Мила Рудик и Магический Синод - Вольских Алека (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
Однако ее планам насчет Жавеля осуществиться было не суждено. В тот самый момент, когда секретарь главы Судебной и Розыскной палат побагровел от вскипающей в нем ярости, в приемной раздался холодный, невозмутимый голос, который, казалось, должен был принадлежать относительно молодому мужчине.
— Что здесь происходит?
Мила резко обернулась.
В дверях кабинета — очень высокий и очень худой — стоял Владыка Мстислав. Антрацитово-черный кафтан придавал фигуре Мстислава вид, внушающий невольный трепет. От Владыки словно исходило невидимыми волнами что-то грозное. Как будто в доказательство того, что Мила не единственная, кто ощущает это, Жавель подскочил со стула и выпрямился перед Мстиславом дрожащим от раболепия столбом.
— К вам посетитель, Владыка! — воскликнул он.
Мстислав даже не глянул в сторону своего подчиненного. Его взгляд, острый и тяжелый одновременно, был устремлен на Милу.
— Вижу.
Мила прочистила горло, чувствуя, что прямо сейчас должна что-то сказать, но слова на язык не шли.
— Вы ко мне, госпожа Рудик? — спокойным голосом поинтересовался Мстислав.
Мила кивнула.
— Что же вы стоите? — с пугающе нейтральной интонацией произнес он. — Прошу в мой кабинет.
Мила последовала за ним. Переступив порог, она осмотрелась. Кабинет Мстислава был удивительно просторным. Здесь было мало мебели. Полы укрывали мягкие, ворсистые ковры. Окна, за которыми виднелась внешняя терраса, были наполовину зашторены тяжелым бархатом. Посреди кабинета стоял тяжелый стол, рядом на длинной стойке — большой глобус. Почти всю правую стену занимала карта, и Мила, присмотревшись более внимательно, к своему удивлению, обнаружила, что это карта мира По-Ту-Сторону. Беглым взглядом ей удалось разглядеть на ней Троллинбург и Фивы. Не те древние развалины старого города во Внешнем мире, а тайный город, такой же, как Троллинбург. Остальные названия, которые она успела прочесть, были ей незнакомы.
— Присаживайтесь.
Жестом Мстислав указал Миле на огромное деревянное кресло с высокой спинкой и подлокотниками. Оно стояло аккурат напротив стола. Мила села. Владыка опустился в точно такое же кресло за столом.
Пока Мила мучительно соображала, что же ей сказать, чтобы Мстислав сразу же не выставил ее за дверь, он заговорил с ней первым.
— Как поживает ваш питомец, госпожа Рудик? — любезно спросил Владыка.
Мила непонимающе моргнула.
— Драконий пес, — пояснил ее собеседник. — С которым мне… посчастливилось довольно близко познакомиться около месяца назад.
Мила живо припомнила, как воинственно отнесся Шалопай к Владыке — постоянно рычал на него и не желал подпускать близко к хозяйке. Шалопаю почему-то очень не понравился Мстислав.
К чему был этот вопрос? Мила не понимала.
— Хорошо, спасибо.
— А как поживает ваша опекунша, госпожа Варивода? — все с той же любезностью поинтересовался Владыка, словно вел светскую беседу.
Мила нахмурилась.
— Плохо.
Мстислав озадаченно вскинул брови.
— Что так?
— Ее жених в больнице. — В собственном голосе Мила различила язвительную нотку. Зачем Мстислав разыгрывал удивление, если прекрасно знал, в каком состоянии сейчас находится Гурий?
— Ах, да, — без выражения отозвался Владыка. — Ваш учитель, на которого вы напали.
Мила глубоко вздохнула.
— Я на него не нападала, — тщательно выговаривая каждое слово, негромко сказала Мила.
Он усмехнулся.
— Ну… это будет решать суд.
— То есть — вы.
Мила не смогла удержаться от обвинительного выпада.
Мстислав откинулся в кресле и посмотрел на нее пристальным безмятежным взглядом. Ей показалось, что в темных глазах под сводами тяжелых надбровных дуг она видит насмешку.
— Ну что вы, госпожа Рудик, — мягко возразил он. — У меня есть всего лишь один голос из трех. Как же я могу решать?
Мила чувствовала себя основательно сбитой с толку. Странный разговор складывался. Она совсем не так представляла себе эту встречу. С одной стороны, она вообще плохо представляла, о чем будет говорить с Владыкой. С другой — предполагала, что Мстислав… послушав от силы минуту невнятные объяснения, без церемоний выставит ее вон из кабинета. Или будет метать гром и молнии, когда поймет, что она морочит ему голову. Или, что вероятнее всего, попросту проигнорирует наглую девчонку, посмевшую к нему заявиться в неположенное время. Но чего Мила точно не могла предположить, так это того, что Мстислав будет столь любезно беседовать с ней.
— Так что же вы хотели обсудить со мной, госпожа Рудик? — с внезапной серьезностью спросил Владыка.
В грудной клетке у Милы на миг похолодело. Растерянность переросла в беспокойство. Ей нужно было срочно что-то придумать, пока Мстислав не выставил ее за дверь.
От необходимости немедленно отвечать на вопрос Милу избавил довольно громкий звук — бой часов.
Мила вздрогнула. Три часа! Сейчас Мстислав должен принять порцию «Паутины мысли»!
Она отвела глаза от часов и встретила устремленный на нее взгляд Владыки. Возникла долгая пауза, во время которой они смотрели друг на друга, почти не мигая. Взгляд Мстислава был тяжелый и напряженный. Миле казалось, что в этот момент он придумывает, как бы немедленно от нее отделаться. Ему нужно было принимать «Паутину мысли», и, судя по возникшему напряжению, либо он забыл об этом, либо он вовсе не собирался принимать ее, потому что никогда и не делал этого!
Мстислав крепко обхватил подлокотники кресла и выпрямился, словно собирался встать.
Сейчас он скажет, что время приема вышло, подумала Мила. Мышцы ее спины напряглись — она приготовилась подняться с кресла. Оставалось только дождаться, когда Мстислав, сославшись на какие-нибудь срочные дела, попросит ее удалиться. Часы пробили в последний раз и замолчали.
Однако, к величайшему удивлению Милы, вместо того чтобы встать, Мстислав, напротив, слегка расслабился в кресле, поднял руку, небрежным движением открыл ящик стола. Когда его рука вновь появилась над столешницей, Мила увидела в морщинистых старческих пальцах прозрачный флакон с жидкостью, похожей на молоко.
С приоткрытым от удивления ртом Мила наблюдала, как Владыка открыл флакон и одним движением опрокинул в себя его содержимое. Поставив пустой флакон на стол, он вновь обратил свой взор к посетительнице.
— Итак, что же вас привело ко мне, госпожа Рудик? — во второй раз спросил он, и в его голосе она четко различила насмешку, которую уже заметила сегодня в его взгляде, — словно он видел Милу насквозь и на самом деле вовсе не нуждался в ответе на свой вопрос.
Просто потому что знал, зачем она пришла к нему.
Мила не помнила почти ничего из той ахинеи, которую несла, пытаясь объяснить свой визит. Она буквально сбежала из кабинета Владыки — злая, раздраженная, окончательно запутавшаяся, но абсолютно уверенная, что ее обманули. Она не знала, каким образом совершался обман, но это обстоятельство не сказывалось на ее уверенности.
Направляясь из Менгира в Львиный зев, Мила вспомнила лицо Мстислава, когда он наблюдал за ее уходом. Вежливая озадаченность, тень равнодушного удивления… Притворство! Когда в доме Гурия месяц назад он обвинял ее в убийстве, он не был так вежлив и любезен с ней.
Она бы еще поняла, если бы он сразу же холодно выставил ее за дверь. Но ему зачем-то нужно было разыграть это представление под названием «светская беседа».
Видимо, прохладный воздух стылого из-за постоянных дождей города благоприятно влиял на мыслительный процесс, потому что, уже на подходе к Львиному зеву, Мила вдруг поняла, какую цель преследовал Владыка Мстислав.
Другого объяснения подобному поведению Владыки Мила не находила. На ум приходило только одно — Мстислав хотел, чтобы она увидела, как он принимает «Паутину мысли»!
Опуская рычаг возле входа в Львиный зев, Мила бросила быстрый взгляд на Хранителя меченосцев. Высоко над головой каменного льва с немыслимой скоростью проносились облака, мчась куда-то на север. В их стремительном беге было что-то гнетущее и тревожное. В эту секунду Миле казалось, что Хранитель смотрит прямо на нее. Его взгляд, хмурый и колючий, словно предупреждал о чем-то, но предупреждения Мила не понимала.
