Князь оборотней - Волынская Илона (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
— У вас там кто-то прячется? — напряженно спросил жрец.
Донгар рассеянно кивнул:
— Одна жрица Храма, один черный кузнец — большой мастер Рыжего огня и еще один медведь.
— Вы издеваетесь? — дрожащим от гнева голосом спросил жрец.
Донгар поглядел на него с печальной задумчивостью:
— Может, и права Аякчан, однако, и не надо мне было вовсе тебя искать. Ай-ой, уж не знаю теперь, поймем ли друг друга?
— Вы издеваетесь! — окончательно уверился жрец. — Вы что, не понимаете? Только моя добрая воля удерживает этих пчел от того, чтобы зажалить вас до смерти! Если вы сейчас же не начнете говорить…
— Ай-ой, жрец-тойон, где вы видели молчаливого шамана? Сейчас все скажу! — перебил его Донгар и вытащил из мешка бубен. Встряхнул, так что зазвенели бубенцы, бережно положил бубен на землю и уселся сверху:
— Перестаньте валять чурбака! Ваши чудацкие завывания вам не помогут… — начал жрец — и осекся.
Заваливаясь то на один бок, то на другой — будто распрямляя невидимые ноги, — бубен с сидящим на нем шаманом медленно поднялся в воздух. Рой сорвался с места и ринулся к Донгару.
— Сай-сат! — словно на оленя, гикнул черный шаман, и, заложив крутой вираж, бубен понесся впереди роя.
— Жжжжжж-жжж! Гей-гей-гей!
Оседланный шаманом бубен проскакал вдоль забора — он раскачивался туда-сюда, будто шел оленьим галопом, отталкиваясь от земли сильными мослатыми ногами. Разъяренный рой с гулом пронесся следом — засевший за забором Хадамаха почувствовал, как его обдало горячим ветром. Хакмар карабкался на забор.
— А если пчелы на нас кинутся? — взбираясь следом, спросил Хадамаха.
— Могу вас замаскировать! — предложила Аякчан.
— Подо что?
— Подо что я могу: под шар Огня или под куб льда! Тебе что больше нравится?
— А под тучку? Под тучку — нет?
— Кинутся, я их сожгу, — уже сидя на заборе, пообещал Хакмар и потянул меч из ножен.
— Сожги сейчас! — потребовал Хадамаха, которому Огненные пчелки вовсе не нравились.
— Испортить Донгару всю работу по внушению папе уважения к шаманам?
Донгар верхом на бубне с гиканьем скакал к опорам Буровой. За ним с яростным жужжанием мчался рой, а следом с воплями бежал жрец:
— Стойте немедленно! Вы разобьетесь… Вы!
Донгар подлетел к Буровой, яростно гаркнул: «Сай-сат!» Невидимый олень бешено затрубил… и запрыгнул на перекладину металлической опоры. Рой с жужжанием понесся следом. Бубен скакал от одной перекладины к другой, как по камушкам речного потока. Рой не отставал. Жрец прыгал внизу:
— Спускайтесь! Спускайтесь сейчас же… Эк!
Копытом невидимый олень с вполне ощутимым стуком сбил пчелиный улей с опоры. Улей качнулся… и, кувыркаясь, полетел вниз.
Банг! Улей вошел в соприкосновение с лысоватой макушкой жреца. Жрец с воплем опрокинулся на спину. Рой взвыл и, грозно выставив искрящие Алым огнем жала, ринулся вслед за своим улетевшим домом. Прямо на распростертого на земле жреца.
— Саа-ай-сат! — Донгар послал бубен в прыжок прямо со среднего яруса Буровой. Невидимые копыта грянули в землю рядом с головой жреца. Донгар перегнулся, за ворот вздернул своего отца с земли. Рой врезался туда, где только что лежал ушибленный жрец. Мерзлая земля вспыхнула Рыжим костром и растеклась черной кашицей.
— Отпустите меня немедленно, замерзавец! — жрец рванулся, выдирая ворот парки из хватки Донгара… но черный шаман уже разжал пальцы. Жрец шлепнулся задом на землю.
— Шаман! — вскричал жрец — и прозвучало это как худшее из ругательств.
На лице шамана явственно промелькнула обида. Огненные пчелы заложили вираж и снова ринулись в атаку. Донгар развернул своего невидимого оленя на задних копытах и погнал его вокруг жреца, выкрикивая на скаку:
Взвившийся от земли рой несся за ним, накручивая серо-Огненные круги:
— Вжжжж-ж! Вжжжж-ж!
— Прекратите немедленно! Прекра… — вертя головой, орал жрец.
— Зову духов, чье имя давно позабыто! — продолжал выкрикивать шаман.
— Вжжжж-ж! Вжжжж-ж! — дружно откликнулся рой, хвостом разлетаясь за скачущим по кругу шаманом.
Хадамаха почувствовал, что перед глазами у него все плывет, и вцепился лапами в забор, чтобы не сверзиться.
— Духов из Огненной бездны, духов, заключенных в чужие тела, зову я, черный шаман, царь всех шаманов! — орал Донгар…
— Прекратите ваши шаманские штучки! — так же громко и отчаянно вопил сидящий на земле жрец.
Донгар не прекращал. Бубен вместе с шаманом запрокинулся, точно невидимый олень развернулся на задних копытах. Шаман очутился лицом к настигающему рою…
— Будем есть сладкую пищу, пить сладкую воду — тихими шагами, прошу, выходите наружу! — выкрикнул шаман и кубарем скатился с бубна. Звеня бубенцами, тот свалился сверху… над Буровой пронесся тяжелый густой гул.
Переливающийся Огненными бликами рой завис на месте… Бух! И словно взорвался изнутри. Крохотные серовато-желтые тельца пчел разлетелись во все стороны. Парочка долетела до Хадамахи, скатилась по плечам и закопошилась на земле, слабо подергивая крылышками, как и положено пчелам, едва проснувшимся после Долгой ночи.
Над двором Буровой зависло пышущее Жаром Рыжее облако из крошечных, похожих на искорки человечков в развевающихся рыжих мехах. Очертания человечков таяли, вспыхивая крохотными костерками, сгорали — и тут же из Пламени снова возникал Алый человечек! В лучах молодого Утреннего солнца над Буровой счастливо плясали те, кого уже тысячу Дней не видала средняя Сивир-земля! Эжины подземного Пламени, духи Рыжего огня!
— Выпустил! Выпустил! Шаман! — пищали тысячи голосов. — Солнце! Мы видим солнце! А-х-ха-ха! — И с радостным хохотом — словно трещал хворост в костре — они закружились в безумном хороводе.
— Сладкая еда там! — с издевательской улыбкой шаман ткнул пальцем в сторону Буровой.
Хохочущие духи вытянулись в длинную извивающуюся ленту и понеслись к неприметной дверце между стальными опорами.
— Только еду! — предостерегающе крикнул им вслед шаман.
Огненная лента ударила в дверь.
— Куда? Сто-ой! Держите их! — вскакивая на ноги, заорал жрец, но его крик пропал в оглушительном грохоте. Дверные створки обвисли, как у зайца уши. Треща и звеня, Огненные духи втянулись в темноту прохода. Тишина на дворе Буровой установилась всего на пару ударов сердца.
Изнутри потянуло острым запахом безнадежно сгоревшей рыбы.
Ба-бах! И без того обвисшие створки снесло напрочь, изнутри вывалился младший жрец в расшитом голубыми языками Огня одеянии… и с котелком в руках, над которым ярилось Рыжее пламя!
— А-а-аа-а! — Младший жрец выскочил во двор… и с размаху швырнул горящий котелок на мерзлую землю. Сорвал с себя жреческую парку и с воплем: — Чтоб ты пропало, проклятое, Эрлик тебя забери обратно! — принялся хлестать паркой по горящему котелку, сбивая Огонь.
— Не услышит Эрлик. Жрец, однако, не шаман, — хладнокровно сообщил Донгар.
— Аа-а-а! — изнутри Буровой грянул новый вопль, и целая толпа жрецов хлынула наружу. Впереди мчался толстый жрец в поварском фартуке поверх одеяния. Прижимая к груди, точно ребенка, жрец тащил жирную оленью лопатку. Улюлюкая и завывая, за жрецами неслись духи Огня!
— Выпустил! Солнце, солнце, видим солнце! Сладкая еда! — стрекотом сухих искр рассыпались духи.
— А-а-а-а! — дружно завопили жрецы — капюшоны их малиц вспыхивали. Оленья лопатка в руках толстяка осыпалась жирным черным пеплом. Толстяк рванул к воротам.
