Победитель невозможного (сборник) - Велтистов Евгений Серафимович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Один из космических кораблей захватил необычного пассажира, направлявшегося на Юпитер. Теперь в ночном небе Громов прежде всего отыскивал яркую звезду.
Рэсси можно было в любой момент увидеть и на экране: телекамеры, которыми он был снабжен, передавали изображение на Землю и электронные машины записывали на своих дисках всю информацию.
Рэсси пространствовал в цветных волнах океана, изучал краски, формы, строение вещества, законы незнакомой природы — все, что составляло скрытую суть этой планеты, механизмы ее жизнедеятельности. А рядом с Рэсси плыло, как тень, очень любопытное создание. Огромное, светящееся изнутри, мгновенно меняющее окраску вместе с переливом волн, будто гигантский хамелеон.
— Кит Юпитера, — сказал Электроник. — Рэсси пытается установить с ним контакт.
Рэсси выглядел рядом с китом очень маленьким, но плавали спутники дружно. Куда Рэсси — туда и кит. Куда кит — туда и Рэсси. Живой кит Юпитера и механический разведчик с Земли внимательно изучали друг друга.
Что происходило на далеком Юпитере, пока никто не знал. Имелась лишь информация без определенных выводов. И Рэсси, передавая на Землю свои наблюдения в виде цифр, заканчивал каждое сообщение заранее обусловленной фразой: «КИТ ЮПИТЕРА МОЛЧИТ». Это значило, что настоящий контакт между Рэсси и странным существом Юпитера пока не был налажен. Не найден общий язык.
Громов огляделся. Здесь, в машинном зале, все ясно: серый, спокойный тон стен, металлические футляры машин, чуткие зрачки приборов. За окном бушует весеннее солнце, шумят мальчишки…
А на Юпитере? Кто знает, какие там бури и штормы, какие опасности в океане Юпитера?… Только Рэсси с его чуткими механизмами способен бороздить просторы чужого океана.
— Не жалко было отпускать Рэсси? — спросил Громов.
— Жалко? — Электроник улыбнулся. — Конечно, жалко. И мне, и всем ребятам. Но открытия Рэсси очень важны для науки.
Сам Электроник, хозяин Рэсси, трудится в полную силу. Он знает, что время от времени появляются новые, более совершенные поколения электронных машин, и старается не отстать от них, выбирает труднейшие задачи. В этой работе схемы его перестраиваются, накапливают опыт, чтобы в следующий раз быстро найти правильное решение.
Громов подумал: как они быстро выросли — его электронные дети!.. Можно на мгновение забыть, кто из них на какой планете находится, кому предлагать формулы, а кому — электрический ток для подкрепления сил.
— Какие у тебя планы? — спросил профессор ученика.
Тот некоторое время оценивал вопрос.
— У меня нет никаких перспектив, — неожиданно сказал электронный мальчик.
Профессор был поражен. Вот тебе и оптимист!
— Как это понимать. Электроник?
— Я не могу решить некоторые проблемы.
— Например?
— Как стать чемпионом по шахматам, — объяснил
Электроник. — Объем всей информации, содержащейся в любой шахматной партии, как известно, не может переработать ни живая, ни искусственная система. Я не вижу выхода.
Громов взглянул на Электроника с удивлением: неужели он сам пришел к такому важному выводу?
— Значит, появилась новая задача? — спросил он.
— Неразрешимая, — уточнил Электроник.
— Если бы она была неразрешимая, — прищурился
Громов, — на этой планете не было бы ни одного чемпиона по шахматам. Ни одного полководца. Ни одного известного ученого… Как они действовали?
— Не знаю. Я анализировал ошибки великих людей и не нашел для себя ответа.
— Ты не откажешься сыграть партию в шахматы? — предложил Громов.
Профессор понимал, что его ученик поставил перед собой самую трудную для электронной машины задачу. Научиться свободно играть в шахматы, открыть в конечном итоге законы творчества — эта задача сложна даже для него, специалиста по машинам. Интуиция подсказывала Громову, что решать ее надо с игры.
Четвертое апреля. В ожидании сверхновой
Как трудно быть гением, даже обыкновенным! Идет, например, человек по улице и несет бочку. Сразу видно — человек сильный, бывалый, крепко держит бочку. А прохожие оглядываются, предлагают помочь, кое-кто сторонится: вдруг бочка сорвется, придавит?
У подъезда старушки стоят. Издали углядели человека с бочкой, обсуждают, что да как. «Батюшки, никак Макар Гусев!.. Зачем ему бочка! Для какой надобности?… Ты не знаешь, Нюрка?…»
И Нюрка, сестра Макара, среди соседок. Зубы еще не все выросли, а уже противная старушенция!
Ну и намучился Макар с бочкой из-под капусты!..
Как объяснишь родной бабушке, что такое стереометрия бочки?
Стереометрию она мимо ушей пропустила, а про вино сразу поняла:
— Ты что ж это надумал, бесстыжие глаза твои!
— Да не я, бабушка, а ученый Кеплер.
— К ответственности твоего ученого привлечь надо!
Макар расхохотался:
— Да он, бабушка, четыреста лет назад умер…
Старушка успокоилась, даже в стереометрию Кеплера вникать стала. И опять, не разобравшись, набросилась на Макара:
— Ты мне своей историей голову не дури. Про какую еще женитьбу толкуешь?… Я отцу пожалуюсь.
— Да что ты беспокоишься, бабушка! — глухо отозвался Макар. — Ведь это мое домашнее задание! По физике!
— Вот и хорошо, — согласилась бабушка. — Я тебе сейчас плюшек напеку.
— Не хочу я никаких плюшек! — рычит Макар. — Не мешайте готовить уроки!
А Нюрка уже бегает по двору и у каждого подъезда объявляет, что друг Макара, ученый Кеплер, собирается жениться, а бочка принесена под вино на свадьбу… Противная девчонка, хоть не показывайся из-за нее на улице…
Как известно, домашнее задание Гусева о стереометрии винной бочки было одобрено Таратаром. Жаль только, что антигравитационный коврик исчез в портфеле Таратара… Блестяще задуманное испытание провалилось. Здесь, дома, Макар целый вечер поднимался с ковриком под потолок и, разъединив пластины, прыгал на диван. А в классе, в торжественный момент, вдруг запутался в контактах. Спина ноет так, что не согнешься…
Майка Светлова разозлилась: «Без коврика не появляйся на глаза!» И Сыроежкин глядит волком, ворчит: «Такое изобретение потерял. Да на а-коврике на Луну улететь можно…» Знаем, про какую ты Луну говоришь, вздыхатель несчастный, за свою Майку переживаешь…
Вот Электроник — настоящий друг. Что бы ни случилось, наука для него прежде всего. Выслушав идею Макара, два часа корпел с ним над расчетами. Бочка и была самым главным изобретением Гусева.
… Макар, словно древнегреческий философ Диоген, забрался в бочку. Диогену, конечно, не приходилось лежать на гвоздях, но ведь он, по преданию, жил в обыкновенной бочке. И Кеплера с его расчетами стереометрии бочки не осенила идея Гусева. А Макар, проделав расчеты Кеплера, узаконив в своей комнате бочку, превращает ее в «камеру сверхсилы».
Что такое камера сверхсилы? С виду бочка как бочка, внутри же — проводка по точной схеме. Вбиваются в доски гвозди, и виток за витком оплетается бочка внутри электропроводом. Дальше включается вилка в сеть, и человек влезает в камеру, которая усиливает биотоки примерно в сто раз.
А вылезает — сверхсилачом!
Теперь для него поднять одной рукой тяжеленную штангу — пустяки. Забить десять голов в ворота — пожалуйста. Побить мировой рекорд в стометровке — и то можно. Надо только быть очень осторожным, особенно в комнате: одним движением пальца можно, например, сломать стол…
Из бочки Макару видны тонкие ноги в голубых колготках.
— Опять шпионишь? — грозно спрашивает Макар.
— Я не шпионю. Просто интересно. — Нюрка присела на корточки. — Что это такое? Ты как космонавт…
Макар знает, есть такие секреты, которые никому не выдаст даже самая болтливая девчонка.
— Камера сверхсилы, — говорит Макар, похлопывая свою бочку.
— Ты будешь сильным? — догадывается Нюрка.
— Твой брат лучший в классе спортсмен, — напоминает Макар.
— Да, — подтверждает сестренка.
— А теперь я буду самым сильным в мире человеком… Только смотри, Нюрка, никому ни слова.
