Мила Рудик и Чаша Лунного Света - Вольских Алека (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗
Берти, презрительно качая головой, одарил Белку недобрым взглядом.
— Что, нажаловалась?
— Я не нажаловалась, — нахмурилась Белка. — Я просто рассказала ему о твоем странном поведении, чтобы ты не наделал глупостей. Но он хочет тебя видеть не поэтому.
— Зачем же тогда? — вопросительно поднял брови Берти.
— Конечно же, потому, — не переставала хмуриться Белка, — что тебе нужно готовиться к экзаменам.
— О нет! — простонал Берти. — Скажи ему, что я умер.
Тимур сбоку от Берти тихо прыснул от смеха.
— Ничего подобного я ему говорить не буду, — твердо заявила Белка, — потому что ты живой, и все это видят.
Берти устало выдохнул, закатив глаза.
— Тогда скажи, что, когда ты меня видела, я еще был жив, а через час умер.
Белка упрямо посмотрела на брата.
— А как ты докажешь, что умер, если для этого по меньшей мере нужен труп?
Берти обернулся к Тимуру, как будто хотел сказать: «как она меня достала», но сказал совсем другое:
— Вот видишь, друг Тимур, в моей семье некоторые хотят моей смерти, — и вновь повернувшись к сестре, вызывающе заявил: — Не дождетесь! — и с хитроватым выражением лица, добавил: — Поэтому просто скажи, что я заболел.
Белка, теряя терпение, выдохнула и закатила глаза к потолку, чем очень напомнила Берти.
— Берти, ты же знаешь, что тебе нужно много готовиться. Подумай о маме — ты ей обещал. Между прочим, не у каждого есть такой брат, как Фреди, который может действительно помочь в поступлении. Ты должен заниматься.
— Я и занимался, — живо отозвался Берти. — И перезанимался. Свихнул мозги. Теперь у меня травма головы. Все. Пока! Рудик. Лапшин.
Белка только открыла рот, но Берти уже повернулся к ней спиной и, увлекая за собой Тимура, поспешил прочь от их столика.
— Травма головы у него… — насупилась Белка. — В этом я никогда не сомневалась.
Улучив момент, пока Белка смотрела вслед своему брату, Мила и Ромка переглянулись, не скрывая улыбок. Им, в отличие от Белки, Берти казался забавным.
* * *
Когда уроки закончились, Мила, как и задумала, поднялась на второй этаж, где находился кабинет антропософии.
Кроме Альбины, в кабинете никого не было. Декан Львиного зева при помощи волшебства возвращала на место отремонтированного после падения «Чокнутого Пью». Массивная цепь, сделав сальто в воздухе, зацепилась за крюк в стене, после чего начала оборачиваться вокруг него, а сам «Пью» рывками поднимался к потолку.
— Госпожа Рудик? Вы что-то хотели? — спросила Альбина, поворачивая к ней свое белое, как мрамор, лицо.
Мила поспешно кивнула.
— Да, я хотела спросить…
— О чем же?
— Помните, вы обещали мне узнать о моей прабабушке? О том, что у нее… что у меня… — несвязно пыталась объяснить Мила, на самом деле очень волнуясь. А вдруг сейчас ее надежды насчет Асидоры оправдаются?
— Нет, — категорично качнула головой Альбина. — Не у нее и у вас, а только у вас, госпожа Рудик.
Мила растерянно заморгала, не совсем понимая.
— Я хочу сказать, я узнала о том, что вы просили, — пояснила Альбина. — У Асидоры Ветерок не было таланта провидицы. Хотя, должна заметить, что она была крайне талантливой и неординарной особой — ваша прабабушка. Но свои способности предвидения вы, очевидно, унаследовали не от нее, а от кого-нибудь из более давних предков.
Мила не могла не почувствовать, как этот ответ ее огорчил. Она надеялась услышать совсем другое, а потом помчаться к своим друзьям и с гордостью сообщить обо всем, начиная со слов: «Представляете, что я узнала! Оказывается…».
Но оказывается, она опять ничего о себе не знает. Откуда она сама? От кого ей достались эти странные видения? Ничего не прояснилось, а самое ужасное то, что Лютов был прав насчет нее, и поводов поиздеваться над ней у него ничуть не уменьшилось.
— Не расстраивайтесь, Рудик, — посоветовала Альбина. — Главное, что у вас есть способности. А от кого они достались — не так важно. Не правда ли?
Мила не могла согласиться с тем, что это неважно, поэтому у нее в голове уже вертелся новый вопрос, и она, недолго думая, спросила напрямик:
— Профессор, вы узнали это в Архиве?
— Да, конечно, — с некоторым недоумением ответила Альбина. — Почему вы спросили об Архиве?
Миле показалось, что в голосе Альбины прозвучала нотка осторожности.
— Профессор Мнемозина о нем говорила. На уроке.
— Понятно, — настороженность Альбины не исчезла.
Мила глубоко вздохнула и, набравшись смелости, заговорила:
— Профессор, может быть…
— Нет, — категорично перебила ее Альбина. — Я знаю, о чем вы хотите меня попросить, госпожа Рудик, — дать вам разрешение на посещение Архива.
— Да, мне очень нужно узнать… — с надеждой воскликнула Мила.
— К сожалению, это невозможно, — снова перебила ее Альбина. — Такие разрешения выдает сам Владыка и только в последний год Младшего Дума, не раньше. Таковы правила. И исключений не бывает.
Мила разочарованно выдохнула — не повезло.
— Ладно, — тихо сказала она. — Спасибо за помощь.
Чувствуя себя немало обиженной, Мила развернулась и пошла к выходу, на ходу рассуждая о том, что она думает о правилах без исключений. Мысли были не слишком радужные.
— Мила! — окликнула ее Альбина.
Услышав свое имя, Мила в надежде обернулась.
— Ты интересовалась тем, что означает твой дар? — спросила Альбина, и ее голос при этом немного смягчился.
— Да, — сухо ответила Мила. — Я читала об этом у «Шаманов Севера». Это называется «Северное око». Означает, что я вижу будущее, которое связано со мной.
Профессор отреагировала коротким кивком, и пристально глядя на Милу, сказала:
— Люди, жившие на этих землях много веков назад, называли колдунов, умеющих видеть то, чего не видят другие, — Аримаспу. Они считали, что Аримаспу — это избранный, которому суждено хранить будущее. Такого человека нельзя было убивать. Боялись, что если хранитель будущего умрет, нарушится ход времени и людей постигнет кара. Верили, что Аримаспу — это тот, кого посылают на Землю, чтобы следить за порядком.
Она секунд десять молча смотрела на Милу, наверное, ожидая, что Мила ее будет о чем-то спрашивать. Но Мила тоже молчала.
— Я решила, что тебе это будет интересно, — сказала Альбина, чуть нахмурившись, и тут же отвела глаза к «Чокнутому Пью». Судя по всему, она поняла, что Мила на нее в обиде, и ей это пришлось не по душе.
Но Мила и вправду была в обиде, поэтому молча развернулась и вышла из кабинета.
Обида терзала ее весь вечер. Она не могла понять, почему нельзя было сделать исключение? Ведь она не так уж много просила — просто узнать побольше о своей прабабушке, а еще лучше было бы увидеть, какой она была. Ну почему взрослым обязательно нужно придумывать всякие дурацкие запреты?
— Я все равно все узнаю, — упрямо буркнула Мила, когда они сидели в уже почти опустевшей столовой, и Ромка что-то рассказывал Белке.
Ромка замолк и уставился на нее с интересом.
— Ты это о чем? — спросил он, и Мила поняла, что произнесла мысль вслух.
И тут ее понесло. Изливая душу, она рассказала Ромке и Белке все о бабушке, отославшей ее в детдом; о стычке с Лютовым; об угрозах Алюмины разболтать то, что ей поведал о Миле брат, и о том, что Альбина наотрез отказалась ей помочь узнать то, что ей необходимо знать.
У Белки к концу рассказа жалостливо вытянулось лицо.
— До чего же она мерзкая, эта Алюмина! — возмущенно выговорила Белка и помрачнела. — Мне очень жаль, что твоя бабушка так с тобой поступила.
Мила не знала, что на это ответить — она вообще плохо представляла, как нужно себя вести, когда тебя жалеют.
Ромка слушал Милу, не перебивая, и на удивление даже ни разу не выказал скуки. Однако и сочувствовать он ей не стал, а вместо этого заинтересованно хмыкнул и, о чем-то поразмышляв минуты две, сказал:
— Слушай, если то, что тебе нужно узнать, находится в Архиве, то, может, прямо туда и сунуться?
