Победитель крыс - Кантор Владимир Карлович (серия книг TXT) 📗

Разговор их уплывал куда-то в даль уже почти отвлеченных теоретических рассуждений, и Борис попытался вернуть его к заоконной реальности.

— Но ведь это особая ситуация, — возразил он, — и особый позор, когда именно крысы управляют людьми!

— Ну, я уже тебе говорил, что порой люди бывали и бывают нисколько не лучше крыс.

— Ладно, — сказал Борис, — это позиция самоустранения, я не этого ожидал, — он насупился. — Но я хотя бы хотел знать, откуда они взялись, эти крысы? Как все это произошло? Ведь не во сне же мне все это привиделось!..

— Кто же это может знать? — Мудрец укоризненно покачал головой. — Не во сне ли? Да вот многие Мудрецы считали, что вся наша жизнь есть сон. Так что на этот свой двусмысленный вопрос ответа ты не получишь. Могу только сказать, что и во сне надо стараться жить так, как ты хочешь прожить наяву, впрочем, справедливо и обратное, что наяву мы живем так, как и во сне. Но взаимосвязь этих состояний духа весьма велика, в чем ты, может быть, еще будешь иметь случай убедиться. Во всяком случае запомни, что твоя жизнь и твое здоровье зависят от твоего душевного состояния, от того, имеешь ли ты право уважать себя, ли ты Добру или Злу, или постыдно бежал с этого поля битвы? Да и я не самоустраняюсь, ты не прав. Я, как остров в океане, к которому можно прибиться, отдохнуть и двинуться дальше. Такова уж роль Мудреца во все века. Ты хотел еще знать, откуда взялись здесь крысы и как они покорили людей? Ну, давай порассуждаем. Вспомни, что во всех сказках и историях Гофмана, Жуковского, Грина, Шварца как о самом омерзительном и злобном существе, которое прячется и скрывается до поры до времени где-то в подполе, но в неожиданный момент нападает на человека, на город, на дом, даже на оживших милых игрушек, говорится именно о крысах. В старину о них даже говорили, что они исчадия ада и несколько сродни черту. Я бы сказал несколько другое, ибо в известном смысле крыса и впрямь живет в каждом подполе, в каждом амбаре и доме, в душе каждого человека. Это темная часть человеческой души, ее черное пятно. И пока человек не уничтожит крысу в своем доме, в своей душе, он может опасаться да и заслуживать крысиного нашествия, которое, начинаясь, идет как половодье. Темные силы, чтоб тебе было это известно, легко находят общий язык и легко объединяются, потому что каждый их представитель сам по себе ничто, нуль, и только в массе грозен. А добрые — они все сами по себе, им сложнее договориться. А когда темная сила повалила, то тут уж вскоре перестаешь разбирать, пришлая ли это крыса или человек, перевоплотившийся в крысу, которая и без того жила в его душе. И как тут в дудочку играть? Страшно. Потому что за крысоловом не только крысы — все кинутся, поведет крысиная часть души. Надо изнутри пробудить и очистить тех, кого можно, — вот что нужно прежде всего сделать. И многие на это надеются, вот почему они так ждали и ждут Бориса, человека-не-крыса, который разбудит в них древних благородных рыцарей.

— Но почему этого не сделал ты? — незаметно для самого себя Борис отказался от «вы», перейдя к старинно-сказовому «ты».

— Почему? Да так уж получилось, что досталась ч мне другая роль. Конечно, был я к этой роли предрасположен, любил уединение, тишину, книги… И с возрастом мои порывы погасли, хотя я тоже был опрометчив, и в другой истории мог бы стать совсем другим — героем и витязем. Но в этой мне отведена роль Мудреца и наставника, — он задумался, поглаживая свой чисто выбритый подбородок, и заговорил в рифму:

— лицо Мудреца, усталое, заостренное, с набрякшим полукружием кожи под глазами, сделалось совсем печальным. Он смотрел куда-то мимо Бориса, не то на свои книги, не то просто в пространство.

— Но почему же ты считаешь, — раздраженно спросил Борис, — что все, что не сделал ты, да и вообще никто во всей вашей стране, должен сделать именно я? А если предположить, что все, что со мной произошло, случайность, и я случайно добрел до тебя? Ведь вполне бы могло этого не быть! И меня вообще могло здесь, у вас, не оказаться! Разве не так? Что тогда?

— Ну что ж, давай, как ты говоришь, предположим, что все происшедшее с тобой, — случайность. И то, что ты попал сюда, и твоя встреча с Сашей, бег по лестницам, то, что ты понравился Эмили и что Старуха тебя не сварила и не поджарила, что Эмили прочла тебе Заклинательную Песню и показала путь к Деревяшке, и что в Деревяшке ты встретился с Настоящими Котами, и что Котам удалось провести тебя подвалом ко мне…Допустим, что все это случайность… Правда, если бы ты был жителем нашего мира, это бы стоило назвать везением… И тем не менее такое обилие случайностей не наталкивает ли тебя на некоторое соображение?..

— На что? Тут можно только одно сказать, что случайность, уже случившись, становится необходимостью, — подхватил было Борис, но осекся, видя, что перечит сам себе.

— Хорошо сказано, — поощрил его Мудрец, и Борис почувствовал, что похвала ему приятна и что он теперь надолго запомнит эти свои слова, как всегда бывало, когда отец или кто-нибудь из взрослых, кого он уважал, хвалили его.

— Однако, — не дал ему расслабиться Мудрец, — продолжим тем не менее наш разговор. Есть простая проверка, случайно ли ты выбрал свой путь. Послушай меня. Опыт подсказывает нам, что стоит отойти в сторону (даже после того, как ты совершил некий поступок, вовлекший тебя в действие, и дальнейшее твое участие кажется неизбежным), как машина судьбы пронесется мимо, сама по себе, без тебя. Главное, вовремя отойти в сторону, затаиться… Подумай, насколько тебе хочется взваливать на себя беды и заботы этого мира. А у тебя есть, где укрыться. Мы бы сидели здесь с тобой, — он встал, подошел к Борису, положил ему левую руку на плечо, а правой обвел комнату, — читали бы книги, рассуждали, прожили бы тысячи жизней, проникли бы в тайны вселенной, попытались бы понять ее устройство, ее влияние на порожденных ею же живых существ, страны и народы были бы у нас как на ладони, ты бы помог завершить мне труд, который я пока условно называю «Котел истории», — о развитии людей, их силе и слабости, уме и безумии, о том, как они сливались в общества, как распадались, возникали и двигались народы, победы и поражения Добра, его борьбу со Злом, — все должно быть в этой книге, и закончиться она должна объяснением, почему Добро непременно победит. А крысы? Что ж, крысы… они существуют только с одной стороны моей квартиры. А есть и другая… Пойдем-ка…