Школа выживания - Паттерсон Джеймс (читаемые книги читать .txt) 📗

Под ним Игги, а дальше Газ, Надж и последняя, в самом низу, как белое облачко, — Ангел. И вот все мы шестеро летим совершенно синхронно, и на облака падает от нас одна единственная неделимая тень. Классно!

Не находишь ли ты, проницательный читатель, что кайф наш что-то подозрительно затянулся? Я имею в виду, что никто не позволит мне нежиться в этом неземном блаженстве больше двух минут. Так? Да уж конечно. Тогда слушай, что дальше произошло.

Газзи затеял повозиться и неожиданно дернулся вверх — выбить Игги из равновесия. Ничего нового в этом нет — обычные Газовы штучки и любимая всеми нами игра. Мы миллион раз в нее играли, и нам все не надоело. Мы бы все и сейчас с радостью ее подхватили, если бы Игги не держал в руках… ну, например… говорящего щенка-мутанта.

Но он держал.

И, когда Газ в него впился, пес пулей вылетел в открытое небо. И тут же с отчаянным визгом стал падать, как черный кусочек угля, вниз, сквозь облака, прочь из виду.

Ангел рванулась к Тоталу, но он пролетел мимо, и ее пальцы, едва коснувшись его шерсти, сжали пустоту.

— Тотал! — жалобно закричала она, и мы услышали его ответный удаляющийся горестный вой.

«О черт!» — бормочу я себе под нос и ныряю вниз, наказывая Клыку на лету:

— Если я не вернусь через две минуты, не разрешай Ангелу снова заводить собаку!

Плотно сложив крылья, перехожу в свободное падение.

— Макс, лови Тотала! — в панике кричит мне вдогонку Ангел.

Она что, думает, что я кубарем валюсь в облака для собственного удовольствия?

Люди вечно фантазируют о том, как можно прокатиться на облаке, посидеть на облаке, на облаке то, облако это. На самом деле, облако всегда означает сырость и почти всегда — холод. К тому же в облаке ничего не видно — сплошная серая муть. Так что по шкале развлечений я никакому облаку особенно много очков не дам.

Короче, лечу я себе на звук Тоталова воя. Внезапно серая муть проясняется, и я вижу внизу зелено-коричневую землю. И еще что-то белое.

— А-а-а! — с криком вылетаю из облака — и прямиком на планер, чуть не проломив ногами его тонкую обшивку. Стремительно поджимаю колени, резко раскрываю крылья и выруливаю в сторону, только слегка царапнув планеру крыло. Пара мощных взмахов, и я ухожу вверх, подальше от его траектории. Глайдеры практически бесшумны. А что, если бы я вылетела прямо перед его носом… Я-то думала, что всегда услышу свист ветра в крыльях самолета, пусть даже маленького, пусть даже самой обтекаемой формы. Но попробуй-ка уловить какие-нибудь звуки в свободном полете да еще на расстоянии. Вот мне и урок на сегодня — будь готова к любым неожиданностям.

Тотала больше не слышно. Вот непруха! Вглядываюсь вниз. Убираю крылья. Неужели я его упущу! Придаю себе дополнительное ускорение и на предельной скорости пикирую к земле. Внезапно в поле зрения оказывается черная точка. Она стремительно увеличивается до размеров… Тотала.

Он по-прежнему протяжно скулит. Нацеливаюсь на него. Последний рывок. Хватаю пса в охапку и круто выхожу из пике за каких-то двести футов от скалистого горного кряжа. От моих резких маневров крылья тяжелые, как каменные. Поднимаю лицо к солнцу. Проверяю, свободно ли надо мной небо, и только потом бросаю взгляд на Тотала.

Он плачет. Крупные слезы катятся по черной шерстке.

— Ты спасла меня, — захлебывается он. — Я же не умею летать. Я бы разбился. Но ты меня поймала.

— Не могла же я тебя упустить, — я бодро утешаю его и чешу за ушком. Все еще рыдая, он благодарно облизывает мне обе щеки. A вот это уже лишнее.

Вся моя стая кружит надо мной. Клык чуть ли не привязал к себе Ангела, которая беспокойно смотрит вниз. Едва завидев меня, она бросается навстречу.

— Ты его поймала! Тотал спасен!

Тотал ерзает у меня на руках, и я осторожно отдаю его Ангелу — пускай обнимутся. Он весит половину ее веса, и долго ей его не удержать. Но сейчас им совершенно необходимо пролить друг у друга на груди слезы облегчения. И пусть он лучше ЕЕ лижет. Я брезгливо вытираю щеки о свитер.

Про слезы я, дорогой читатель, для красного словца сказала, потому что из любого из нас слезу выдавить практически невозможно. И Ангел тоже на редкость стоически переносит любые беды. Тем более, для своих шести лет. Но сейчас она плачет. Плачет, потому что едва не потеряла существо, к которому крепко привязана. Не знаю, радоваться ли такой привязанности? Сомневаюсь… Он, конечно, ничего себе. Но что мы про него знаем? Я даже не до конца уверена, что ему доверять можно. Или мне самой. Точнее, моему чипу.

— Тотал, Тотальчик! — рыдает Ангел. — Ты даже не представляешь, как я перепугалась!

— Это ты перепугалась? — он глубже зарывается ей в руки, — я думал, от меня мокрого места не останется.

— Хватит вам нежничать. Давай его мне, не дай бог, уронишь. — Щенок боязливо переползает в протянутые руки Клыка и цепко пристраивается на сгибе его локтя:

— Мне нужны крылья, мои собственные. Тогда ничего подобного не случится.

Именно этого мне не хватает для полного счастья. Летающей говорящей генетически модифицированной собаки!

— Наконец-то, наконец-то! — Входя в двери «Бест-Марта», [9] Ари чувствует себя большим и сильным. Отец разрешил ему заполучить себе Макс. Она достанется только ему. Он сделает все, чтобы ей понравиться. Он заставит ее полюбить себя. Он вспоминает, как они дрались в туннеле нью-йоркской канализации. Вот был ужас. Кажется, Макс тогда его ненавидела. Но теперь они станут друзьями. Скоро. Совсем скоро.

В «Бест-Марте» было полно народу. Атланта вообще большой многолюдный город. В ожидании темноты Ари и пара подразделений ирейзеров расположились в дешевой гостинице на шоссе в дальнем предместье. Ари решил воспользоваться случаем и отпраздновать свои достижения.

Он осмотрелся. Какой огромный универмаг. Здесь слишком ярко. Слишком жарко и слишком людно. Сбросить бы на такое местечко бомбу побольше. Вот бы костер получился! Это, конечно, вполне осуществимо. Но может окончиться неприятностями. Опять… И лекцией на тему: «Сколько можно привлекать к себе внимание». Очередной… Внимание ему, понимаешь, не привлекай! А крылья? А морда, которая то и дело превращается в волчью? Сам попробуй со всем этим «не привлекать внимания».

Ладно, местечко все равно неплохое. Добра всякого — завались! Он, Ари, вполне заслуживает что-нибудь покруче! Что здесь? Отдел одежды. — Скучища!

Дальше. Секция для автомобилистов? Посмотрим-посмотрим! — Скучища! — Одни масла да очистители для ветрового стекла.

А тут уж совсем… Отдел нижнего белья. И вон тетка! Стоит и лифчик у всех на виду держит! Совсем спятила, дура! Ари повернулся и чуть не бегом кинулся прочь.

И вот, наконец… Что же это лучший отдел в самый конец запихали? Электроника! При виде ряда теликов сердце у Ари быстро-быстро заколотилось. Тридцать или даже больше. И все настроены на один канал. Сиди и смотри себе целый день. Шикарно! Но это еще не все. Ряды аудиосистем, iPhопеов без счета, вокмены, МР3 плейеры. Можно музыку без конца слушать.

Но тут он увидел… Вот оно… Вот как раз то, что ему нужно — геймбой! Целых восемь цветов выставлено! И все к полке стальным шнуром присобачены. А рядом телик ролики для разных цветов крутит. На каждый цвет свои приключения. Голубой — серфинг; красный — как сбежать из телевизора; у серебряного — приключения с татуировкой. Классная вещь! Ничего лучше Ари в жизни не видел. Стоит и смотрит, как завороженный.

— Кхе-кхе, сэр! — Перед Ари стоит продавец в красном форменном жилете. — Вам помочь? Эти штучки так и летят с прилавка. Ходкий товар. Хотите посмотреть?

— Давай!

Продавец растерянно заморгал при звуке Ариного голоса, от бесконечных превращений в волка и обратно ставшего утробным и хриплым. Однако он быстро пришел в себя и изобразил на лице улыбку:

— Конечно-конечно. Сейчас. Вам какой цвет? У каждого свои достоинства. Так что цвет, пожалуйста, выбирайте на ваш вкус.