В поисках тигра - Хоук Коллин (библиотека электронных книг .txt) 📗
Рен захрипел от боли. Не помня себя, я с воплем выскочила из укрытия и бросилась на растерявшегося Локеша. Двумя руками я ухватилась за кнут и попыталась вырвать его из рук палача, но где там! Локеш оказался невероятно силен. Все мои усилия были тщетны, с тем же успехом воробей мог пытаться повалить дерево. Продолжая беспомощно колотить его кулаками, я увидела, как неприкрытая радость озарила лицо колдуна, и поняла, что он узнал меня. Его черные глаза вспыхнули лихорадочным восторгом. Локеш схватил меня за запястья, рывком поднял мне руки над головой и три раза хлестнул кнутом по ногам. Я закричала от боли. Тут позади нас раздался бешеный рев, заставивший моего мучителя обернуться, и, воспользовавшись этим, я вцепилась в его рубашку, стала царапать ногтями его грудь и шею. Локеш схватил меня за плечи, затряс…
– Келси! Келси! Проснись!
Я открыла глаза.
– Кишан?
– Тебе снился кошмар.
Оказывается, он лежал в спальнике рядом со мной. И осторожно отцеплял мои пальцы от своей рубашки.
Я посмотрела на его грудь и шею и увидела глубокие кровавые царапины. Бережно дотронулась до одной из них.
– Ох, Кишан. Прости меня. Очень больно?
– Все нормально. Они уже заживают.
– Я не хотела, правда. Мне снова приснился Локеш. Я… я не хочу возвращаться, Кишан! Я хочу идти дальше, хочу найти Врата Духа! Рен… Локеш его пытает! Теперь я точно это знаю.
И тут, к своему величайшему стыду, я разревелась. Я плакала отчасти от боли, отчасти от изнурительной тяжести восхождения, но больше всего от того, что теперь знала, как ужасно страдает Рен… Кишан повернулся и обнял меня.
– Ш-ш-ш, Келси. Ну все, все. Все будет хорошо.
– Ты не знаешь, ты просто так это говоришь! Локеш может убить его до того, как мы найдем эти дурацкие ворота! – рыдала я, а он успокаивающе поглаживал меня по спине.
– Дурга обещала позаботиться о нем. Не забывай об этом.
– Я знаю, – прорыдала я, – только…
– Твоя безопасность важнее нашего поиска, Келс, и ты знаешь, что Рен сказал бы то же самое.
Я засмеялась, хлюпая носом.
– Он-то наверняка так сказал бы, но…
– Никаких но. Нужно возвращаться, Келс. Как только ты выздоровеешь, мы снова приедем сюда и предпримем еще одну попытку. Договорились?
– Ну, наверное.
– Вот и хорошо. Рен… что ж, ему повезло заслужить любовь такой женщины, как ты, Келс.
Я повернулась на бок, заглянула ему в лицо. Костер все еще горел, и я видела, как пламя танцует во встревоженных золотистых глазах Кишана. Мы долго молча смотрели друг на друга. Потом я дотронулась до его шеи, на которой не осталось и следа царапин, и прошептала:
– И мне тоже повезло встретить такого потрясающего мужчину, как Рен.
Он поднес мою руку к своим губам и нежно поцеловал мои пальцы.
– Он бы не хотел, чтобы ты страдала из-за него.
– А еще он бы не хотел, чтобы ты оказался тем, кто меня утешает.
Кишан не смог сдержать ухмылку.
– Да уж. Этого он точно не хотел бы.
– Но так случилось. Ты меня утешаешь. Спасибо за то, что ты все время рядом со мной.
– Это единственное место, где я хочу быть. А теперь поспи, билаута.
Он притянул меня к себе и прижал к своей груди. Мне было немного стыдно за то, что я нашла утешение в его теплых объятиях, но вскоре глубокий сон избавил меня от угрызений совести, и больше в ту ночь мне ничего не снилось.
Следующие два дня путешествия оказались вынужденно короткими. Поначалу я пыталась идти самостоятельно, но боль была так сильна, что Кишану пришлось меня нести. Мы медленно спускались вниз по склону, часто останавливаясь на отдых и оставляя последний час пути на то, чтобы Кишан успел разбить стоянку и осмотреть меня. Большая часть ран подживала, но самая глубокая все-таки загноилась.
Кожа вокруг нее покраснела, вздулась и покрылась нехорошими пятнами. Сама рана с каждым часом выглядела все ужаснее. Вскоре у меня начался жар, и Кишан потерял свою обычную выдержку. Он проклинал заклятие, позволявшее ему нести меня только шесть часов в день. Он перепробовал все мыслимые целебные травы, но ничто не помогало справиться с заражением, а Золотой плод, к сожалению, не умел доставлять антибиотики.
Потом разразился буран, но я плохо помню, как Кишан нес меня сквозь ледяной шквал. Из-за вынужденной неподвижности я больше не могла сопротивляться холоду. Я постоянно мерзла и вскоре начала впадать в забытье, потеряв счет дням. Помню, что в какой-то момент мне пришло в голову, что Фаниндра, возможно, сможет исцелить меня, как она сделала это в Кишкинхе, но золотая змея оставалась ледяной и неподвижной. Наверное, снежная погода была неблагоприятной для змей, а может быть, мудрая Фаниндра знала, что, несмотря на все грозные симптомы, я пока еще не при смерти.
В результате мы заблудились в буране и уже не знали, идем ли мы назад, к мистеру Кадаму, или вперед, к Вратам Духа. Кишан очень тревожился из-за того, что я все время сплю, поэтому постоянно разговаривал со мной по дороге. К сожалению, я почти не помню, о чем он говорил. Кажется, он читал мне курс по выживанию в дикой природе, говорил о том, как важно во что бы то ни стало есть, пить и сохранять тепло. Он уделял особое внимание этой триаде сохранения жизни. Во время дневных остановок Кишан заворачивал меня в спальный мешок и ложился рядом, согревая меня своим тигриным телом, а Золотой плод давал нам столько еды и питья, сколько нам было нужно.
Но после того как я заболела, у меня пропал аппетит. Кишан заставлял меня есть и пить, но меня постоянно знобило, мне все время было то жарко, то холодно. Кишану приходилось постоянно превращаться в человека, чтобы укрывать меня, потому что я раскрывалась в жару, пытаясь сбросить с себя мешок. Я быстро слабела и большую часть времени молча смотрела в небо или в лицо Кишана, почти не слушая, что он говорит. Помню только, как он рассказывал о бушменском рисе, потому что это было отвратительно. Кишан говорил, что однажды после страшной битвы он чудом уцелел, но остался совсем один на вражеской территории. Он не смог найти никакой еды, поэтому ему пришлось питаться бушменским рисом, который оказался никаким не рисом, а белыми личинками муравьев. Я негромко замычала, выражая свое отвращение, но меня сковала такая сонливость, что трудно было даже разлепить губы. Мне хотелось спросить его, откуда он мог в то время знать об африканских бушменах, но не было сил говорить. Кишан с тревогой посмотрел на меня и поглубже натянул мне на голову капюшон, чтобы снег не падал мне на лицо.
Потом он наклонился ко мне и прошептал:
– Обещаю, что вытащу тебя отсюда, Келси. Я не дам тебе умереть.
«Умереть? Что он такое говорит? С чего он взял, что я собралась умирать?»
Нет, я не чувствовала себя умирающей и непременно сказала бы ему об этом, если бы смогла. Что-то случилось с моими губами, они как будто замерзли. «Я не могу умереть. Я должна отыскать еще три дара и спасти своих тигров. И вырвать Рена из лап Локеша. И еще мне нужно закончить университет… И еще…» Кажется, я снова провалилась в сон. Мне снилось, что я вожу пальцем по заиндевевшему окну. Я уже нарисовала сердечко с надписью «Рен+Келси» внутри и теперь чертила рядом второе, чтобы написать в нем «Кишан+…», но тут меня разбудили, грубо встряхнув за плечи.
– Келс. Келс! Я думал, что мы возвращаемся обратно, но мы, похоже, нашли Врата Духа!
Я выглянула из своего капюшона и уставилась в низкое небо цвета свинца. Сверху на нас сыпалась колючая ледяная крошка, поэтому мне пришлось сощуриться, чтобы увидеть, на что показывает Кишан. Посреди бескрайней белой пустоши торчали два деревянных шеста высотой с телефонную мачту. Оба шеста на разной высоте были оплетены гирляндами разноцветных флагов. Кроме этого, к ним крепились какие-то странные длинные ленты, трепыхавшиеся на ветру, как хвосты детских воздушных змеев. Часть этих лент была протянута между шестами, часть привязана к торчавшим из земли кольцам, а остальные просто развевались в воздухе.
