Бабочка на штанге (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
Но местный пожарник дядя Игорь (он ездил по поселку на красном мотоцикле с огнетушителями) сказал, что в часах вообще нет никакого музыкального механизма.
— Мне ли это не знать? Сам приколачивал под крышей…
Кстати, он повесил там не только часы. Ниже часов он прибил деревянное солнышко. Вездесущие малыши нашли где-то круглую крышку от кадки с квашеной капустой, отскребли ее добела и покрыли лаком. А потом выпросили у старших ребят несколько желтых реек для лучей.
— Дядя Игорь, прибейте, пожалуйста!
Дядя Игорь, ворча в усы, полез наверх по скобам и приколотил деревянный круг с торчащими в стороны палками. Солнышко получилось что надо! Сочинитель Серый даже сказал:
— Почти как на театре Образцова…
Может быть, и правда, как на том театре (я там не бывал).
Жизнь «пуппельхаусной» компании была шумной и, на первый взгляд, бестолковой. Малышня бегала и галдела, девчонки таскали по всему помещению куски цветной материи, Ринка о чем-то спорила с Серым, мальчишки стучали молотками… Но потом оказывалось, что они не просто стучат, а вгоняют конопатку в старую шлюпку; что Ринка и Серый горячо обсуждают сценарий; что девчонки кроят и сшивают пестрый занавес, что «мелкое население» репетирует песни для спектакля…
Те, кто умел командовать куклами, то и дело забирались на антресоли и тоже устраивали «репетиции». Куклы принимались скакать по всему помещению.
Иногда «население» Пуппельхауса — и мелкое, и постарше — срывалось с места и бежало на край поселка. Там, на лугу, стояли футбольные ворота, и народ «устраивал себе разрядку». Играли все, даже пятилетние мальчишки. С большими криками, но без больших обид. Потом девочка Даша — Ринкина подружка с медицинской сумкой на боку — мазала народу йодом ссадины. А иногда и не йодом, а водой, которую набирали в колодце через дырку в люке. Говорили, что помогает, хотя и не так сильно, как при спускании в глубь колодца…
До открытия театра, до премьеры «Шумного бала со всех сторон» было еще далеко. Но и такая вот жизнь — с репетициями, ремонтом, хохотом, чаепитиями среди раскиданных ящиков и колес — была замечательной. «Вертящей голову», как выразился однажды Чибис. Я согласился с ним. И однажды высказал Ринке, что, может быть, «вся эта свистопляска» даже интереснее, чем будущие чинные спектакли. Ринка возразила, что спектакли будут не чинными, а тоже со свистопляской. Но потом вдруг сказала:
— А может, ты и прав…
С ней бывало такое: сначала заспорит, а потом замолчит на секунду и согласится. Особенно, если мы беседовали один на один, в сторонке от остальных. Да, так случалось: мы вдруг оказывались рядом, ближе друг к дружке, чем к остальным. Все варятся «в общей похлебке», а мы как бы сами по себе. И я при этом каждый раз вспоминал, как однажды Ринка коснулась губами мочки моего уха. Больше такого не случилось ни разу, но и вспоминать это было так… «душещекотательно».
А Чибис чаще был рядом не со мной, а с другими ребятами. Его интересовали шлюпочные дела. Ну и ладно! Нам и в городе хватало друг друга…
Дорога до Колёс была теперь простой и быстрой. Мы проникали в коридор под «Арцеуловым», за полминуты пробегали «архивированное пространство» и оказывались в кассовом зале станции Пристань-I. Оттуда через неприметную дверцу и коридор с плакатами — на подземный перрон. От него ровно в десять утра отходил крохотный поезд из трех вагончиков. Его все называли — «мотовоз». Хотя что значит «все»! Пассажиров там бывало одни-два, не больше. Молчаливые и нелюбопытные… Скоро такие поездки стали для нас привычным делом.
Обратно, из Колёс в город, мотовоз уходил в шесть вечера. Надо было исхитряться, чтобы не опоздать (ведь не будешь каждый раз просить мэра о спецрейсе для наших персон!). Иногда мы все же опаздывали, тогда Ринка вела нас на автостанцию и устраивала на какой-нибудь автобус до Тюмени. Да, такие все-таки ходили в город, только угадать на них без помощи местных, знающих жителей было немыслимо…
А один раз мы с Чибисом отправились в обратный путь пешком — ради любопытства. Дорога эта снова показалась нам загадочной, почти приключенческой. Мы шли и рассуждали о хитростях энергетических полей, заполняющих Вселенную. Чибис опять упомянул о разбегании четыреста девяти (или даже четыреста семнадцати) галактик. Я спросил, почему они так его волнуют. Чибис пожал плечами:
— Кто их знает? Засели в голове… Ян не раз упоминал… Говорил, будто бы это разбегание как-то влияет на потепление земного климата.
— Да каким образом?
— Вот и я думаю: каким? По-моему, все это болтовня кнабс-капитанов. Под ней они прячут более серьезные вопросы…
— Астероид Юта-М?
— Да при чем тут астероид? Главное-то — как влияют мелкие возмущения ВИПа… ну, то есть дисбалансы… на повороты крупных событий…
Чибис разбирался в этих вопросах больше меня, хотя и не читал книжку Мичио Накамуры. Но я не досадовал. Мне было хорошо оттого, что Чибис вот он, рядом. И что недалеко, в Колёсах, есть Ринка. И что вообще жизнь такая вот — азартная и беззаботная…
Под мостом через речку Покатушку мы отыскали спрятанную в прошлый раз тачку. По очереди покатили в ней друг друга по рельсу. До старой будки. Будку опять открыли нашим ключиком и спрятали тележку на прежнем месте. И вздохнули с облегчением. Ведь, как-никак, мы тогда, на пути в Колёса, ее украли (хотя она, скорее всего, была никому не нужна). А теперь вернули! И тем самым уничтожили в мире еще один маленький дисбаланс. Он едва ли на что-то влиял во Вселенной, но… кто его знает…
Вермишат с нами в этот раз не было. Им не повезло — их заставили ходить в летний лагерь при школе. К бабке Вермишат в начале каникул заявилась какая-то завуч или инспекторша и сообщила, что Саньчик требует особого наблюдения. Потому что он на учете в милиции (за тот «криминальный случай с ножом»). Будет лучше, если он станет проводить время на глазах у опытных педагогов. Саньчик заупрямился, но инспекторша и бабка на него цыкнули. Бабке было во всех отношениях выгодно, чтобы за мальчишку отвечала школа. Однако бабка заявила, что одного Саньчика, без сестры, она в лагерь не отпустит. Мол, сестра тоже имеет право, потому что будущая первоклассница и уже записана в эту самую школу. Инспекторша позвонила начальству и утрясла вопрос. Бабка была счастлива: и забот меньше, и расходов — путевки-то оказались бесплатные, для «малоимущих детей».
Поэтому Саньчик и Соня теперь бывали в Колёсах только по выходным.
Однажды я взял с собой Лерку. Мама и папа уже смирились, что я каждый день исчезаю до вечера. Я слышал, как мама объяснила папе: «Он же не один, а со своим другом Максимом, который очень воспитанный мальчик. А в Колёсах у них детский коллектив, им руководит школьница, с которой Клим был в лагере…» Папа не возражал. Только заметил, что я мог бы взять с собой сестренку, которая нигде не устроена и болтается по помойкам… Ну, что делать, я взял. Мотовоз Лерке понравился. Понравилось и большое колесо в поселке. Но ребята почему-то не понравились. И куклы тоже. Она заскучала, села в сторонке и так провела время одна до самого отъезда. Правда, не скандалила…
