Спасти Кремль - Ленковская Елена (книга регистрации .txt) 📗
– Люди добрые, да как же это, нашими же руками…– Да воля-то не наша. Как ни горько, а копай.
Хоть бы дождь!
Уже трое суток в Кремле деятельно рыли рвы и канавы. В них закладывали пороховые мины с фитилями.
Инженерными работами руководил полковник Депре, только что прибывший из Испании. Лушу прикомандировали к нему в качестве переводчика – как только выяснилось, что этот Виньон умудряется объясниться с русскими не хуже, а то и лучше толмачей-поляков.
Луша сновала по Кремлю как челнок, от башни к башне, от собора к собору, от одного подкопа к другому, и успевала выполнить за день десятки поручений. Деятельность она развила бурную, что и говорить.
Правда, вопреки всем этим «стараниям», а вернее – благодаря им, в организации инженерных работ постоянно случалась путаница.
Приказы почему-то не выполнялись, или выполнялись неправильно. В некоторые траншеи и вовсе заложили вместо сухого – подмоченный порох. Как же так? Ведь по приказу командующего артиллерией ящики с негодным порохом были специально помечены и расположены отдельно!
Надо сказать, что порох в тех траншеях так и не заменили. Почему – непонятно…
Виной всей этой неразберихе, думало начальство, была большая спешка. А что же ещё?
Руся устал. Саднило стёртые ладони. Оглянувшись по сторонам, он перестал копать и стоял, навалившись грудью на черенок воткнутой в землю лопаты.
Внезапно он увидел, как на Ивановской площади появился игреневый жеребец в ореоле солнечного света.
– Бр-р-р! – потряс головой Руся. – Надо же, вылитый Шоколад!
Солнечные лучи слепили глаза. Мальчик прищурился. Коня вёл под уздцы не взрослый, нет, подросток.
Раевский так и замер. Это она! Сестра повернула голову в его сторону и остановилась, облитая золотым солнечным светом.
У Руси перехватило дыхание.
– Давай-давай, чёрт возьми! – услышал он в тот же миг и получил прикладом в плечо.
Руся принялся долбить землю, не поднимая головы. Он вдруг испугался, что кто-нибудь заметит их сходство, а из этого может выйти бог знает какая неприятность.Только через какое-то время он осмелился украдкой поднять голову. Не заметила! Переговорив с каким-то французским офицером, Луша ловко вскочила в седло и, подобрав поводья, решительно двинулась в сторону Спасских ворот. Теперь она уже точно не могла его увидеть. Проехав мимо Чудова монастыря, Луша повернула налево и скрылась из виду.
Русе отчаянно захотелось броситься за ней, догнать…
На это раз он долго не раздумывал. Страдальчески закусив губу, он бросил лопату и картинно схватился за живот.
Работавший бок о бок с Русей немолодой батюшка в длинной чёрной рясе, которого все окружающие звали отец Георгий, сочувственно склонился над ним. Руся заговорщически подмигнул, и издал громкий жалобный стон.
Отец Георгий понимающе взглянул на него, выпрямился и спокойно взялся за лопату. Руся продолжал стонать, согнувшись в три погибели.
– В чём дело? Ну! – Француз, следивший за их работой, в очередной раз замахнулся на Русю прикладом.
– Живот скрутило! Ой, мамочка! – заскулил Руся. – Он демонстративно похлопал себя по животу ладонями, и скорчился ещё сильнее.
Капрал брезгливо скривился и махнул рукой в сторону нужников, устроенных поодаль.
Русе того и надо было. Оставив притворство, он в три скачка миновал сквозь заставленную какими-то ящиками арку собора Двенадцати апостолов, и вылетел на Сенатскую площадь. Оттуда прекрасно просматривались Никольские.
Он успел увидеть сестру ещё раз. На верном Шоколаде девочка уже выезжала из Кремля, поэтому разглядеть удалось только Лушину спину.
Какое-то время Руся смотрел ей вслед. На лице его блуждала счастливая улыбка.
– Куда это она? – Нахмурясь, мальчик вернулся к суровой действительности. – Вернётся или нет? Нет, наверное. Был бы у меня конь, я бы не вернулся. Разыскал бы своих и… Эх, да что там!
Луша, и в самом деле, оставляла Кремль с твёрдым намерением найти своих и помешать варварским планам Наполеона осуществиться.
– Жива-здорова и слава Богу, – продолжал свои размышления Руся, – только что я-то теперь здесь делаю?
Теперь, конечно, не было смысла здесь оставаться.
– Думай, Раевский, шевели мозгами!
Руся огляделся.
Рядом теснились гружёные провиантом фуры. В каждую было запряжено по две лошади. Возница самой крайней к нему фуры нагнул красную шею, ковыряя дыру в подмётке.
– Убегу! Догоню! – План созрел мгновенно.
Улучив момент, Руся забрался под брезент, накрывавший груз.
Фура почти сразу тронулась, но вскоре остановилась, видимо в ожидании других повозок. Возница заговорил с кем-то из товарищей.
– Всё-таки здорово, что я их без словаря понимаю, – порадовался Руся, прислушиваясь к французскому оживлённому говору, пересыпаемому беззлобными ругательствами. Говорили о предстоящем взрыве.Руся насторожился и весь превратился в слух.
Наконец, обоз тронулся. Громыхая колёсами, фура с красношеим возницей первой проехала сквозь ворота.
Внезапно француз перестал насвистывать легкомысленную песенку. Он настороженно обернулся, привстал. Придирчиво осмотрел фуру, укрытую брезентом: сбоку подол брезентового полотна был неряшливо задран.Француз поднял брови и остановил повозку. Спрыгнул с облучка, обошёл фуру кругом, заглянул под укрывную ткань, аккуратно её расправил. Озадаченно потирая ладонью свою красную шею, вернулся на передок. Фура покатила. Перекрывая тележный скрип и грохот, возница снова беспечно засвистал соловьём.
– Я думал, ты убежал! – сказал тихо отец Георгий, покосившись на откуда ни возьмись появившегося у канавы Руслана.
– Почти. Но я передумал. Здесь дело нашлось.
Бок у Руси был выпачкан чем-то белым. Видимо, в мешках под брезентом была мука. Руся кое-как отряхнулся.
– Ну-ка, ну-ка! – В отвале что-то блеснуло. Руслан нагнулся, поднял какую-то железку, с досадой откинул в сторону. – Нет, не он.
– Что потерял-то?
– Да так, вещицу одну.
– Дорогая вещица-то?
– Да как сказать.
– Не тужи. Может найдётся. На всё воля божья. Да ты неужто за этим вернулся?
Руся покачал головой. Потом наклонился к самому уху батюшки и зашептал что-то.
– Сегодня ночью, говоришь?
– Да. Да!
– Надо других предупредить.
Руся кивнул.
– Затем и вернулся.Весть о том, что взорвут сегодня и что известен час, когда огонь должен достичь пороховых мин, заложенных под фундаменты кремлёвских дворцов, соборов и башен, распространилась среди русских, согнанных на земляные работы, мгновенно.
Ближе к утру Кремль покидали последние колонны французской армии.
– Уходите! – кричали французы кучке русских, столпившихся в темноте, чуть поодаль от ворот.
Это были местные жители, насильно согнанные на работы по закладке взрывчатки. Закончив приготовления к взрыву, французы распустили работников по домам, но мужики не уходили.
– Уходите, если вам жизнь дорога! Сейчас тут камня на камне не останется!
Мужики тревожно переглядывались, однако расходиться не торопились. Они словно ждали чего-то. Смертельно уставший Руся был там же. Он сидел прямо на земле, уткнув в согнутые коленки свою лохматую голову.
Отец Георгий, подобрав испачканные землёй и глиной полы рясы, молча присел рядом. Руся приподнял голову и горячо зашептал, глядя в непроглядно чёрное небо:
– Если будет дождь, он зальёт фитили. Иначе – не успеть! Нас спасёт только дождь.– А ты молись, – спокойно сказал священник и положил ему руку на плечо. – Детская молитва – самая чистая, самая действенная.
Наконец, последний французский солдат вышел из ворот Кремля. Древняя крепость опустела.
Мужики оживились. Задремавший Руся проснулся от криков:
– Братцы, ушли францы, ушли! Бежим скорее! Туши, туши фитили!
Люди бросились тушить фитили. Руся побежал вместе со всеми.
Ночь была тёмной, хоть глаз выколи.
– Звёзд не видно, потому небо в тучах, – понял вдруг Руся. – Хоть бы дождь, скорее бы дождь!
