Сила шести - Лор Питтакус (бесплатные полные книги txt) 📗

Шестая бросает на него взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Не знаю. Вы даже не знаете, где она была, так откуда можете знать, что это была именно она?

— А кто же еще?

— Ну, я ведь вижу, как вы с Джоном осторожны. Не могу представить, что кто-нибудь из вас мог бы сделать такую глупость, понимая, что он следующий. Особенно зная столько о могадорцах. Начать с того, что вы бы не стали публиковать запись, я так думаю.

— Верно, Сэм.

— Так что, может быть, они уже схватили Вторую и пытались выйти на кого-нибудь из вас, прежде чем ее убить. Тогда становится понятно, почему она была убита через считанные секунды после того, как вы ответили. Это мог быть блеф. А может, она знала, что они делают, и сама себя убила, чтобы предостеречь вас. Как знать. Вы понимаете, что это только предположения.

— Да, — говорю я. Но хорошие предположения. Я до них не додумался. Интересно, додумался ли Генри?

Мы едем в молчании, погрузившись в мысли. Шестая ведет пикап на предельно допустимой скорости, и мы обгоняем несколько машин. Вдоль шоссе горят фонари, и горы в их тени кажутся жутковатыми.

— Она могла быть испугана и в отчаянии, — говорю я. — Это могло подтолкнуть на какую-нибудь глупость вроде неосторожной записи в Интернете.

Сэм пожимает плечами.

— Просто мне это кажется маловероятным.

— Верно, — замечаю я. — Но может быть, они перед этим убили ее Чепана, и она была не в себе. Ей ведь было двенадцать-тринадцать лет. Представь, что тебе тринадцать и ты предоставлен самому себе, — говорю я, не успев сообразить, что в точности описываю историю Шестой. Она бросает на меня взгляд, потом снова смотрит на дорогу.

— Мы даже подумать не могли, что это была подстава, — произносит она. — Хотя такая вероятность есть. Тогда мы были просто напуганы. И моя лодыжка была в огне. Трудновато ясно мыслить, когда твою ногу словно отпиливают.

Я мрачно киваю.

— Но даже после первого испуга мы не пытались посмотреть на все дело под таким углом. Мы ответили, и это навело их на наш след. Мы поступили смехотворно. Может быть, ты прав, Сэм. Я только надеюсь, что мы с тех пор стали немного умнее. Те, кто остался.

Ее последняя фраза повисает в воздухе. Нас осталось всего шестеро. Шестеро нас против всех них, сколько бы их ни было. И никакой возможности узнать, как мы могли бы отыскать друг друга. В нас заключена единственная надежда. Сила — в числах. Могущество шести. От этой мысли мое сердце начинает биться вдвое быстрее обычного.

— Что? — спрашивает Шестая.

— Нас осталось шестеро.

— Я знаю. И что?

— Нас шестеро, и, может быть, у кого-то еще остались их Чепаны. А может, и нет. Но шестеро против скольких могадорцев? Тысячи? Ста тысяч? Миллиона?

— Эй, не забывай обо мне, — говорит Сэм. — И о Берни Косаре.

Я киваю.

— Извини, Сэм. Ты прав. Нас восемь. — Тут я вдруг вспоминаю кое о чем еще. — Шестая, ты знаешь о втором корабле, который улетел с Лориен?

— Еще один корабль, помимо нашего?

— Да, он улетел после нашего. Или, по крайней мере, я так думаю. Он был загружен химерами. Их было примерно пятнадцать. А еще три Чепана и, возможно, ребенок. У меня было видение с этим кораблем, когда мы с Генри тренировались. Он, правда, был настроен скептически, но до сих пор все мои видения оказывались правдой.

— Я представления не имела об этом корабле.

— Он взлетел на старой ракете, похожей на шаттлы НАСА. Ну, ты знаешь, с топливом, которое оставляет за собой шлейф дыма.

— Тогда он бы сюда не долетел, — говорит Шестая.

— Да, Генри так и говорил.

— Химеры? — спрашивает Сэм. — Такие же животные, как Берни Косар? — Я киваю. Он вскидывает голову. — Может, и Берни на нем прилетел? Представь, если они все сюда добрались? Ты ведь видел, на что он способен в битве?

— Это было бы изумительно, — соглашаюсь я. — Но я практически уверен, что старина Берни был на нашем корабле.

Я провожу рукой по спине Берни Косара и чувствую болячки ран, все еще покрывающие почти все его тело. Сэм вздыхает и откидывается на спинку сиденья с выражением облегчения на лице — возможно, представляя, как в последнюю минуту к нам на помощь приходит целая армия химер, чтобы нанести поражение могадорцам. Шестая глядит в зеркало заднего вида, и фары от идущей сзади машины отбрасывают полосу света на ее лицо. Она снова смотрит на дорогу тем же отрешенным взглядом, какой всегда был у Генри, когда он вел машину.

— Могадорцы, — мягко начинает она, сглотнув, и мы с Сэмом обращаемся все во внимание, — настигли нас на другой день после того, как мы ответили на записку Второй, в заброшенном городке в западном Техасе. Мы ехали из Мексики, и Катарина вела машину пятнадцать часов подряд. Было уже поздно, и мы были измотаны, потому что обе не спали. Мы остановились в придорожном мотеле, примерно таком же, как тот, из которого мы только что уехали. Это был маленький городок, похожий на те, что показывают в старых вестернах, с ковбоями и ранчеро. У некоторых домов даже стояли столбы, чтобы можно было привязывать лошадей. Это было очень странное место, но мы приехали из какой-то мексиканской дыры и особо не выбирали, где остановиться.

Она замолкает, обгоняя машину. Она провожает ее взглядом и, прежде чем снова посмотреть на дорогу, бросает взгляд на спидометр.

— Мы пошли поесть в ресторанчик. Мы съели примерно половину, когда в ресторанчик вошел мужчина и сел за столик. На нем были рубашка и галстук, но это был ковбойский галстук шнурком, и вся его одежда выглядела устаревшей. Мы не обратили на него внимания, хотя я заметила, что другие посетители глазели на него так же, как глазели на нас. В какой-то момент он повернулся и уставился на нас, но поскольку то же самое делали и все остальные, я не придала этому значения. Мне было всего тринадцать, и в тот момент я мало о чем еще могла думать, кроме как о том, чтобы поесть и поспать. Так что мы закончили есть и вернулись в свой номер. Катарина пошла в душ и, когда она вышла, закутанная в халат, раздался стук в дверь. Мы посмотрели друг на друга. Она спросила, кто там, и мужчина ответил, что он управляющий мотеля и принес чистые полотенца и лед. Я, не задумываясь, подошла к двери и открыла ее.

— О, нет, — говорит Сэм.

Шестая кивает.

— Это был мужчина в ковбойском галстуке из ресторана. Он сразу вошел и захлопнул дверь. Мой кулон висел на виду. Он сразу понял, кто я, а мы с Катариной сразу поняли, кто он. Одним движением он выхватил из-за брючного ремня нож и метнул мне в голову. Он сделал это очень быстро, и я не успела никак среагировать. У меня еще не было никаких Наследий, никакой защиты. Это был конец. Но потом произошло нечто очень странное. Когда нож вонзился в мой череп, раскололся его череп. Я же ничего не почувствовала. Только позже я узнала, что они понятия не имели о том, как действует заклятие, что он не мог меня убить, пока не погибли номера от первого до пятого. Он упал на пол и лопнул, обратившись в пепел.

— Клево, — замечает Сэм.

— Послушай, — прерываю я. — Судя по тому, что я видел, могадорцев довольно легко опознать. У них такая белая кожа, словно ее обесцветили. И их глаза и зубы… — Я не договариваю. — Как вы могли не узнать его в ресторане? Почему впустили к себе в комнату?

— Я почти уверена, что так выглядят только скауты и солдаты. Это у могадорцев военная каста. Во всяком случае, так говорила Катарина. Остальные так же похожи на обычных людей, как и мы с тобой. Тот, кто пришел в ресторан, напоминал бухгалтера: очки в проволочной оправе, черные брюки, белая рубашка на пуговицах с короткими рукавами и этот галстук. У него даже были дурацкие усы. Я помню, что он был загорелый. Мы и не догадывались, что они идут следом за нами.

— Это вдохновляет, — саркастически замечаю я. Я воображаю сцену с ножом, который вонзается в голову Шестой, а убивает, наоборот, могадорца. Если бы один из них проделал такую штуку с ножом на мне, прямо сейчас, я бы погиб. Я отгоняю эту мысль и спрашиваю: — Как ты думаешь, они еще в Парадайзе?