Убежище - Булычев Кир (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
– Ни в коем случае! – Кристина прижала Севу к груди. И Сева услышал, как быстро и гулко бьется ее сердце. Просто оглушительно билось сердце.
Сева уже забыл, что еще так недавно боялся умереть, он забыл о комарах и мертвом городе, он опять почувствовал себя рыцарем и совсем не думал, что девушка на самом деле держит его в ладошке, чтобы не помять.
– А что такого! – воскликнул Сева. – Что мне стоит туда проникнуть и все узнать?
Все захлопали в ладоши, потому что в сказочном мире при всех его недостатках очень высоко ценится отвага, даже выше, чем хитрость и сила.
И хоть Кристина все еще сопротивлялась и спорила, Роксана согласилась с советниками и мужьями, что дорога каждая минута, а придворный портной Ахаль, которого, правда, никто сюда не приглашал, но присутствию которого никто и не удивился, закричал:
– Браво! Виват! Я тоже пойду в их логово! Только покажите мне его!
Он так прыгал, что уронил на пол свой сотовый телефон, но никто не обратил на это внимания, потому что сотовых телефонов в сказочном королевстве не признают, не используют и даже не знают, как они выглядят.
Портняжка схватил телефон с пола, а Сева, который обратил на это внимание, подумал, что надо будет попросить его позвонить в лагерь.
Но Снежный человек прервал его мысли.
– Сейчас ты отдохнешь, – сказал он, – поспишь часа два-три, примешь теплую ванну в горячем газированном источнике и как следует поешь. А потом уж мы отправимся в полет.
На том и порешили.
Сева, оказывается, был рад заснуть, потому что силы оставили его, и он не помнил и не чувствовал, что королева Роксана сама вымыла его, как куколку, но Кристину она выгнала, потому что мальчика надо было раздеть, а королева не желала, чтобы ее любимая дочка своими руками купала совсем голенького человеческого мальчика.
Между тем королевский придворный врач, колдун Германиус, был призван к постели больного и предложил немедленно поставить Севе пиявок и пустить кровь.
К счастью, королева Роксана знала, что других средств врач не признает и держат его при дворе только потому, что его отец и прадедушка были лейб-лекарями и лично свели, то есть проводили в могилу нескольких королей и королев. Поэтому она приказала Снежному человеку из особых запасов выдать лекарю бутылку рижского бальзама, а врач Германиус покачал высоким черным колпаком и сказал:
– Нет, не жилец ты, юноша, не жилец.
– Значит, будет жить, – с облегчением вздохнул Нильс, который имел возможность наблюдать за доктором уже восемьдесят лет.
А Сева спал без задних ног, и сны его были нервными, но веселыми.
Он бегал наперегонки со Снежным человеком, сражался на шпагах с Кощеем Бессмертным и спасал из пасти полярного крокодила свою подругу Лолиту.
Глава девятнадцатая
Голый шпион на фабрике
На двенадцатом подземном этаже фабрики детских игрушек «Малютка-супер» Георгий Георгиевич отдыхал в обществе секретарши Элины Виленовны.
Конечно, слово «отдых» недостаточно для того, чтобы определить состояние президента Полотенца. Он был напряжен, взволнован, и тут смешалось многое – исчезновение любимой жены, гигантский выкуп, который поставил Фонд на грань краха, беспокойство за благополучие единственного сына Гоши и, главное, тревога за успех грандиозного опыта. Конечно, по масштабу научного значения открытие академика Сидорова было достойно Нобелевской премии, но его последствия были столь опасны для всей Земли, что Нобелевскую премию пока лучше было не беспокоить.
Георгий Георгиевич, называвший сам себя конкретным человеком и джентльменом двадцать первого века, понимал, что на этом свете человеку нужны только власть и деньги. Одно без другого – чепуховина. Когда Георгий Георгиевич учился в школе, он побаивался сильных ребят в классе и научился их подкупать. Оказалось, что сильные тоже хотят сладенького. Он научился натравливать одних сильных на других. И чем лучше он учился управлять людьми, тем богаче становился. И скоро стал самым богатым мальчиком в школе. Его не любили, но не смели сказать об этом. И когда самый сильный в девятом «Б» Коля Свистунов захотел справедливости, Гоша не стал с ним спорить. Он покорился ему и отдал свой плеер. А по дороге домой на Колю напали плохие сильные мальчики из соседней школы, побили его, а плеер возвратили Гоше. И это был последний бунт неорганизованных свободолюбцев.
Вся история жизни Гоши Полотенца нам неинтересна, тем более что наш рассказ начинается, когда Георгию Георгиевичу уже было тридцать девять лет, и он любил говорить: «Иисуса Христа я пережил на шесть лет, Пушкина – на два года. Теперь осталось пережить Льва Толстого, а потом можно и на пенсию». Для тех, кто много болел в школе, я сообщу, что в день смерти Льву Толстому было восемьдесят два года.
Но Георгий Георгиевич лукавил. На стенке в его спальне был прикноплен портрет императрицы Елизаветы, мамы царствующей императрицы Великобритании. Ей тогда уже исполнилось сто два года, а она не собиралась умирать. Правда, она умерла как раз в те дни, когда Георгий Георгиевич был занят бесплодными поисками своей жены, но он об этом не узнал, так как телевизора не смотрел, а газет не читал. Некогда.
Отдыхал Георгий Георгиевич так.
Он расколол взятую с собой в командировку копилку, которой ему служил череп мамонта, и считал монетки, а Элина, которая, как и ее шеф, обожала вид, блеск и даже вкус монет, записывала сумму в столбик.
Оба прислушивались к шуму за стеной.
Там громко капало.
– Накапливается вода, – произнесла Элина.
– И с каждой каплей становится моложе тело нашего друга академика Сидорова!
Георгий Георгиевич выбрал из кучки монет памятный рубль, посвященный Московской олимпиаде 1980 года, и сказал:
– Эту монету мне подарила Аглая. На день рождения. Как молоды мы были! А знаешь ли ты, что мы с Аглаей сидели за одной партой и я списывал у нее все контрольные по русскому языку и литературе, зато по математике мне не было равных в классе?
– И вы давали ей списать? – спросила Элина.
– Дудки! – воскликнул Георгий Георгиевич. – Зачем же я буду давать списывать? Это же аморально.
