Стальной волосок (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (читать книги без регистрации TXT) 📗
— А какие слова? Помнишь?
— Ну… маленько…
— Спой, — попросил Ваня. Сам не знал, для чего. Или хотел испытать: насколько доверчиво она относится к нему?
— Ох… зачем?
— Так просто…
— Я же не певица…
— А не надо, как певица. Ты как… Лорка.
— Ну… ну вот…
И она пропела тоненько, тихонько, но не сбиваясь:
А дальше я не помню… Нет, вот еще:
Там в лесочке стояла избушка, где жила больная девочка… А в замке сундука была пружинка. А на конце у ключика была стальная проволочка, будто упругий нерв. Он должен был задеть пружинку, чтобы та проснулась, открыла замок… А замок заржавел колдовской ржавчиной, не открывался. Мальчик старался, старался и уколол стальным волоском руку. Все думали, что он умрет, а он сбросил с пальца капельку крови, та упала на сундук, и он открылся…
— А кто сочинил эту сказку? Андерсен?
Лорка тоненько (так же, как пела) засмеялась:
— Какой Андерсен! Кто — то из ребят в их кружке…
Ваня искоса посмотрел на ее висок с белобрысыми прядками — в них прятались желтые крохотные искорки.
— Лорка…
— Что? — она глянула чуть испуганно.
— Забавно, да? — Он говорил несмело, но сказать это хотелось.
— Чего забавного — то? Грустная сказка, хоть и хорошо кончается.
— Да не про сказку я… Про нас. Мы только этим утром познакомились. Даже почти днем. А сейчас вот идем рядышком и будто давным — давно знакомы. Ну, по крайней мере, мне так кажется… Тебе — то, наверно, не так…
— Нет, мне тоже так… — без удивления сказала она. — Знаешь почему? Наверно, потому, что твой дедушка и моя бабушка были знакомы в детские годы…
«При чем тут это…» — чуть не сказал Ваня. Но решил, что лучше согласиться.
— Наверно… А еще мне кажется сегодня, что я бывал в этом городе раньше. Только не помню названий у здешних улиц.
— Вот эта, где мы идем, — Герцена. А до революции называлась Ляминская. Вон там, где начинается Камышинская, раньше было маленькое озеро. Бабушка говорит, что она с мальчишками каталась по нему на плоту. Спихнули на воду кусок тротуара из досок и поехали…
— Жалко, что сейчас его нет. Озера…
— Да… А вон там, на Камышинской, мост через лог, а дальше совсем уже близко двор Чикишевых. Трубачи и Никель всегда собираются там, вечно придумывают что — то…
Пока неспешно шагали через мост с чугунными перилами и по заросшему переулку над логом, Лорка успела кое — что рассказать про трех друзей. И когда оказались в заросшем кленами дворе с длинным деревянным домом, навесом и сараем, Ваня с одного взгляда понял — кто есть кто.
По крайней мере, ясно было, кто Трубачи, а кто Никель.
Одеждой они не различались. На всех подвернутые трикотажные штаны с отвисшими коленями и замасленные камуфляжные безрукавки «на голое пузо». И такие же бейсболки. Но двое — коренастые и курносые, а третий… Про таких мамина знакомая Эльвира Антоновна говорила: «Этого мальчика хоть в лохмотья обряди, а все равно будет казаться, что на шее — концертная бабочка». Вообще — то она так про Ваню говорила, но тот слова эти по отношению к себе с возмущением отметал, а сейчас, глянув на третьего мальчишку, вспомнил их сразу…
Они возились с кривой самодельной пушкой на тележных колесах. И не оглянулись на вошедших. Но один из Трубачей (он что — то приколачивал к колесу), не разгибаясь, продекламировал:
— Вот и Лорка пришла…
— И кого — то привела… — закончил другой.
Это было без насмешки, обрадованно даже.
А Никель ничего не сказал, только распрямился. Тонкий, остролицый, большеглазый, с темным крылышком волос под козырьком.
— Я привела Ваню, — бесхитростно сообщила Лорка. — Он приехал на каникулы из Москвы.
— Понятно, — кивнул Трубач с пятном известки на скуле. — Понятно, почему Лорочка не заглядывала к нам целую неделю. Показывала гостю город Турень… — Теперь это уже с легкой подначкой.
— А вот и нет, Феденька. Мы познакомились только сегодня.
— А где пропадала? — спросил другой Трубач (следовательно — Андрюшка).
— Родители дома держали. У нас был ремонт и генеральная уборка перед отъездом на дачу, я помогала. Даже к бабушке редко забегала.
— Бедняжка, — посочувствовал Андрюшка.
— А вот и нет. Я за свою работу получила увольнение от дачи. Мама с папой уедут, а я останусь с бабушкой…
— Все нормальные дети стремятся на дачу, — сказал Федя. — А наша Лорочка…
— Вы ведь тоже не на даче, — заметила она.
— Разве же мы нормальные? — отозвался Андрюшка. — У нас тут всякие сумасшедшие дела.
— С пушкой? — улыбнулась Лорка.
— И с ней тоже, — кивнул Федя. — Слышала, как она сегодня бабахнула?
— Конечно! И главное, что во время бабахнула, — Лорка стала серьезной.
— Еще бы, — согласился Федя чуть хвастливо. — В полдень из секундочки в секундочку.
— Не в том дело, что в секундочку, — обстоятельно разъяснила Лорка. — А в том, что нас тогда поймал у лога Квакер. С двумя с какими — то… я их даже не знаю. У него с Ваней счеты. Но услыхал выстрел и попятился. Все — таки помнит еще закон…
Трубачи и Никель теперь смотрели на Ваню с одинаковым интересом.
— А что за счеты у Квакера с московским гостем Ваней? — спросил Федя. Без ухмылки и вроде бы даже озабоченно.
Лорка ответила тем же тоном:
— Московский гость Ваня вляпал Квакеру по шее раздавленным помидором. За то, что этот Квакер зацепил мою бабушку велосипедом, порвал ее сумку с помидорами. Да еще хихикал…
Трубачи посмотрели друг на друга и на Никеля. Потом все трое — на Ваню.
Федя посочувствовал:
— Ваня — герой. Но теперь у него будут каникулы, полные приключений…
— Но не сегодня же… — заметила Лорка. — А Ваня, когда услышал выстрел и узнал про пушку, захотел с вами познакомиться.
Тогда подал голос Никита Кельников. До сих пор он молчал, стоял прямой такой, с чуть вытянутой шеей, и смотрел словно бы издалека. А тут вдруг улыбнулся, посветлел глазами, шагнул через пушечное колесо.
— Ну, давайте тогда знакомиться… — голос его оказался неожиданно высоким и ясным. — Ты Ваня, а я Никита. Или Никель… — он протянул руку. И Ваня взял его узкую ладошку.
— Я, значит, Федя… — и протянулась к Ване еще одна рука.
— А я — Андрюшка…
— Или можно «Дрюша», — уточнил Федя.
— Ага, можно, — согласился Чикишев, приоткрыв в улыбке сломанный зуб.
Ваня почувствовал, как ломается прозрачная стенка. До сих пор он был отдельно от них — как бы за незаметным, но ощутимым стеклом. И даже Лорка в эти минуты была отдельно. А теперь стекло, еле слышно звякнув, рассыпалось, и стали они вместе.
— Ты где живешь? — спросил Федя, подтягивая обвисающие штаны.
Ваня слегка замялся. Говорить, что обитает в элитном профессорском доме, было почему — то неловко. И Лорка это вмиг учуяла.
— Между Перекопской и Красина, — небрежно сказала она. — Дом с зеленой крышей и башенкой. Знаете?
— Ого, — с пониманием сказал Федя. И больше никто ни о чем спрашивать не стал. А Дрюша посоветовал по — приятельски:
— Когда будешь к нам ходить, ты не шагай прямо на Камышинскую, к тому мосту, там можно легко напороться на Квакера. Ты лучше иди малость в обход, вниз по Перекопской, там тоже мост. Перейдешь его, а потом налево, вдоль лога. Прямо здесь и окажешься. К нам Квакер не заглядывает, у него своя компания… — И почему — то все, даже серьезный Никель, коротко посмеялись.
И Ваня понял, что ему хорошо здесь. Хорошо в просторном дворе с кленовой тенью, среди ребят, которых увидел лишь несколько минут назад. И чтобы не упустить ощущение этого «хорошо», надо было завязать какую — то беседу. Хоть о чем. И Ваня спросил про пушку:
