. Ряды плотных, лежащих внахлест перьев покрывали грудь птицы, а на ее длинные широкие крылья нельзя было даже взглянуть без страха. Перья там были длинной с доску для серфинга, а их заостренные кончики торчали в стороны, как зубцы на пиле. Вот железная птица забила крыльями и растопорщила хвостовые перья, чтобы вовремя затормозить и камнем ринуться вниз.
У нее были повадки настоящего хищника. Сильные, мускулистые ноги с острыми, как бритва, когтями вытянулись в нашу сторону, готовясь схватить. Кишан швырнул меня лицом на дно гнезда, и птица промахнулась на пару дюймов. Голова чудовища немного напоминала чаячью, с крепким, удлиненным и загнутым на конце клювом, вот только верхнее надклювье у нее венчалось дополнительным крюком, делая все сооружение опаснее обоюдоострого меча.
Подлетев поближе, вторая птица громко щелкнула на нас своим жутким клювом, и оба острых края лязгнули друг о друга, словно лезвия огромных ножниц. Видя, что одна из птиц подобралась слишком близко, я метнула в нее свою молнию. Луч энергии ударил чудище в металлическую грудь и отлетел обратно, не причинив ей ни малейшего вреда, зато подпалив ветки гнезда в каком-нибудь футе от ноги Кишана.
– Осторожнее, Келс!
Все это мне очень не нравилось.
– Мои молнии на нее не действуют! – проорала я.
– Дай-ка я попробую! – Он швырнул свою чакру. Она со свистом прорезала воздух и описала широкую дугу за спиной птицы.
– Кишан! Как можно промахнуться мимо такой туши?
– Смотри внимательнее!
Чакра закончила вычерчивать дугу и помчалась обратно к Кишану. На обратном пути она ударила птицу и вгрызлась в ее металлическое крыло с жутким звуком, с которым дрель входит в лист металла. Птица издала пронзительный крик и рухнула в тысячефутовую бездну, разверстую под кроной дерева, теряя при падении перья и куски крыльев. Дерево бурно закачалось.
Еще три птицы закружили над нашими головами, пытаясь достать нас острыми когтями или клювами. Я зарядила еще одну стрелу и прицелилась в ближайшую к нам хищницу. Стрела угодила ей прямо в грудь, но даже не оцарапала, а только еще больше разозлила.
Кишан юркнул в щель между яйцами, уворачиваясь от птицы, вознамерившейся насадить его на свой коготь, как на шампур.
– Цель не в броню, а в глаз или горло, Келси!
Послушавшись мудрого совета, я пустила вторую стрелу в шею птицы, а третью – в ее глаз. Чудовище отпрянуло, а потом упало, кувыркаясь в воздухе, как потерявший управление самолет.
Вот теперь мы не на шутку их разозлили.
