Воздушные пираты - Стюарт Пол (книга бесплатный формат txt) 📗

— Остальными? — переспросил Прутик. Он взглянул вверх, на воздушный город, и заметил маленькие фигурки, которые стояли у балюстрады и смотрели вниз. Тарп? Тугодум?

— Нет, твоя команда спустилась, но несколько старших академиков отказались покинуть Санктафракс, — сказал профессор. — Профессор Туманологии, Профессора Ветроведения и Облакологии и даже этот новый, Профессор Психоклиматических Исследований… Очевидно, профессора более верны Санктафраксу, чем мне, — добавил он и внезапно прыгнул вперёд и, навалившись на Прутика всем своим весом, отбросил его в сторону.

Отвлечённый видом упрямых учёных, Прутик не успел заметить его манёвра. Профессор сильным ударом сбил его с ног и сбросил с платформы, так что Прутик упал на колени и больно ударился при падении. Он, как пьяный, поднял голову и увидел стоявшего над ним Профессора Темноты.

В это мгновение раздался звон колокола. Это был тяжёлый медный колокол Городской Ратуши, который отбивал полночь.

— Бам! — прозвонил он. Профессор посмотрел наверх.

— Вот видишь, — воскликнул он, — полночь, а всё в порядке!

Народ в тревоге толпился на площади; подняв глаза к небу, все наблюдали за тем, как края огромных туч сталкивались и наползали друг на друга. Несмотря на обнадёживающие слова профессора, вряд ли всё было в порядке.

Бам! Бам!

Внезапно рядом с Прутиком оказался раскрасневшийся и запыхавшийся Каулквейп. В руке у него был зажат молоток.

— Прутик! — прокричал он. — Что случилось?

Бам!

Небо загромыхало и задрожало. Пурпурные и голубые вспышки молний били в землю, крошили камни мостовой, стирали целые здания с лица земли, а жители Нижнего Города и Санктафракса в ужасе разбегались в поисках безопасного убежища.

Прутик сжал голову руками, она гудела и раскалывалась от боли.

— Отцепи Якорную Цепь, Каулквейп, — слабо прохрипел он. — Пока колокол не ударил двенадцать раз…

Бам!

Каулквейп подскочил к платформе, где лежал, обхватив якорный блок руками, Профессор Темноты.

— Уйдите! — прокричал Каулквейп.

— Только через мой труп! — с вызовом ответил Профессор Темноты.

Бам!

Каулквейп сделал шаг вперёд и схватил старого профессора за рукав.

— Нет-нет! — закричал тот, высвобождая руку. — Если ты думаешь, что я позволю потерять знания, накопленные столетиями, значит…

— Голос профессора перешёл в раздражённый визг. — Значит, ты сошёл с ума, как и он!

Бам!

— Быстрее, Каулквейп, — простонал Прутик, шатаясь и с трудом поднимаясь на ноги. — Быстрее!

Буря взревела. Земля задрожала. Небо содрогнулось.

— Нет, Каулквейп, — умолял профессор. — Я… я дам тебе всё, что хочешь! — выкрикнул он.

— Назови цену. Дам своё отделение. Должность профессора. Только скажи — и всё твоё — только не отцепляй Якорную Цепь!

Бам!

— Вот, — пробормотал профессор и сорвал с себя тяжёлую цепь Верховного Академика. — Возьми главную печать Санктафракса. Она твоя, только не разрушай наш великий город, — умолял он, протягивая руки и надевая цепь Каулквейпу на шею.

В этот момент юноша схватил профессора за костлявое запястье и дёрнул изо всех сил. С криком отчаяния Профессор Темноты слетел с креплений Якорной Цепи вниз, туда, где стоял, покачиваясь, Прутик. Несчастный тяжело плюхнулся на землю.

Бам!

Каулквейп, не теряя времени, склонился над клином и принялся бешено колотить по нему молотком. Со стоном и скрипом зазубренная ось поддалась. Когда зубцы и шестерни, которые сотни лет никто не трогал, задрожали и повернулись, во все стороны полетели хлопья ржавчины…

Бам!

У него над головой Мать Штормов опустилась ещё ниже, заполняя собой небо. Тяжёлый воздух был весь заряжен электричеством, так что волосы становились дыбом, кругом стоял запах серы, смолы и жареного миндаля. Возник огромный вихрь, который завертел Санктафракс. Те, кто ещё стоял под ним, в страхе за свои жизни бросились врассыпную.

Наконец последнее звено огромной Цепи проскользнуло, как горячий нож сквозь масло. Санктафракс был отцеплен.

Бам!

— Нет! — взвыл Профессор Темноты, с трудом поднимаясь на ноги. Он подобрал полы мантии и бросился к волочившейся за летучей скалой огромной Цепи. — Это невозможно! — кричал он. — Нет!..

— Профессор, — звал его Прутик. — Послушайте меня!

Но профессор не обращал на него никакого внимания. Санктафракс был его святая святых. Он не станет — не сможет! — жить без него.

Профессор Темноты в броске поймал конец Цепи и крепко ухватился за него.

— Профессор! — кричал Прутик.

Бам!

Колокол пробил двенадцать. Над Санктафраксом стояла полночь. Мать Штормов взревела, как огромный зверь. Отцепленная скала Санктафракса взмыла вверх, выше Матери Штормов, и исчезла из виду; пульсирующая от собственной мощи и новой жизни, Мать Штормов прокатилась по небу дальше, на утреннюю встречу с Риверрайзом.

Каулквейп спрыгнул с платформы и побежал к Прутику.

— Да защитит вас небо, профессор! — крикнул Прутик бедняге, глядя вверх.

Каулквейп положил руку ему на плечо.

— Профессор Темноты был хорошим человеком, Каулквейп, — сказал Прутик. — Верный, преданный… как и те заблудшие академики, которые отказались спуститься. — Он вздохнул. — Они не могли оставить свой любимый Санктафракс.

— Вот они! — раздался рядом с ними громкий рассерженный голос.

— Они перерезали Якорную Цепь! — закричал кто-то ещё.

Прутик и Каулквейп оказались лицом к лицу со взбешённой толпой — учёные, охранники, подтягиватели корзин — все они стеной шли на них. Каулквейп повернулся к Прутику.

— Что нам делать? — воскликнул он.

Прутик поднял руки.

— Друзья! Коллеги учёные! Жители Нижнего Города! — начал он. — Это правда, Каулквейп отцепил Якорную Цепь… — Всё прибывавшая толпа закричала и зашикала. — Но он должен был это сделать, — перекрикивая шум, продолжал Прутик. — Ужасный шторм, которому вы все были свидетелями, разрушил бы не только Санктафракс, но и Нижний Город, и всю жизнь, какая только есть в Крае!

— Кто это говорит? — крикнул им какой-то высокий человек в мантии.

— С чего это мы должны вам верить? — спросил другой.

Крики стали громче, яростнее.

— Потому что я говорю с вами от имени вашего нового Верховного Академика, — ответил Прутик. Толпа колебалась. — Да, вы поняли меня правильно — Верховного Академика! — Он указал на тяжёлую золотую печать, висевшую на цепи на шее Каулквейпа. — Ибо этот титул был передан ему предыдущим Верховным Академиком, что, согласно старинным обычаям нашего любимого Санктафракса, является его правом.

Каулквейп смущённо отступил назад.

— Но… но… — бормотал он.

— Нашего любимого Санктафракса больше нет! — прокричал рассерженный голос.

— Ну, это-то хорошо! — завопил какой-то житель Нижнего Города. — Ленивые учёные!

— Урод из Нижнего Города! — с яростью ответили ему.

Началась потасовка, послышались тычки и затрещины. И тут толпа замерла, все до одного, потому что их крики потонули в бешеных воплях и карканье стаи белых воронов, которые кружились в небе.

— Хор мёртвых. — простонали жители Нижнего Города и, спасаясь, стали разбегаться в разные стороны.

— Белые вороны, — прошептали учёные и остались стоять на месте.

Как снежная буря из белых перьев, вороны спустились на землю и защитным кольцом окружили Каулквейпа и Прутика. Самый крупный из них повернулся к Прутику и выставил вперёд огромный клюв.

— Краан, — сказал Прутик, — спасибо за…

— Молния ударила в Каменные Сады, — прервала его птица. — Голубая вспышка молнии. Помнишь?

— Д… да, — ответил Прутик. — Помню. Краан энергично кивнул:

— Там растёт скала. Огромная. Быстро растёт. Очень быстро. Нужно закрепить. Закрепить немедленно. Пока не улетела.

Прутик нахмурился. Он вспомнил, как из земли блеснула новая скала.