Черный свет (сборник) - Мелентьев Виталий Григорьевич (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Корабль медленно, словно нехотя, разворачивал перед ними свои суровые, матовые, затаенно поблескивающие бока.
Солнце поднималось быстро. Его лучи, пробиваясь сквозь стену леса, как живые, меняли направление, и потому корабль словно ожил — он то вспыхивал, то гас, то рассыпал разноцветные искры по мокрой траве, на которой росная дымка уже свертывалась в капельки. Все было так красиво и необычайно, что даже Шарик, прижимаясь к мокрым штанинам Юркиных брюк, присмирел и притих.
Наверное, поэтому выход из корабля открылся им совершенно неожиданно. Большая, с полукруглым верхом дверь была распахнута настежь. На фоне играющих алыми бликами стен она казалась мрачной и таинственной.
Юрий и Шарик смотрели в эту дверь, в странный, словно пронизанный зеленоватым светом сумрак за ней, прислушивались и принюхивались.
Оттуда, из сумрака звездных глубин, еле слышно пробивались непонятные звуки. Что-то сдержанно шумело, потрескивало и пощелкивало — настороженно и не по-земному обстоятельно.
Из распахнутой двери космического корабля шел необыкновенно теплый и сухой запах. Он тоже не был похож ни на что земное, разве только еле заметным привкусом машинного масла и жареного лука. Но в остальном запах этот был не то что неприятен, а как бы раздражающ. Так пахли, наверное, машины, химические приборы или оружие. Он был как бы неживой, и в то же время он постоянно, но неуловимо менялся, и поэтому казалось, что он — живой.
Словом, это был запах неизвестной жизни.
Шарик насторожился, поднял черный нос-пуговку, втянул в себя этот необыкновенный запах и, как завороженный, медленно подошел к распахнутой двери. Ступив на металлический порожек корабля, Шарик несколько раз ткнул мордой вверх и вперед, потом поднял переднюю лапу, напружинился и замер. Шерсть на нем вместе с колючками, иглами и репьями вздыбилась — он был готов к схватке с неизвестностью. В нем проснулась кровь его древних предков — охотников и бойцов.
Юрий тоже не мог устоять на месте. Он тоже сделал несколько шагов вперед и вдруг понял, что такого, что случается в эти секунды с ним, еще не случалось ни с одним мальчишкой не то что города, но, возможно, целой области и безусловно ни с одним человеком большинства стран мира. И тут сразу вспомнилось, что когда отец ругал его за очередные проступки, то обязательно подчеркивал: «Я в твои годы был уже…»
«Интересно, стоял ли отец в мои годы на пороге космического корабля?» — с гордостью подумал Юрий и выпрямился — до этого он двигался с опаской, слегка втянув голову в плечи и согнувшись.
Теперь он тоже был готов к любой схватке с неизвестностью, и эта неизвестность неудержимо влекла к себе.
Напружинившись, он взялся за притолоку. Под рукой обшивка корабля казалась теплой, почти живой. И это живое прикосновение обшивки заставило Юрку вздрогнуть.
Шарик оглянулся и уставился на Юрия темно-карими поблескивающими глазами:
«Ну что, хозяин? Пойдем? Где наша не пропадала?!»
Юрка сделал шаг вперед.
Шарик сделал сразу несколько шагов и остановился.
Сзади раздался еле приметный шорох, и Шарик оглянулся. Но стены корабля уже закрыли от него полянку и лес. Они вошли в коридор космического корабля.
Глава вторая
ГОЛУБЫЕ ЛЮДИ
Скорее всего, от неожиданности — пол коридора был совершенно гладок и даже как бы пружинил — Юрка споткнулся. А когда споткнулся, то понял, что гладкий пол уходит куда-то вверх и вбок.
Глаза постепенно привыкли к рассеянному, зеленоватому свету. Он был ровный, немигающий и совершенно одинаковый и на потолке, и на стенах, и на полу. Все излучало этот красивый и таинственный свет, и потому все казалось как бы ненастоящим. Таким ненастоящим, что Бойцов невольно оперся о теплую, ласковую стену.
Стена была настоящей. Юрий осмотрелся.
На внутренней стене коридора тускло и настороженно горели крохотные огоньки. Они словно подозрительно присматривались к мальчику и собаке. Юре показалось, что эти огоньки как бы перемещаются, косят, и ему стало не по себе. Но он сразу же взял себя в руки — настоящий мужчина не должен распускать нервы — и сделал несколько шагов вперед. Ноги слушались плохо. Они словно прилипали к гладкому полу. С каждым шагом пол все сильней и надежней притягивал подошвы Юркиных ботинок. Они стали сползать с ноги, больно врезаясь в пятку.
Бойцов приостановился. Огоньки на стенах сразу стали разноцветными, яркими. Они заметались, замигали. Шарик подался вперед, прижимаясь к Юркиным мокрым штанам. По стене стремительно пронеслась целая россыпь огней.
Сдержанный, не по-земному обстоятельный шумок, что постоянно жил в корабле, усилился. Что-то щелкало, шипело, настороженно постукивало, и наконец из глубины корабля донесся глухой, утробный звук. Он быстро нарастал и, кажется, проникал до самого сердца, потому что оно вдруг сжалось и затрепетало, как будто Юрка пробежал без передышки десять стометровок.
Одновременно с этим странным и страшным звуком, который властно заполнил весь корабль, пол перед мальчиком и собакой плавно и легко поднялся и закрыл коридор неумолимой светящейся стеной. Дорога внутрь корабля была отрезана.
Выходило, что космонавты не принимали гостей. И это было так неприятно, что Юрка даже забыл думать о затрепетавшем сердце.
Было обидно: он спешил на помощь, волновался, собирался бороться с неизвестностью, а его не пускают. Как какого-нибудь подозрительного типа. Ну бывало, конечно, что ворвешься к кому-нибудь из товарищей, а там или уборка, или просто кто-то не одет. Всяко бывало… Но в таких случаях тебе вежливо скажут: «Подождите минутку». Да еще и извинятся. А тут молча закрывают дорогу — и катись куда тебе надобно. Очень обидно. Очень!
Обидеться сильней Юра не успел. Поднявшийся перед ним кусок пола начал двигаться на него — очень медленно, но неумолимо. Вокруг что-то зашипело, и коридор заполнился клубами не то пара, не то каких-то совершенно непонятных духов, которые были как будто бы и приятны, но в то же время от них першило в горле и на глаза навертывались слезы.
Светящаяся стена безмолвно надвигалась на него. Не то пар, не то духи обволакивали и проникали до самых печенок, и Юрий стал медленно пятиться.
Шарик жалобно тявкнул и выкатился на траву. Дверь звездного корабля медленно закрылась.
Юрка кашлял, вытирал нос и глаза, а Шарик обиженно повизгивал и мотал головой. Как потом выяснилось, из всех запахов, которые он учуял, его больше всего взволновал запах лука. Он знал, что раз жарят лук, — значит, ему может что-нибудь перепасть: ведь ему так хотелось есть. И теперь он больше всего жалел, что ему так ничего и не досталось.
И вдруг дверь так же медленно открылась, и из корабля поползли остатки духов или пара. Юрка и Шарик переглянулись: что это означает? Может быть, космонавты одумались, поняли, что они вели себя неприлично, и теперь сами исправляют ошибку — открывают дверь и приглашают войти. А может быть, они проделали всю эту обидную шутку только для того, чтобы проверить своих гостей?
И сейчас же подумалось: а вдруг космонавты больны и просто не могут выйти навстречу? Больны настолько, что вначале перепутали какую-нибудь кнопку на пульте управления и, вместо того чтобы пригласить гостей в корабль, выпроводили их, но теперь они поняли ошибку и просто умоляют войти. Ведь если бы в корабле были совершенно здоровые, нормальные люди, они обязательно бы вышли и постарались выяснить, в чем дело. А из корабля никто не выходил.
И Юрка ринулся в открытую дверь.
Казалось, что дверь не могла закрыться с такой непостижимой быстротой и точностью. Но она закрылась перед самым носом Юрия, и он с размаху стукнулся об ее теплый металл коленкой, лбом и локтем.
Теперь сомнений не было. Космонавты не хотели видеть именно его, Юрия Бойцова, и его верного друга Шарика.
— Ах, раз так, раз так!.. — разозлился Юрий.
Нов это время сзади недоумевающе тявкнул Шарик. Юрий оглянулся — на полпути от реки до космического корабля, как раз посредине теперь заметной росной тропки, стояли четыре космонавта и смотрели на Юрия.
