Жрица голубого огня - Кащеев Кирилл (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Не оглядываясь на мальчишку, шаман молча двинулся вперед.
– Должно быть, земля нужна, землей нижнюю останавливать будет, – продолжая восторженно скалиться, пробормотал Донгар.
– Не больно-то земля ее в прошлый раз остановила, – не сводя с широкой спины шамана полных подозрения глаз, буркнул Хакмар.
– А может, духов предков о помощи попросит, – в голосе Донгара наконец зазвучало сомнение. – Только как, однако, попросит – не камлая-то?
Шаман вдруг замер, будто споткнувшись.
В междумирье на Великой реке запыхавшаяся Аякчан остановилась, прижимая руку к готовому выпрыгнуть из груди сердцу, и прищурилась, пытаясь разглядеть в колеблющейся воде то, что заставило шамана замереть.
Белый стоял на самом краю выкопанной ямы. Рядом грудой валялись испачканные землей деревянные лопаты. Аякчан вдруг почувствовала, как во рту у нее стало сухо, будто она тысячу Дней не пила! Яма была маленькой! Как раз для… как раз для…
Шаман размахнулся – и швырнул Нэлэнчик в яму! Резко развернулся… и громадным кулачищем влепил в челюсть стоящему позади него Буте. Глаза кузнеца закатились, коротко хрюкнув, отец Нэлэнчик осел на землю. Шаман сгреб в охапку с воплем ринувшуюся к дочери Ингаму и отбросил ее в сомкнувшуюся над ней толпу.
– Закапывайте, люди, закапывайте! – рявкнул он. – Закапывайте, не то всей слободой пропадем!
Первые комья земли упали на грудь спящей девочки.
– Вы что делаете, люди! – истошно завопил Донгар, пытаясь вырвать лопату у здоровенного мужика. – Она ж ребенок!
Сильный толчок в грудь отшвырнул мальчишку под ноги Белому.
– Не лезь, парень, – мрачно буркнул мужик, продолжая споро орудовать лопатой. – Она-то ребенок, да у нас-то свои дети есть, коли ее в живых оставить – и ей конец, и нашим пропадать!
– Ты хотел знать средство против нижней албасы? – глядя сверху вниз на распростертого у его ног мальчишку, тихо сказал взрослый шаман. – Нет от нее другого спасения, кроме как помеченного ею человека живьем в землю закопать – тогда ни родичей его, ни селения ей не найти! Учись, парень! Вот что значит быть белым шаманом – селение любой ценой спасать, ясно?!
Взрослый шаман еще бормотал что-то нравоучительным тоном, но голос его вдруг начал подрагивать и срываться. С мальчишкой происходили странные изменения. Очертания его тела жутко, неузнаваемо изломались, будто лежащее на земле существо было вовсе и не человеком! Будто некая чудовищная тварь, тощий паренек подобрал под себя многосуставчатые руки и ноги – и коротким упругим толчком взвился с земли. Перед оцепеневшим от мгновенного, одуряющего ужаса белым шаманом появилось блеклое и ноздреватое, как творог из оленьего молока, лицо. Бурлящие алым огненные провалы, открывшиеся на месте глаз мальчишки, вперились в него.
– Но я-то не Белый! – выдохнул жуткий, как рев поднимащегося чэк-ная, голос. – Я – Черный!
И пылающие, как жадное Пламя, пальцы сомкнулись у Белого на горле.
– Да ваши дети б от стыда сгорели, узнай они, какие у них родители! – разнесся яростный голос Хакмара, и в самозваных могильщиков врезался вихрь сверкающей стали.
Здоровяк кузнец небрежно отмахнулся от налетевшего на него парня – этот еще лезет, маловат пока взрослых мастеров учить! Перед глазами блеснула сталь – и кузнец замер, изумленно уставившись на перерезанный, будто камышинка ножом, толстый черенок лопаты. Дерево почернело, словно побывало в Огне, и над ним клубился слабый дымок. Оголовье меча с хрустом въехало кузнецу по зубам. Тонкая, затянутая в черное мальчишеская фигура промелькнула над ним, в прыжке с силой оттолкнувшись от упавшего на колени мужика. Вооруженный мечом парень приземлился прямо на чью-то голову. Вскочил, взмахом клинка отбивая удар длинного ножа – лязгнула сталь, сверкнули искры, и нож переломился у рукояти.
– Да что вы за кузнецы – сердечник в ноже ни к какому кулю! – рявкнул Хакмар, и заточенное острие его меча полоснуло нападавшего по руке. Рукав толстой меховой парки распался надвое, будто был сшит из тончайшего Огненного шелка, и незадачливый боец шарахнулся в сторону, скуля и зажимая располосованную ладонь.
– Вы, духи воздуха, для которых облако стало платком, а черная туча безрукавкой, примите кровь эту! – немедленно провыл утробный голос.
Белый шаман, бьющийся в руках жуткого существа, которое он так легкомысленно принял за мальчишку, почувствовал, как его вздергивает в воздух. Твердые, как стальные прутья, и такие же раскаленные пальцы все теснее сжимались у него на горле.
– С тварями Нижнего мира дра-а-а-ться надо, а не детишек им живьем ска-а-армливать! – прогудел черный шаман. – Не то сам тварью станешь, хуже, чем из Нижнего мира лезут!
«Кто б говорил!» – мелькнуло в голове у задыхающегося Белого, он судорожно царапал сомкнувшиеся на горле руки Черного, но куда там! Как нашкодившего щенка волоча полузадушенного здоровяка за собой, Донгар широким шагом двинулся к могиле.
Хакмар врезался в сгрудившихся слободчан, и его стремительно вертящийся меч загудел зло, как разъяренная пчела, раздавая хлесткие удары направо и налево.
– Да это ж мальчишки! – заорал кто-то из слободчан, набегая на Хакмара сзади и норовя огреть его заступом по голове. – Бейте их!
– Ах, как благородно! – Хакмар стремительно присел, пропуская лопату над собой, и та с треском раскололась, обрушившись на голову другого слободчанина. Острая деревянная щепа разлетелась по сторонам, Хакмар крутанулся, подсечкой опрокидывая незадачливого противника и для большего ускорения наподдавая ему кованым сапогом под зад.
– О мать моя земля Калтащ-эква, Хозяйка жизни и смерти, великая Умай! – взвился мерный речитатив Донгара. – Я всего лишь шаман, также могущий умереть, помоги мне спасти ребенка, и я отдам тебе взрослого, делай с ним, что хочешь!
– Скрип-бум-хруп! – разнесшийся по кладбищу глухой гул заставил перепуганных слободчан позабыть о Хакмаре и завертеть головами.
Ледяные надгробия медленно раскачивались, выбираясь из промерзлой земли.
– Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах! – с ревом рассекая воздух, глыбы льда пронеслись над головами рухнувших наземь людей. Полузасыпанная могила, на дне которой, ничего не ощущая, безмятежно спала маленькая девочка, зашевелилась. Из глубины земли послышался рокот, нарастающий, как шум близкого водопада. И вдруг могила словно взорвалась! Комья мерзлой земли взметнулись в воздух и затарабанили по головам, глуша здоровенных мужиков не хуже камней! Могила вспучилась… и вывернулась наизнанку – высоченный земляной столб выметнулся наружу. На его вершине к небесам вздымалась маленькая спящая девочка!
Столб рос, рос, рос… Замер на мгновение, казалось, упираясь в самые небеса – и стремительно начал опадать, втягиваясь обратно в могилу и унося Нэлэнчик за собой! Раздался отчаянный женский вскрик, прыжок – женщина, извернувшись, как атакующая кошка, сдернула проносящуюся мимо девочку и откатилась в сторону, крепко прижимая бесчувственную малышку к груди. В тот же миг земляной столб рухнул в глубь земли, в уводящий в бесконечность черный тоннель. Размахнувшись, Донгар швырнул туда изобретательного шамана кузнечной слободы.
– А-а-а! – долгий отчаянный крик донесся из разверзшегося в кладбищенской земле бескрайнего провала, на мгновение летящий вниз белый шаман словно завис на фоне всепоглощающей черной пустоты… И тут же пласты земли задвигались с грозным рокотом, длинные земляные языки поползли, медленно смыкаясь между собой и отрезая искаженное ужасом лицо белого шамана от глаз глядящих ему вслед людей. Мгновение – и с чавкающим звуком провал сомкнулся, взметнувшаяся вихрем земля стянулась на свое место. Посреди изломанного наста кладбища отвратительной черной дырой осталась зиять пустая детская могилка, да у кромки ее, тихо постанывая, но не смея подняться, валялись избитые и облепленные грязью слободчане.
Девочка в коротенькой белой парке и с золотыми подвесками в виде гусей и зайцев в медно-рыжих волосах отвела глаза от темных вод Великой реки, текущей поперек громадного ярко-алого чума. Раздраженным движением она смахнула в воду стоящие рядом с ней пустые плошки и принялась с грохотом полоскать их прямо в Великой реке, гремя мисками так, как обычно гремят посудой только сильно обозленные девчонки. За спиной у нее послышался шум и грохот, отверстие громадного чувала само собой распахнулось, открывая бесконечный темный тоннель, и оттуда со свистом вылетел здоровенный мужик в птичьем плаще белого шамана. Сидящая на корточках у Великой реки меднокосая девчонка неторопливо отставила прочь чистую миску и, деловито обтирая мокрые руки о подол, подошла к скорчившемуся на полу здоровяку…
