Интеллект против волшебства - Колфер Йон (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Однако сейчас не время фантазировать. Лестницы, как правило, недолго остаются пустыми, особенно когда особняк обложен вражескими войсками. Кто знает, сколько кровожадных солдат кроется за дверью соседней комнаты? Голова гнома может занять достойное место на стене рядом с прочими военными трофеями.
Мульч осторожно поднимался по ступенькам, с подозрением прислушиваясь к каждому шороху. Не важно, что под ногами старый дуб, нет такого дерева, которое бы не скрипело. Мульч жался к самой стене, держась подальше от ковровой дорожки. Именно на этом он когда-то и погорел (помниться, то была восьмая ходка): в глубоком ворсе древнего ковра коварный хозяин-жадюга установил сигнализацию.
До лестничной площадки он добрался целым и невредимым – голова его по-прежнему оставалась на плечах. Но тут Мульча ждал некоторый, гм, в буквальном смысле слова конфуз. Процесс пищеварения у гномов протекает с такой скоростью, что результатом может быть нечто наподобие мини-взрыва. Почва поместья Фаулов была хорошо аэрирована, поэтому вместе с землей Мульчу в кишечник попало приличное количество воздуха. И теперь этот самый воздух отчаянно стремился наружу.
Этикет гномов требует избавляться от газов еще в туннеле, но у Мульча попросту не было времени на соблюдение хороших манер. Правда, он мог справить свои дела в погребе, чего тоже не сделал и о чем сейчас крайне жалел. Проблема с газовыделением у гномов заключается в следующем: газы могут выходить только сзади, но никак не спереди. И действительно, представьте себе, к каким катастрофическим последствиям может привести обыкновенная отрыжка, если у вас в это самое время полна пасть глины. Лучше не думать, что может произойти с вашей головой. Короче, анатомия гномов обеспечивает выброс газов с соответствующей стороны тела, что также помогает избавляться от непереваренной почвы. Есть и более простой способ объяснить весь этот процесс, но такой вариант можно прочесть только в книжке для взрослых.
Обеими руками Мульч схватился за живот. Надо как можно быстрее делать ноги. Выброс газов в таком тесном пространстве, как лестничная площадка, может высадить все стекла в окнах. Он промчался по коридору и нырнул в первую же попавшуюся дверь.
Здесь тоже стояли видеокамеры. Очень много видеокамер. Мульч изучил поле обзора объективов. Четыре из них двигались, остальные были закреплены неподвижно.
– Жеребкинс! Ты здесь? – прошептал гном.
– Нет! – привычно слетело с глумливого языка кентавра. – У меня есть более интересные занятия, чем беспокоиться по поводу гибели небезызвестной нам обоим цивилизации.
– Спасибо. Тогда пусть и моя неминуемая гибель не причинит тебе особого беспокойства.
– Договорились.
– Да, кстати. У меня тут есть задачка для тебя.
Жеребкинс мгновенно сменил тон:
– Правда? Ну-ка, ну-ка…
Мульч нацелил свой глаз на камеры, наполовину скрытые завитками лепки.
– Мне нужно знать, куда направлены эти три камеры. И знать точно.
Жеребкинс рассмеялся:
– Задачка для первоклассников. Эти старые видеосистемы излучают слабые пучки ионов. Невидимые для невооруженного глаза, но уж конечно не для видеокамеры, которой мы снабдили тебя.
Прибор в глазу у Мульча сверкнул и слабенько заискрил.
– У-У-У!
– Прости. Небольшой разряд.
– Предупреждать надо.
– С меня один отеческий поцелуй, малышка. Никак не думал, что гномы – такие маменькины сынки.
– Я тебе покажу маменькиного сынка, дай только выбраться.
Голос Крута прервал их дружескую беседу:
– Арестованный, если ты что-нибудь кому-нибудь когда-нибудь и покажешь, так только то, где у тебя в камере туалет. Ну, что видишь?
Мульч снова обвел комнату своим ионочувствительным глазом. Каждая камера излучала едва видимый поток света, похожий на последний луч закатного солнца. И все лучи были направлены на застекленный портрет Артемиса Фаула-старшего.
– Неужели за картиной?.. О боги, как примитивно…
Мульч приложил ухо к стеклу, которое покрывало холст. Потоков электричества не слышно. Значит, к сигнализации картина не подключена. Чтобы удостовериться окончательно, он понюхал край рамы. Точно, ни меди, ни пластика. Лишь дерево, сталь и стекло. Немного свинца в красках. Он поддел раму ногтем и потянул. Картина плавно отворилась, петли даже не скрипнули. За ней оказался сейф.
– Это сейф, – подсказал Жеребкинс.
– Знаю, не идиот. И не мешай, я пытаюсь сосредоточиться! Если хочешь помочь, лучше подскажи мне комбинацию.
– Нет проблем. На счет “раз” тебя ждет очередной сюрприз. А пока большой мальчик может пососать свой пальчик, чтобы немножко утешиться.
– Жеребкинс! Я… Ой-ой-ой!
– Вот. Это включился рентген в твоей линзе.
Мульч прищурился и снова взглянул на сейф. Невероятно. Он видел прямо сквозь дверцу. Механизмы замков и запоров выделялись рельефной тенью. Он подул на свои волосатые пальцы и набрал комбинацию цифр на диске. Через секунду сейф распахнулся.
– Ох! – разочарованно выдохнул Мульч.
– Что там?
– Деньги вершков. Ничего ценного.
– Брось их, – приказал Крут. – Попробуй другую комнату. И пошевеливайся там.
Мульч кивнул. Другую комнату. Пока время не истекло. Но что-то его тревожило. Если этот парень такой умный, почему он спрятал сейф за картиной? Какая банальщина! Совершенно против правил. Нет. Тут что-то нечисто. Кажется, их все же надули.
Мульч закрыл сейф и поставил портрет на место. Тот плавно провернулся на петлях, словно совсем не имел веса.
Не имел веса… Он снова отвел картину в сторону. Затем вернул на место.
– Арестованный! Тебе что, нечем больше заняться?
– Заткнись, Джулиус! Я хочу сказать, помолчите минутку, майор.
Мульч прищурился, рассматривая раму в профиль. Немного толще обычной. Какое там немного! Гораздо толще. Даже если брать в расчет раму. Пять сантиметров. Он провел ногтем по заднику картины, отделил его и открыл…
– Еще один сейф.
Размером поменьше. Явно сделанный на заказ.
– Жеребкинс! Сквозь этот я не вижу.
– Прокладка из свинца. Ну, ты у нас опытный взломщик, так что справишься. Это у тебя получается лучше всего.
