Возрождение - Паттерсон Джеймс (библиотека книг .txt) 📗
Да закалила уже, дальше некуда.
Подхожу к окну собрать разбитые стекла и невольно прислушиваюсь к поднятой Диланом суматохе. Стоило ему здесь появиться, покою в нашем райском уголке настал безвременный конец. Всюду крики, суета, беготня… А он носится сломя голову по острову, собирает в кучу в панике мечущихся ребят и тащит за собой всю толпу в подземные пещеры.
Кто ему только про эти пещеры рассказал? Явно где-то утечка секретной информации случилась. Мама как узнает, с ума сойдет.
— Газзи, — крикнула я, — Надж!
Газзи подпрыгивает на ходу, и его хохол то выскочит вверх, то снова скроется в толпе. Надж едва за ним поспевает. Неподалеку Игги на ходу утешает Эллу. Все они движутся ко входу в пещеры. Даже Тотал строго лает Акеле какие-то указания по технике безопасности.
— Вы сами свихнулись или это Дилан вам про ужасы всякие с три короба наплел? Успокойтесь! Никакая опасность здесь никому не грозит! — ору я, тщетно пытаясь перекричать галдеж ополоумевшей от ужаса толпы.
— Вот гад! — разъярилась я. — Этот. Фокус. У. Тебя. Не. Пройдет. Одно дело стекла бить, а другое — стаю мою от меня уводить. Подожди-ка, а где..?
— Ангел. — Клык показывает летящий в нашу сторону встрепанный ком перьев.
Рыдая, она бросается ко мне в объятия.
— Ты что? Анджи, что случилось? — Я прижимаю ее к себе. — Тебя Дилан напугал? Не бойся, глупышка, все в порядке.
Она отчаянно трясет головой, и надо лбом у нее прыгают мягкие кудряшки.
— Скорее бегите в пещеры, — всхлипывает она и размазывает по щекам слезы. — Оно приближается. Дилан видел…
— Я же говорю, все в порядке. А с Диланом я сейчас сама разберусь, — успокаиваю ее я.
— Да нет же! — Зрачки у нее так расширились от страха, что голубые глаза стали черными. — Дилан все правильно делает. Я видела это там, в лаборатории. Макс, это было ужасно.
Лицо ее в ужасе искривилось, и все материнские инстинкты взыграли во мне с новой силой. «Вот выберемся с этого острова, — мысленно клянусь я себе, — я всех тех гадов, которые мою девочку мучали, выслежу и собственноручно задушу».
— Ты же сама говорила, мы здесь навсегда останемся. Ты же обещала! — читает Ангел мои мысли.
Утираю ей слезы и ласково беру в ладони ее личико:
— Успокойся, мое солнышко. Дыши глубоко. Не торопись, скажи толком, что ты в лаборатории видела?
— Я видела, что деревья, как домино, падают. И этот остров, весь пеплом засыпанный. Сначала свет яркий. Потом грохот. И вы с Клыком с неба падаете.
Клык вскинул на меня напряженный взгляд, но не пошевелился.
— Когда мы сюда прилетели, мне все здесь знакомым показалось. Но я думала, мне только кажется. А теперь я все поняла. Дилан прав! Небо обрушилось!
Пора, Макс, — гудит у меня в голове Голос. — Настало время послушать Ангела!
82
Мы в раю, а на Земле настал конец света.
Я понимаю, надо бы послать человечество к черту, полезть вместе со всеми под землю, чтоб потом вылезти, свить уютное гнездышко с моим ненаглядным возлюбленным и все следующие пятьдесят лет наслаждаться долгожданной свободой.
Клык и Ангел выжидательно на меня уставились. А я стою перед ними и думаю, что решение, которое мне сейчас предстоит принять, навсегда изменит мою жизнь.
Но полезь я в пещеру, рано или поздно придется умирать трусом. А этого мне совершенно не хочется.
— Я лечу обратно в Штаты. Прямо сейчас. — Отодвигаю их плечом и выхожу за порог на площадку, повисшую над землей между тремя деревьями-домами.
Внизу тишина. Только мягко шелестят листвой джунгли. Все уже скрылись в пещерах. На дальнем утесе последние фигурки вот-вот нырнут в черный проем входного грота. Население острова в безопасности. Пора! Коли решила улетать, оставлять стаю, может быть, даже навсегда, — делать это надо прямо сейчас, пока хватит решимости, пока не потекли из глаз слезы и не защемило сердце.
— Макс, не надо! — вцепилась в меня Ангел.
— Ты уверена? — На Клыка можно даже не смотреть — я и так знаю, он мне всюду будет опорой.
Киваю. Только бы удержаться и не смотреть на него. Только бы не думать о тех, кого я собираюсь оставить.
— Если они все-таки изобрели этот токсин, то должен существовать и антидот. А может, Марк все наврал. Может, никакой вирус распространять пока и не начинали и еще можно остановить психопатов. Или, если самое худшее уже случилось, надо хотя бы предупредить людей об этом.
Ангел в смятении размахивает руками у меня перед носом:
— Макс! Ты не понимаешь, с какой страшной опасностью ты имеешь дело!
— Можно подумать, я вчера родилась. Ангел, сама посуди, сколько опасностей в моей жизни было. И ничего, я все еще живая. До сих пор из любых передряг выпутывалась. — Других аргументов, чтоб ее успокоить, мне не найти. Но я знаю, у всех нас троих на уме одна мысль: «Вдруг на сей раз это конец, окончательный и бесповоротный?»
— Пожалуйста, не улетай! — Ангел обхватила меня за шею. — Лучше бежим скорей в пещеру. Клык, скажи ей. Пусть она хоть тебя послушает. Я обещаю, в пещере безопасно. Мы там спасемся. Я тебя умоляю…
Слушай ее, — снова гудит Голос. — Скорее!
Я давным-давно повинуюсь своему Голосу, давным-давно ему во всем доверяю, даже когда он надо мной насмехается и за нос меня водит. Но на сей раз послушать я его не могу. Просто не в состоянии. Слишком уж страшными окажутся последствия.
— Не могу, мое солнышко. — Я стараюсь отцепить от себя Ангела ласково и нежно, высвободиться из ее объятий. — Мне надоело вечно жить в неизвестности и неизвестно от чего бегать. Какая бы ни ждала меня опасность, лучше ее лицом к лицу встретить. Лучше в кои веки раз вместе со всеми людьми оказаться. — Я поднимаю глаза на них обоих. Клык положил руки на плечи Ангелу. Губы у меня едва шевелятся. — А вы уж меня простите. И не поминайте лихом.
Сердце мое сейчас разорвется.
Но тут Клык выходит на платформу и берет меня за руку, целует ее, не сводя с моего лица черных сверкающих глаз, и говорит:
— Я с тобой.
— Клык, не надо, нельзя. — Если это и вправду конец света, пусть из нас двоих хотя бы он выживет. Мне одной проще будет.
— Надо. Раз тебе можно, значит, и я с тобой. Полетим вместе. Вместе с Планом Девяносто Девять Процентов разбираться будем.
Мне хочется броситься ему на грудь, обнять, приникнуть к нему. Мы с ним точно воедино слились — две неразлучные половинки.
— Я с тобой. И обсуждать тут нечего! — торжественно говорит он. Как клятву приносит.
— Да поймите вы! Девяностодевятники тут ни при чем! — крикнула Ангел с порога. — Будете вы наконец меня слушать? Все приготовления доктора Мартинез и Пьерпонта, все эксперименты белохалатников, все их операции, уколы и препараты, чтобы нам иммунитет повысить, — все это было совершенно бесполезно. План Девяносто Девять к катастрофе никакого отношения не имеет. Она надвигается с неба.
Клык только плечами пожимает:
— Тогда мы в небе ее и встретим. И главное, вместе, вдвоем. Что бы это ни было.
Он сжал мне руку, и по щекам у меня рекой хлынули слезы.
— Вы умрете! Вы оба погибнете! — рыдает Ангел. — Разобьетесь, как я это тогда в лаборатории видела.
Смотрю на нее и не понимаю, как мне ей объяснить.
— Ангел. Я создана, чтобы спасти мир, — тихо говорю я и вдруг останавливаюсь, поняв, как значительно звучат мои слова. А потом, со вновь обретенной уверенностью, выпрямляюсь и расправляю плечи:
— Я создана, чтобы спасти мир, а не только горстку «избранных и усовершенствованных». Не только тех, на чье спасение и без меня мультимиллионер все свое состояние тратит. И если человечеству настал конец, если я спасти его не сумела, я должна гибель вместе с людьми встретить.
Смотрю на брошенные дома-деревья, на сверкающую полоску берега.
Прощай, райский остров. Приятно было познакомиться.
Готовые взлететь, мы с Клыком распахиваем крылья.
— Макс! — кричит Ангел мне вдогонку. — Послушай меня! Послушай же меня наконец! Это я — твой Голос!
