Фаталуния - Вольских Алека (бесплатные серии книг TXT) 📗
— Подожди. — Тарханкут поднял руку, останавливая Ростика. Он строго взглянул на мальчика. — Мое слово никогда не подвергается сомнению. Ты должен запомнить это.
Ростик потупился. Ему стало неловко за свою горячность.
Тарханкут снова вздохнул и огорченно покачал головой.
— А вот желание его я исполнил. Хотя это не совсем верная формулировка. Чары Необратимого Слова действуют самостоятельно — я ничего не мог изменить.
— Не понимаю, — озадаченно покачал головой Ростик. — Но почему тогда принц говорит, что его желание не исполнилось?
Тарханкут кивнул.
— Первое, — сказал он. — Его первое желание не исполнилось.
— Первое?
Ростик почувствовал, что запутался, и тогда Тарханкут, глубоко вздохнув, сказал:
— Принц Дориан всегда знал о том, что ему подарена редкая возможность — то, о чем большинство людей может только мечтать. Он обладал правом на исполнение одного заветного желания. После того как умер его отец, Дориан наконец-то мог воспользоваться своим желанием. Тогда его сердце уже много лет принадлежало другому миру, а точнее — твоему миру. Но он не был свободен. Он был связан королевской кровью со своим городом и троном его отца. В тот день, когда была назначена коронация, принц решился. Он воспользовался своим исключительным правом — он загадал желание.
Ростик взволнованно втянул в себя побольше воздуха.
— И что… что он загадал?
В янтарных глазах Тарханкута отразилось сожаление, но Ростик не смог понять, кому была адресована эта жалость: принцу Дориану или жителям Проклятого Города.
— Он пожелал, чтобы чары Необратимого Слова избавили его от трона и от кровного долга. Он захотел навсегда покинуть мир Двенадцати Городов и уйти в мир За-Гранью-Теней. Дориан с нетерпением ждал, когда его желание исполнится. Но магия молчала.
— Почему?! — пораженно прошептал Ростик.
— Все просто, — ответил Тарханкут. — Очень давно, так давно, что мир с тех пор стал значительно старше, я дал первому королю Фаталунии свое Необратимое Слово — исполнить одно, но самое заветное желание каждого следующего наследника Фаталунского трона — будущего короля, при условии, что у этого желания будет сила.
Ростик непонимающе нахмурился — он уже слышал эти слова от принца, почему Тарханкут повторяет их?
— Неужели ты забыл, Ростик, какую силу имеют слова? — вопросительно глянул на мальчика рыжебородый маг.
Ростик раздумывал недолго.
— Нет ничего могущественнее слов, — пробормотал он, тем не менее до сих пор не понимая, что пытается сказать ему Тарханкут.
— Я обещал исполнить желание каждого будущего короля Фаталунии, — повторил Тарханкут.
И тут вдруг Ростик все понял.
— Будущего короля! — выдохнул он. — А если…
— А если Дориан не становился королем — он не имел права на свое желание, — подтвердил догадку Ростика Тарханкут. — Это желание невозможно было исполнить. Чары просто не могли подействовать. Принц требовал от них того, чего они не могли ему дать. У магии Необратимого Слова не было таких полномочий.
Ростик усиленно напрягал извилины, потому что во всем этом что-то не сходилось, и он вдруг понял — что именно.
— Но ведь вы сказали, что желание принца было исполнено!
Тарханкут еле заметно кивнул.
— Оно было исполнено. Но, пожалуй, будет лучше, если ты увидишь все своими глазами. Так тебе легче будет понять.
Ростик не успел подумать, что это значит, как Тарханкут поднял руку ладонью вперед и провел ею в воздухе, словно вытирал запотевшее оконное стекло. Ростик повернулся и вдруг увидел, что куда-то исчез заросший дворик и они находятся в тронном зале Фаталунского замка. Здесь все было так же, как и в то утро, когда Мольфар собрал всех стражей на совет: длинный дубовый стол, трон на возвышении, герб Фаталунии с летучей мышью, а выше — флаг с серебряной луной. Но кое-что все же было иначе. И когда Ростик присмотрелся повнимательнее, он понял: сквозь оконное стекло в зал проникали солнечные лучи. Свет был слабый, но на сводчатом потолке плясали тени, созданные этим светом, и вырисовывался узор, копирующий оконные витражи.
— Мы в тронном зале принца? — спросил Ростик. — Зачем мы здесь?
— Тихо, — предупредительным шепотом ответил Тарханкут. — Сейчас ты все узнаешь.
В этот момент распахнулась большая двустворчатая дверь, и в тронный зал вошел принц. Почти сразу же Ростик понял, что этот принц моложе лет на десять. Сейчас ему было не больше восемнадцати, хотя вертикальная складка на лбу меж нахмуренных бровей была такой же глубокой и губы были сжаты в ту же упрямую линию.
Ростик вдруг понял, что принц их не видит — он вел себя так, будто он в этой зале один. Значит, Тарханкут показывал Ростику прошлое — всего лишь картинку того, что случилось несколько лет назад.
Тем временем принц подошел к столу. Он был одет в джинсы и серый свитер. Короткие светлые волосы были взлохмачены, будто их сто лет не расчесывали. Но на одежду принца Ростик глянул лишь мимоходом, потому что больше всего внимание привлекало его лицо, на котором было одновременно разочарование и гнев. Хотя, скорее, лицо его было ни при чем — на этом лице очень скупо проявлялись эмоции. Но взгляд принца… Это был взгляд человека, который в отчаянии!
Принц, засунув руки в карманы джинсов, медленно прошелся вдоль залы и, остановившись у края стола, пристальным, немигающим взглядом посмотрел на свой трон. В его взгляде было столько испепеляющей ненависти, что Ростик, который вместе с Тарханкутом стоял по другую сторону стола, забыв, что на самом деле принц не видит их, непроизвольно сделал шаг назад.
— Почему? — тихо прошептал принц, не отрывая взгляда от трона. — Почему?!
Потом, словно ослабев, он повернулся к столу и оперся руками о толстую дубовую столешницу. Какое-то время он стоял, наклонив голову, так что Ростик даже не видел его лица. Но вдруг он резко оторвал руки от столешницы и, схватив за спинку ближайший стул, в бешенстве отбросил его в сторону, как будто он весил не больше серебряного луна.
— Пусть будет проклят этот трон! — с яростью и непривычной силой в голосе, обычно хрипловатом и тихом, вскрикнул принц. — Пусть будет проклят весь этот город! Я не хочу быть его королем!
Он резко повернулся спиной к трону и, отшвырнув еще один стул, за который нечаянно зацепился ногой, быстрым широким шагом направился к выходу. Тяжелая дверь громко хлопнула, когда он вышел, а по стене от двери поползла тонкая трещина.
Ростик какое-то время не мог оторвать взгляда от этой двери, каждой клеточкой своего тела и сознания ощущая, какой невероятной силы была ярость принца.
— Ростик, — вдруг позвал кто-то.
— А? — отозвался Ростик, резко оборачиваясь, и тут же увидел перед собой Тарханкута, за спиной которого снова был внутренний двор полуразрушенного замка.
Ростик резко повернул голову назад и убедился, что тронный зал Фаталунского замка исчез.
— Теперь ты понял, что произошло? — негромко спросил Тарханкут.
Ростик сдавленно кивнул и с огромным трудом выдавил из себя:
— Принц сам проклял свой город. Это было его желание. Оно исполнилось, потому что у этого желания была очень большая сила.
Тарханкут глубоко вдохнул и, тяжело выдохнув, на пару секунд прикрыл веки, словно подтверждая, что догадка Ростика верна.
Ростик сидел на скамье старой беседки. Напротив него сидел Тарханкут и выглядел так, словно ждал, какой следующий вопрос ему задаст Ростик. Но мальчик был настолько ошеломлен увиденным, что даже не знал, о чем тут можно спрашивать. Хотя один вопрос все же вертелся у него на языке, и, не выдержав, Ростик задал его:
— Значит, я должен стать королем Фаталунии? Или… — он с надеждой задержал дыхание — уж слишком его пугала мысль стать королем Проклятого Города, — …или вы знаете, как мне найти Дрю?
Тарханкут тяжело вздохнул.
— Видишь ли, Ростик, даже если я и смогу тебе помочь найти девочку — а я не говорю, что могу это сделать! — то неужели ты думаешь, что принц остановится? Неужели полагаешь, что он не найдет другой способ заставить тебя сделать то, чего он хочет?
