Северное сияние (др.перевод) - Пулман Филип (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
— Где? Как?
— Видишь картину…
— Он говорил о большой фотограмме с тропическим берегом.
— Посмотри на верхний правый угол, видишь квадрат в потолке?
Потолок состоял из больших прямоугольных панелей, разделенных металлическими полосами, и угол панели над картиной слегка отошел.
— Я увидел его, — сказал Роджер, — и подумал, что другие могут быть такими же, попробовал поднять — они все незакрепленные. Все поднимаются. Мы с одним мальчиком попробовали то же самое ночью в спальне, до того, как его увели. Там пустое место, и можно ползти…
— Далеко можно ползти?
— Не знаю. Мы чуть-чуть проползли. Подумали, если надо, мы там спрячемся, но нас, наверное, найдут.
Лира увидела в этом не укромное место, а дорогу. С тех пор как ее привезли сюда, она ничего приятнее не слышала. Но больше они не смогли говорить: доктор постучал ложкой по столу и сказал:
— Дети, слушайте. Слушайте внимательно. Время от времени мы должны проводить пожарные учения. Очень важно, чтобы мы надлежащим образом оделись и без паники вышли наружу. И сегодня у нас будет такое пожарное учение. Когда зазвенит звонок, вы должны бросить все свои занятия и делать то, что скажет ближайший взрослый. Запомните, куда они вас поведут. Туда вы и должны пойти в случае настоящего пожара. «Ага, — подумала Лира, — есть идея».
После обеда Лиру и еще четырех девочек проверяли на Пыль. Врачи этого не объяснили, но догадаться было несложно. Их поодиночке заводили в лабораторию, и, конечно, они были очень напуганы. «Как обидно будет умереть, не нанеся им ни одного удара!» — думала Лира. Но, кажется, они еще не собирались делать операцию.
— Мы хотим сделать некоторые измерения, — объяснил доктор.
Очень трудно было различать этих людей: все мужчины выглядели одинаково, все в белых халатах, все с большими блокнотами и с карандашами, и женщины были как близнецы — в одинаковых костюмах, одинаково вежливые и спокойные.
— Меня вчера мерили, — сказала Лира.
— Ах, сегодня мы делаем другие измерения. Встань на металлическую пластину — только сбрось сначала туфли. Держи своего деймона, если хочешь. Смотри вперед, на тот зеленый огонек. Молодец…
Что-то вспыхнуло. Доктор заставил ее повернуться назад, потом налево и направо, и каждый раз что-то щелкало и вспыхивало.
— Прекрасно. Теперь подойди к этой машине и положи руку в трубу. Больно не будет, обещаю. Выпрями пальцы. Вот так.
— Что вы меряете? — сказала она.
— Пыль?
— Кто сказал тебе про Пыль?
— Одна девочка, не помню, как ее зовут. Она сказала, что мы все в пыли. Я не пыльная, мне кажется. Я вчера была в душе.
— О, это другая пыль. Ее не видно невооруженным глазом. Это особая пыль. Теперь сожми кулак — правильно. Хорошо. Теперь, если пошаришь там, найдешь такую ручечку — нашла? Возьмись за нее, вот, умница. Теперь сможешь положить другую руку сюда — на этот медный шар? Хорошо. Прекрасно. Теперь ты почувствуешь легкое покалывание, не пугайся, это просто слабый антарный ток…
Пантелеймон, в своем самом бдительном воплощении — дикого кота, с подозрительным огнем в глазах рыскал вокруг аппарата, то и дело возвращаясь, чтобы потереться о ногу Лиры.
Она же, убедившись в том, что операцию ей сейчас не будут делать и что роль Лиззи Брукс ей удается, рискнула задать вопрос:
— Зачем вы отрезаете деймонов?
— Что? Кто тебе это сказал?
— Одна девочка, не знаю, как ее звать. Она сказала, вы отрезаете деймонов от людей.
— Чепуха…
Однако он разволновался. Лира продолжала:
— Потому что вы забираете людей по одному, и они больше не возвращаются. Некоторые думают, что вы их просто убиваете, а другие говорят другое, и девочка сказала мне, что вы отрезаете…
— Это неправда. Когда мы забираем детей, это значит, что пора перевести их в другое место. Они взрослеют. Твоя подруга напрасно тревожится. Ничего подобного! Даже не думай об этом. Кто твоя подруга?
— Я только вчера приехала, еще не знаю, как их зовут.
— Как она выглядит?
— Забыла. По-моему у нее были коричневые волосы… ну, каштановые… Не знаю.
Доктор отошел и тихо заговорил с сестрой. Пока они совещались, Лира наблюдала за их деймонами. У этой сестры деймон был красивой птицей, такой же аккуратненькой и нелюбопытной, как собачка сестры Клары, а у доктора — большая, грузная ночная бабочка. Обе не шевелились. Они не спали: глаза у птицы блестели, а у бабочки лениво двигались усики, но обе были на удивление вялые. Видимо, их ничто вообще не беспокоило и не интересовало.
Вскоре доктор вернулся и продолжал осмотр: взвешивал ее и Пантелеймона по отдельности, разглядывал ее через специальный экран, считал пульс, ставил под какой-то краник, который шипел и издавал запах как бы свежего воздуха.
Во время одного из опытов громко зазвенел звонок и стал звонить, не смолкая.
— Пожарное учение, — со вздохом сказал доктор.
— Хорошо. Лиззи, иди с сестрой Бетти.
— Доктор, вся их уличная одежда в спальном корпусе. Она не может выйти в таком виде. Мы можем зайти туда, как вы считаете?
Раздраженный тем, что прервали его опыты, он щелкнул пальцами.
— Полагаю, что именно это и должны выявить пожарные учения, — сказал он.
— Какая досада.
— Когда я приехала, — услужливо вставила Лира, — сестра Клара положила мою одежду в шкаф, в комнате, где она меня осматривала. Тут рядом. Я могу ее надеть.
— Мысль! — сказала сестра.
— Тогда поторопимся.
Скрывая радость, Лира побежала за сестрой, взяла свои меха, рейтузы и сапоги и быстро натянула на себя, пока сестра одевалась в угольный шелк.
Потом они выскочили наружу. На поле перед главными зданиями толклось около сотни людей, детей и взрослых, — взволнованных, рассерженных или просто растерянных.
— Видите? — говорил один из взрослых.
— Это стоило проверить — теперь понятно, какой хаос вызовет здесь настоящий пожар.
Кто-то свистел в свисток и махал руками, но на него не обращали внимания. Лира увидела Роджера и поманила к себе. Роджер потащил за руку Билли Косту, и через несколько секунд они уже стояли втроем посреди клубящейся толпы детей.
— Пойдем разведаем, никто не заметит, — сказала Лира.
— Они сто лет будут нас пересчитывать, а мы скажем, что пошли за кем-то и заблудились.
Дождавшись момента, когда большинство взрослых смотрели в другую сторону, Лира захватила пригоршню снега, сделала снежок и бросила в толпу. Тут же все дети последовали ее примеру, и в воздух взлетела туча снежков. Визг и хохот заглушили крики взрослых, пытавшихся восстановить порядок, а троица тем временем скрылась за углом. Снег был глубокий, и быстро двигаться они не могли, но это было неважно, никто их не преследовал. Лира с мальчиками перебралась через круглую крышу одного из туннелей и оказалась в странном лунном ландшафте — среди равномерно расположенных бугров и впадин, одетых в белое под черным небом и озаренных огнями с поля.
— Чего мы ищем? — спросил Билли.
— Не знаю. Просто смотрим, — сказала Лира и повела их к приземистому квадратному зданию в стороне от остальных. На углу его горела слабая антарная лампа.
Гомон позади продолжался, но здесь был слышен слабее. Дети шумно наслаждались свободой, и Лира надеялась, что это продлится как можно дольше. В поисках окна она обогнула здание. Крыша его возвышалась над землей всего метра на два, и, в отличие от остальных зданий, оно не соединялось туннелем со Станцией.
Окна не было, но была дверь. И над ней красными буквами надпись: Вход строго воспрещен.
Лира взялась за ручку, но не успела ее повернуть. Роджер сказал:
— Смотри! Птица! Или…
В этом «или» прозвучало сомнение, потому что существо, спустившееся с черного неба, не было птицей: это был знакомый Лиры.
— Деймон ведьмы!
Гусь захлопал большими крыльями и приземлился, подняв облако снега.
— Привет тебе, Лира, — сказал он.
— Я следовал за тобой досюда, хотя ты меня не видела. Ждал, когда ты выйдешь на улицу. Что происходит?
