Все про Электроника (сборник) - Велтистов Евгений Серафимович (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗
– Кукурузные хлопья, – обрадованно сказал биолог. – Вот видишь, папа, ты уже задумался о практической пользе моего изобретения!.. Вторая ступень признания. Еще немного, и ты скажешь: «Что в ней нового? Коров всегда выращивали в кастрюле…»
– Убери ее, – мрачно произнес Смирнов-старший и пальцем указал на дверь.
Смирнов-младший загородил собой животное.
– Ты хорошенько подумай, папа… Ведь эта корова с Юпитера. Один экземпляр во всей Солнечной системе! Электроник, подтверди.
– Да, – подтвердил Электроник, – это очень важное изобретение. Единственный научный экземпляр.
– Убери, Виктор, этот экземпляр из дома! – настаивал отец. – Не хочешь? Я справлюсь сам!
Инженер Смирнов был достаточно высокого роста. Он обмотал кисть руки носовым платком, взял корову за рог и повел за собой. Она шла послушно и жевала на ходу.
В дверь просунулась только морда с рогами. Сама корова не пролезала.
Смирнов не на шутку рассердился, произнес наконец фразу, которую предвидел Виктор:
– Или я, или она! – И хлопнул дверью… – Имей в виду, Виктор, – крикнул он из столовой, – я не выйду, пока ты не примешь решения!..
Электроник на прощание сказал:
– Я буду обдумывать эту задачу. Я проконсультируюсь со специалистами.
Биолог погрузился в размышления возле бесценной коровы. Он слышал, как за стеной ворчит отец. Бесполезно было объяснять ему все значение проекта «Космический корабль «Земля» и, в частности, первого искусственного животного для будущего человечества. Вот если бы это будущее было представлено не животным, а каким-нибудь шагающим планетоходом, отец бы с радостью принял участие в его дальнейшей судьбе. Сейчас на инженера не могли повлиять никакие научные авторитеты…
Через час отец вошел в прихожую, громко оповестил:
– Я вызвал специалиста с выставки.
– Откуда? – спросил сын.
– С Выставки достижений народного хозяйства. Пусть корову забирают себе… Все же научное учреждение.
…Представитель выставки, позвонив в дверь, спросил, здесь ли содержится экспонат из колхоза «Юпитер». Инженер без лишних слов провел специалиста к корове.
– Любопытная порода, – признал специалист. – Как же она попала в квартиру?
– Спросите у моего сына, – кивнул Смирнов. – Он изобретатель.
Изобретатель молчал.
Специалист похвалил внешний вид, прикинул на глазок вес, но, узнав, что корову кормят кукурузными хлопьями, махнул рукой, заявил, что такой экспонат для выставки не годится.
– Почему? – спросил инженер.
– Милый человек, – прищурился специалист, – сам подумай: мы демонстрируем рекордсменов, выращенных в типичных условиях, а не на кукурузных хлопьях…
Через два дня Виктор Смирнов вышел из квартиры с большой алюминиевой кастрюлей.
У подъезда его ждал приятель с мотоциклом. Витька сел в коляску, обхватил руками кастрюлю.
Там лежало бесценное изобретение: маленькая, с кошку величиной, живая корова. Она уменьшилась, будто была надувная, до прежних размеров, как только ее перестали кормить.
Электроник, соединившись по радио с Рэсси, описал необыкновенный рост искусственного животного, и тот сообщил в ответ, что его постоянный спутник Китюп – кит Юпитера – иногда по неизвестным причинам уменьшается в размерах, но затем приобретает прежний вид. Может быть, это была особенность всех живых существ Юпитера? Во всяком случае, Электроник по телефону посоветовал Виктору пока не кормить корову. Да у того и не было никакой возможности таскать в квартиру коробки с хлопьями. Хорошо еще, что запертая в его комнате корова не мычала, вела себя тихо, постепенно уменьшаясь в размерах.В ее молчании было что-то общее с поведением загадочного Китюпа, о котором, как всегда, Рэсси сообщил:
...
«КИТЮП МОЛЧИТ».
Сейчас корова, лежа в кастрюле, жевала для подкрепления сил в дороге. За городом ее ждал просторный теплый гараж, уставленный коробками с кукурузными хлопьями.
Восьмое апреля «Концерт для вертолета с оркестром»
Фермопил Турин был одним из немногих, кто согласился бы жить в таком городе, как Ойкуменополис: он не любил выходить на улицу.
А ему часто приходилось совершать путешествия в далекие страны. Турин был великим пианистом, и за много недель до гастролей билеты на его концерты были распроданы.
Он легко переносил полеты любой протяженности, даже любил их, не испытывая ни малейшего признака волнения от высоты. Сидел прямо в кресле, слушал ровный шум турбин, так похожий на гудящий перед концертом зал, и мысленно играл какой-нибудь сложный этюд. Длинные, нервные пальцы пианиста всегда находились в движении.
Самолеты, автомобили, воздушные такси – все это было привычно для музыканта. Но вот несколько шагов по улице от подъезда до такси, особенно в такую весеннюю погоду, могли оказаться роковыми. Несколько лет назад Турин поскользнулся на улице и вывихнул палец.
Музыкальный мир был взволнован. Если бы пианист сломал себе ногу, он мог бы выйти на сцену на костылях. Но палец! Из-за него отменили все концерты. Телевидение, учитывая волнение поклонников таланта Турина, показывало резко очерченный профиль артиста и знаменитые руки, касавшиеся клавиш так легко и быстро, будто играли сразу несколько пар рук.
Взглянув в окно и увидев гололед, Турин позвонил в дирекцию и отказался ехать сегодня на концерт.
Администратор концертного зала долго не сдавался. Он предложил прислать за пианистом двух помощников, посыпать асфальт перед подъездом песком с солью, наконец – расстелить для верности ковровую дорожку от входной двери до автомобиля. Турин вежливо отказывался, поглядывая в окно на подтаявший лед: вскоре предстояли гастроли за океаном. Да еще не хватало, чтобы кто-то из соседей увидел, как его ведут по ковру под руки и сажают в машину.
Когда Турин уселся у телевизора, вновь раздался звонок и знакомый голос директора мягко, но убедительно произнес:
– Уважаемый Фермопил Иванович, хочу напомнить вам, что сегодня у вас шефский концерт. Времени без четверти шесть, а зал полон. Это школьники, Фермопил Иванович, мальчишки и девчонки. Они ждут именно вас!
Турин взглянул на часы, беспокойно произнес:
– Что же вы раньше не напомнили, что это шефский концерт! Теперь я точно опоздаю.
– Не беспокойтесь, Фермопил Иванович! – пророкотал директор. – Машина находится у вашего подъезда.
– М-м… ну ладно, пока я собираюсь, займите как-нибудь ребят.
На концерты Фермопила Турина в его родном городе некоторые любители музыки не могли попасть в течение многих лет. А ребятам невероятно везло: для них давались специальные концерты.
Ну кто откажется от пригласительного билета, в котором указана фамилия артиста мирового класса! Некоторые взрослые считали такой заведенный порядок несправедливым.
Все приглашенные явились на концерт.
Зал был полон. Ожидали Турина. Сейчас он выйдет – сосредоточенный, стремительный и гениальный. Выйдет, не видя ничего вокруг себя, кроме взмахнувшего черным полированным крылом рояля.
А вышел мальчик в ученических очках. Маленький, рыжеватый, с папкой под мышкой. Все думали, что он будет произносить приветственную речь. А он – к роялю.
Подошел, раскрыл ноты и пискливо произнес в стоящий рядом микрофон:
– «Концерт для вертолета с оркестром». Исполняет автор.
Зал ахнул («Что за виртуоз-«вертолетчик»!). Шумная волна прокатилась по рядам, слилась с первыми звуками рояля. Казалось, красный от волнения автор предполагал именно такое начало своего концерта: вслед за первой волной прилива устремились следующие – город ритмично вливался в академический зал бескрайним океаном звуков. Фыркали машины, шагали прохожие, напряженно трудились улицы. Где-то вдалеке пробили башенные часы, прозвучали детские голоса. Знакомый город открылся слушателям, город, в котором день за днем проходит жизнь.
Неожиданно вступил оркестр. Пианист посмотрел в зал, улыбнулся, кому-то кивнул и продолжал играть вместе с оркестром. Хотя никаких музыкантов на сцене не было, звучали трубы, пели скрипки, трудился большой барабан, расцветив музыкальный город всеми красками.
