Обыкновенная мемба - Мелентьев Виталий Григорьевич (читать книги без .txt) 📗
Ожидать повторения Виктор не стал. Он бросился к центральному прибору. На его нимбе было нанесено триста шестьдесят делений — градусов окружности. Стрелка стояла на делении «232».
— Запомните! — крикнул Виктор товарищам. — Двести тридцать два!
Он разыскал тумблер «три» и щелкнул им. Корабль сразу же швырнуло, и в левом верхнем углу экрана вспыхнул жуткий, почти фиолетовый свет — там находилось чужое солнце. И сразу же ослабели перегрузки. Корабль явно прибавлял скорость. Теперь потоки солнечной энергии били ему не в лоб, а как бы скользили по его стенкам.
Виктор осторожно повернул ручку «один», и корабль словно поднырнул под солнце. Его фиолетовый свет на экране несколько переместился к середине верхней кромки и стал понемногу исчезать.
— Робот! — крикнул Виктор. — Есть ли здесь приборы бокового и заднего обзора?
Робот немного погудел и сообщил:
— Такие приборы есть, но если в них попадет свет близкого солнца, он может повредить глаза.
— А… — Виктор запнулся: ну, как называть это сооружение: на «ты» или на «вы»? Поэтому он окончательно рассердился и закричал: — Робот! Наблюдать за солнцем и следить, чтобы оно проходило как раз над центром корабля. Докладывать мне.
— Понял! Начинаю наблюдение.
Робот послушно передвинулся к пульту, бесцеремонно растолкал Валю и Андрея и своими руками-манипуляторами вытащил откуда-то самые обыкновенные вилки со шнурами и сунул их в розетку под пультом.
— Солнце как раз над носом корабля, — доложил робот.
— Так держать! — скомандовал сам себе Виктор и отпустил ручку управления полетом. Корабль сразу же тряхнуло.
— Солнце ушло влево, — прогудел робот. Теперь, работая уже обеими руками, Виктор выровнял корабль, и он продолжал свой нырок под неизвестное огромное солнце. Дрожь по его укорачивающемуся телу пробегала все реже, исчезло натужное гудение, пропали перегрузки.
— Солнце над центром корабля! — доложил робот.
Виктор чуть отпустил ручку номер один, и корабль стал подниматься вверх. Стрелка прибора, указывающая курс корабля, дрогнула и поползла к отметке «232». Когда она стала на свое место — курса на Землю, — робот доложил:
— Солнце скрылось за кормой.
— Вот и хорошо, — сразу повеселел Андрей. — Пусть себе там и светит. Я очень не люблю, когда солнце светит прямо в глаза.
Валя и Виктор расхохотались. Они смеялись долго и радостно — их оставляло страшное нервное напряжение. Нырок под солнце прошел как по писаному.
— Давай-ка попьем чего-нибудь вкусненького, — предложил Андрей. — А то у меня от этого солнца в горле пересохло.
И все трое пили мёмбянские напитки из тюбиков и беспричинно смеялись, изредка посматривая на экран… На нем опять пробегали, извивались и исчезали разноцветные линии, мелькали далекие планеты и солнца.
Корабль ровно несся к теперь уже недалекой Земле.
Глава двенадцатая
Электросон
Робот все еще стоял подключенным к приборам наблюдения.
Страшное ушло, скрылось в неведомых глубинах космоса, но, не получая команды, робот, по-видимому, не знал, что ему делать. Андрей сказал Виктору:
— Скомандуй ему что-нибудь. Чего он прохлаждается без дела?
— Робот! Включитесь в программу полета и докладывайте обо всем замеченном. А также обо всех отклонениях.
— Будет исполнено! — с готовностью доложил робот, выдернул вилку из розетки и устроился у пульта. — Курс выдерживается, опоздание по сравнению с программой семнадцать минут. Опоздание не превышает запасов аннигиляционного топлива. Все в порядке.
Подумать только — вся борьба со встречным солнцем продолжалась всего семнадцать минут. Они пролетели… Впрочем, как раз наоборот. Они длились столько, что казалось, прошли часы. Андрей примолк и задумался, потом улыбнулся, словно озарился:
— Семнадцать минут! Что такое семнадцать минут для нашего корабля? А вот что такое. Мы летим со скоростью триста тысяч километров в секунду. Значит, за минуту пролетаем восемнадцать миллионов километров. А за семнадцать минут больше трехсот миллионов километров. С ума сойти можно! Щелкаем, как семечки, эти самые миллионы…
Он опять задумался:
— А знаете что, ребята, мне кажется, что люди из Старшей Цивилизации проделали с нами какую-то странную шутку.
— Не понимаю, — пожала плечами Валя.
— Я читал, что поперечник нашей Галактики равен нескольким тысячам световых лет! Понимаете?
— Я — не совсем, — призналась Валя.
— А это значит, что свет — мы ведь тоже летим со скоростью света — проходит через Галактику несколько тысяч лет. Значит, и мы должны лететь несколько тысяч лет. А мы летим только сутки.
— Подожди… Но ведь когда мы летели туда…
— Вот об этом я тоже задумался. Либо мы были не на другой стороне Галактики, либо… либо что-то произошло такое, чего мы не знаем и не понимаем. Может, спросить у робота? Робот! Наш корабль сразу же набрал световую скорость и ни разу ее не менял?
— Да. Как только он вышел из подпространства, скорость не менялась.
— Из подпространства? — переспросил Андрей.
— Обыкновенное понятие. Вначале корабль ввели в черную дыру, она вывела его в подпространство, а когда программа действий в подпространстве сработала и поглотила время, корабль вышел из подпространства в пространство, и вот мы летим.
Если бы робот хотя бы повысил голос, споткнулся на каком-нибудь слове, можно было хоть за что-то зацепиться, обдумать сказанное. А он говорил механически точно и бесстрастно, как о само собой разумеющемся. Словно ребята обязаны были знать, что такое черная дыра, что такое подпространство, и как оно ведет себя, и как ведет себя в нем корабль, и где и как поглощается время.
Андрей попробовал «зайти» с другой стороны.
— Робот! Что делалось с кораблем в подпространстве и в черной дыре?
— Он летел.
— Куда он летел? И как он летел?
— Он летел к цели согласно заданной программе.
— А кто же и где поглощал время?
— Оно поглощалось согласно программе.
Сколько ни пытались ребята выяснить, что с ними было и каким образом они преодолели невообразимые пространства, робот твердил одно: согласно программе. И ничего с ним поделать уже нельзя — он сам был запрограммирован именно на такие ответы. Может быть, это был и очень ученый, но явно недостаточно образованный робот.
Когда ребята поняли, что разгадать космические загадки они не смогут — у них не хватает знаний, — робот неожиданно заговорил почти по-человечески.
— Прилетите и узнаете. Подучитесь. Решите уравнение. Окунетесь в машину. Пройдете смазку. — Тут он забормотал что-то и вовсе несуразное. По-видимому, его электронные мозги попытались решить незапрограммированную задачу.
— Слушай, — забеспокоился Андрей, — он же может чокнуться? А у него все программы.
— Робот! — закричал Виктор. — Доложить о курсе!
Робот некоторое время молчал, потом словно встрепенулся и бодро доложил:
— Курс по программе. — Подумал и попросил: — Придвиньте поближе схему посадки. Еще раз уточните курс. Советую прилечь и сберечь силы. Посадки всегда трудны. Я включу электросон.
— Это еще зачем? — удивилась Валя. — Я хочу посмотреть на нашу Землю.
— Так гласит программа. Посадка должна производиться во сне. Меньше опасных перегрузок. Ложитесь спать. Застегните спальные мешки. Спокойно. Я веду корабль. В случае отклонения от программы бужу вас. Повторяю…
Но что он повторял, никто уже не услышал.
Заснули они очень быстро.
Глава тринадцатая
На милой, но недоверчивой земле
Чем все-таки хорош робот? А тем, что человек что-то может забыть, что-то понять не так или сделать по-своему. У роботов этого не бывает. Раз они уж запрограммированы на что-то, так это что-то они выполнят аккуратно, точно и в срок. Так получилось и с самоуничтожающимся роботом.
Как только автоаннигиляционный космический корабль приблизился к Земле, робот отключил электросон, так быстро и так сладко убаюкавший ребят, и заговорил:
