Контрольная с чужими - Кузьмин Владимир Анатольевич (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Настя избрала чуть иную тактику. Ну да, ей с ее подготовкой по карате и карты в руки! А мы тут по-простому! Кхех!
Настя, вооружившись сразу двумя кинжалами, прыгала вокруг своего монстра, отсекая от него кусок правым кинжалом и тут же этот кусок прокалывая левым, отчего тот просто истаивал и осыпался, а порой наоборот, взвивался вверх струйками песка.
Семен довел размеры своих кусочков до таких мелких, что и они стали рассыпаться.
– Кому помочь? – спросил Антон Олегович, которого из-за мелкого размера они толком не видели. Но своего монстра он уже ухайдокал.
– Дайте размяться, – ответила ему Настя, у которой дело продвигалось к завершению.
И тут Семен почувствовал, что уже почти добитый и уж всяко обреченный их последний противник ощутил такой сильный ужас, что в единый миг сам по себе превратился в ничто. Потому как и песок, на который он якобы рассыпался, существовал лишь в воображении Семена Кольцова. А вот опасность, которую почувствовал этот монстр, и его страх были материальной реальностью. Но забодай меня комар, как любил порой высказаться дядя Сережа, откуда же она идет к ним?
– Словно отовсюду напирает, – сказала Настя. – Обволакивает.
И тут их троих словно корова языком слизнула, и они провалились в несуществующую буквально, но все равно огромную и прожорливую глотку.
34
Семен очнулся от резкого запаха и оттого, что его немилосердно хлестали по щекам.
– Оживай, Семка, оживай.
– Так убивают, а не оживляют, – произнес он сухим языком, едва не оцарапав небо.
– Фу! – выдохнул Левченко. – Шутит, значит жив! – и жалобно как-то попросил: – Не пугай нас так больше!
А Семен взял и разрыдался.
– Это тоже нормально, – услышал он голос Айболита. – Алена, как Настя?
– Плачет.
– Антон?
– Рычит. Губу прокусил.
– Ничего, ничего… пройдет. Дай мне твоей настойки. Да не капай ты, плесни в стакан. И больным тоже плесни от души. Тут от всяких трав и лекарств пользы мало будет, а вот спиритус вини!..
– Ты мне тут детей не спаивай, – потребовал стоящий рядом полковник.
Его сильно покачивало, по лицу стекали струйки пота.
– Больной, марш в постель, только мешаешь. Стой. Алена, ему тоже плесни.
Семен слышал все это из далекого далека. Вроде здесь был, в, можно сказать, родном Спальном гроте, а на самом деле в другой галактике. Все было чужим! И он тут был чужим и никому не нужным. На душе было гадко. Омерзительно было на душе. Словно он, Семен Кольцов, своими руками задушил кого-то близкого, а после эти руки сам же себе и отрубил. Оттого ему было жалко и несуществующего пострадавшего от его рук, и себя, и руки, без которых так плохо… Никогда в жизни ему не было так плохо, а тут еще осознание того, что лучше уже не станет, жужжало как назойливая муха.
Рот и глотку обожгло, ему насильно влили что-то ужасное. Он закашлялся, но выплюнуть не смог, проглотил. Волна тепла в животе принесла крошечное облегчение и слезы вновь хлынули из его глаз.
Последнее, что он услышал, как Ковалев спросил у Антона Олеговича:
– Где же вы были, что такими вернулись?
А тот ответил:
– В аду. И нас сожрал демон.
Тут Семка провалился в липкую гадость дурмана и вновь оказался на дне Каньона. Он там, да наверное, не он один, храбрился. И дрался правильно. Но как же ему там было страшно! Это если словами рассказывать, так даже увлекательно получается, в самом же деле…
Он во сне раза три или четыре прошел весь свой путь по дну Каньона и всякий раз, приближаясь к последнему мгновению, испытывал столько чувств сразу, что и выделить какое-то не выходило. Омерзение? Наверное. Ужас? А вот черт его знает, возможен такой ужас или ему показалось? И сосущая пустота внутри него не желала проходить.
Раз двадцать за час он вскакивал и, заходясь в рыданиях, орал, что не простит себе. Наконец понял, в чем себя винит и, как ни странно, заснул. Почти спокойно.
Проснулся в очередной раз уже без истерики. Было тихо, наверное, ночь наступила. Так и есть, все спят. Понятно, кроме дежурных. Их с Настей и Антоном Олеговичем так и оставили на тех местах, где они устроились, чтобы отправиться в Провал. Антон Олегович дышит ровно, только голова вздрагивает. Губы искусаны, видимо, не желал при людях плакать и орать. А Семке было в тот момент все равно, видит его кто или нет. Настя… Такая бледная. Но тоже дышит хорошо. Он коснулся ее руки, даже не сжимая запястье, уловил пульс, он этому научился. Послал кусочек своей фирменной энергетической подпитки. Чуть не рухнул от головокружения и тошноты. Перетерпел. Собрался с силами и «подпитал» Костина.
– Вы уж простите дурака. В следующий раз умнее поступим! – сказал он и собрался внутри себя сделать то, что сделал для товарищей, но вздрогнул от шепота:
– Я те дам следующий раз! Спи давай!
– Мне выйти нужно, Айболит.
– Здесь, конечно, никак? Вон утка! Ладно, сопровожу.
Они с Левченко протопали, кое-как перебирая ногами – капитану тоже досталось по полной программе, пусть и в другом смысле – дошли до туалетного закутка.
– Я сам.
– Не провались. И того, там воды по щиколотку.
– Ерунда.
Посидев в туалете сверх нужного времени, Семен все же подпитал и себя. Тело стало послушным, даже бодрым. Вот только тоска из души не пожелала уходить.
Как же он не подумал, что клона возможно сожрать со всеми потрохами! Так сожрать, что часть тебя, временно ему переданная, никогда к тебе не вернется. Не достало ума догадаться о таком. А рецепт, как избежать того, что они пережили, у него был готовый, тепленький!
Ну ладно сам натерпелся, но Настя и Костин! Они в чем провинились, отчего за его дурь расплачиваются?
– Эй! Ты там не умер?
– Дадут тут умереть спокойно.
– О! Ожил.
Семка пульнул в Левченко зарядом бодрости.
– Я ж теперь не усну, – сказал тот, прислушиваясь к внутренним своим ощущениям.
– Тогда посидите здесь. Могу Бассейн подогреть.
– Это можно. А ты тоже искупаться хочешь?
– Воду хочу лишнюю убрать.
– Тебе бы полежать нужно.
– Мне чем-нибудь себя занять нужно, а то начну в камне дыру прогрызать. Будет у нас новый выход из пещеры.
– Хм. Слушай. Насчет этой воды. Тут Фома и Шатун разговор разговаривали. Ну что ее как-то убрать нужно. Кузьмин и говорит, что вот если бы заморозить, да сделать ледяной городок…
Не дослушав, Семка собрал всю воду, растекшуюся по полу, сделал из нее шар и покатил к выходу в коридор.
– Стой! Куда тебя понесло! Надорвешься же!
– Ни фига мне не сделается, – буркнул Семка в ответ и стал разворачивать шар, выкатившийся в коридор, в сторону Дальнего грота.
– Ну и что дальше? – полюбопытствовал Левченко, не пожелавший оставить пациента без присмотра.
– Сейчас горку стану делать. Винтовую. Вон за той сосулькой у стены начнется, направо, налево, там вон кольцом и сюда. Тут нужно будет большой сугроб соорудить. Чтобы мягко.
– Мягко – это правильно. Чтобы без травм.
Семен без малейшего усилия разделил воду на части и превратил ее в ледяные кирпичи. Сложил из них опору метров пятнадцати высотой. Принялся за вторую опору, но принесенной воды хватило на одну десятую, пришлось возвращаться в Бассейн. Вода за эти пятнадцать минут вновь успела растечься по всему пространству.
– Хм, – кашлянул Семен, – без материала я не останусь.
Новый водяной шар вдруг лопнул, едва высунувшись в коридор, на его месте обнаружился мокрый с головы до ног майор Кузьмин.
– Чтоб вас всех через раз на два три! Кто нарушает режим и дисциплину?
– Больному прописаны упражнения для снятия психологического шока, – высунулся из-за спины Семена Айболит. – Вот, строим ледяную горку.
– Пока вы весь коридор залили. И меня, между прочим!
Кольцов закрутил вокруг майора теплый вихрь.
– А что по коридору вода разлилась, так то полная фигня, – сказал он, вновь собрав всю растекшуюся воду в шар. – Разрешите идти?
