Вопрос и ответ - Несс Патрик (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
Оглядываюсь. Штуковина достигла высшей точки дуги и устремилась вниз.
К монастырю.
Бззззз…
— Надо убираться отсюда, — говорит мэр. — Это бомба.
Бросив плетку, Дейви кидается к воротам. Солдаты на стене начинают спрыгивать на землю. Мэр готовит коня, но поводья пока не дергает — хочет посмотреть, куда именно упадет бомба.
— Трассирующая, — с интересом и удивлением говорит он. — Устаревший и почти бесполезный снаряд. Использовался на войне со спэклами.
Бззззстановится громче. Бомба падает, постепенно набирая скорость.
— Мэр Прентисс?
— Президент, — поправляет он меня, как завороженный глядя в бинокль. — Громкий и заметный снаряд. Слишком заметный для тайных диверсий.
— Мэр Прентисс!!! — Мой Шум от страха ревет все громче.
— Раньше в городе взрывали только фугасы, так почему…
— БЕГИТЕ! — ору я.
Морпет трогается, а мэр удивленно смотрит на меня.
Но я не к нему обращаюсь.
— БЕГИТЕ!!! — воплю я и машу рукой и лопатой на ближайших спэклов, спэклов с моего участка.
Участка, на который скоро упадет бомба.
Бззззз…
Ничего не понимая, они молча глядят на падающий снаряд.
— БЕГИТЕ! — продолжаю орать я, рисуя в Шуме взрывы, огонь, кровь и кишки — пытаясь показать, что случится, когда бомба упадет. — HET, ДА БЕГИТЕ ЖЕ!!!
Наконец до них доходит, и спэклы понемногу начинают разбегаться в стороны — может, их просто напугали мои крики и лопата, но главное — они уходят, а я бегаю за ними с лопатой. Солдаты тоже несутся по стенам, кто-то спрыгивает на землю. Мэр подъехал к воротам и готов умчаться в любую минуту.
Но пока он наблюдает за мной.
— БЕГИТЕ! — кричу я, разгоняя спэклов с центра поля.
Наконец последние перебираются через внутреннюю перегородку, я прыгаю следом и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на взрыв…
Но вижу 1017-го, он все еще стоит посреди участка и непонимающе глядит в небо.
Бомба летит ровнехонько в него.
Не успев даже подумать, я одним махом одолеваю перегородку и…
Ноги сами несут меня по траве…
Перепрыгивают через траншеи…
А бомба все воет…
Все громче и ниже…
1017-й заслоняет глаза от сонца…
Почему он не бежит?..
Бух-бухтопают по земле мои ноги…
А сам я приговариваю: «Черт, черт, черт…»
БЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗ
1017-й не смотрит на меня, не видит меня…
Я врезаюсь в него со всего разбега, сбиваю с ног и чувствую, как воздух вышибает у него из легких; мы летим над травой, катимся кубарем по земле и падаем в неглубокую канаву, когда невероятный, неописуемый, титанический…
БУМ
съедает в один звуковой присест всю планету
уничтожая любой намек на мысль или Шум
хватая твой мозг и разбивая его вдребезги
высасывая весь воздух и унося его прочь
швыряя в нас тяжелые твердые комья грязи
заполняя легкие дымом
А потом — тишина.
Оглушительнаятишина.
— Ты ранен? — доносится до меня крик мэра — как бутто издалека и из-под толщи воды.
Я сажусь и вижу огромный дымящийся кратер посреди участка, дым уже рассеивается, потомушто гореть нечему, а из-за перегородок на все это глазеют спэклы.
Я дышу, но не слышу своего дыхания.
Поворачиваюсь к 1017-му — он все еще лежит подо мной и пытается выбраться. Я открываю рот и хочу спросить, цел ли он, хотя ответа все равно не получу…
И в этот миг он влепляет мне пощечину, раздирая когтями лицо.
— Эй! — воплю я и сам себя не слышу.
Он извивается подо мной, стараясь выбраться, и я протягиваю руку…
А он впивается в нее зубами…
Отдергиваю руку — из ранок тотчас выступает кровь…
Я замахиваюсь, мне хочется ударить его, врезатьему…
Но он выпрыгивает и несется через кратер к остальным спэклам…
— Эй! — Мой Шум краснеет.
1017-й бежит и оглядывается, остальные спэклы тоже смотрят на меня — на их глупых молчаливых лицах нет никакого выражения, овцы и то поумней глядят, по руке течет кровь, в ушах звенит, лицо жжет от царапин — я спас ему жизнь, и вот его «спасибо»?
Звери, думаю я. Тупые никчемные клятые животные.
— Тодд? — снова спрашивает мэр, подъезжая ближе. — Ты ранен?
Я поворачиваю голову, даже не зная, смогу ли ответить, но стоит мне открыть рот…
…как земля вздымается.
Слух еще не вернулся, поэтому я скорее чувствую это, чем слышу, — дрожь земли, три мощные волны в воздухе, одна за другой, — и мэр вдруг поворачивается в сторону города, Дейви и все спэклы — тоже.
Еще одна бомба.
Где-то далеко, рядом с городом, взорвалась самая большая бомба в истории этого мира.
18
ЖИТЬ И БОРОТЬСЯ
После того как мэр и его солдаты уводят Тодда, меня начинает бить такая истерика, что Коринн в итоге приходится вколоть мне успокоительное — правда, я почти не чувствую ни укола, ни ее рук на своей спине. Коринн не пытается приласкать меня или утешить, она просто крепко прижимает меня к земле.
Жаль, благодарности я не чувствую.
Когда я наконец прихожу в себя, за окном начинает брезжить рассвет — солнце еще не вышло из-за горизонта, и все тонет в утренних сумерках.
Рядом с кроватью сидит Коринн.
— Тебе сейчас лучше выспаться, — говорит она, — но я понимаю, что это невозможно.
Я сгибаюсь почти вдвое: в груди застрял такой тяжелый ком, что меня как будто тянет к земле.
— Да, — шепчу я, — да.
Я даже не знаю, почему Тодд упал. Он был не в себе, почти без сознания, изо рта шла пена… А потом солдаты подняли его и куда-то унесли.
— Они придут и за мной, — говорю я, пытаясь проглотить ком. — Когда закончат с Тоддом.
— Скорей всего, — просто отвечает Коринн, глядя на свои руки — пальцы в белесых мозолях и серую кожу, шелушащуюся от постоянных стирок и мытья посуды.
Утро выдалось удивительно морозное. Хотя окно закрыто, я все равно чувствую снаружи холод. Обхватываю себя руками.
Его нет.
Его нет.
И я понятия не имею, что будет дальше.
— Я выросла в деревушке под названием Кентишгейт, — вдруг заговаривает Коринн, не глядя на меня, — на краю огромного леса.
Я поднимаю голову:
— Что?
— Мой отец погиб на войне со спэклами, — продолжает она, — а мама выжила. Я стала работать с ней на огородах, как только научилась ходить: собирала яблоки, хохлатые ананасы и ройзин…
Я удивленно глазею на Коринн: к чему эта история?
— В награду за труд мама после сбора урожая брала меня с собой в поход: мы забирались далеко-далеко в лес, насколько отваживались, и разбивали там лагерь. — Она смотрит в окно на занимающуюся зарю. — На свете столько жизни, Виола. Она в каждом уголке каждого леса, в каждом ручье, в каждой реке, на каждой горе. Эта планета буквально гудитжизнью. — Она пробегает кончиком пальца по мозолям. — Последний раз, когда мы ходили в лес, мне было восемь. Мы шли на юг целых три дня — подарок в честь моего взросления. Бог знает, сколько миль мы прошагали, но главное, что мы были вдвоем, все остальное для меня не имело значения.
Коринн делает долгую паузу. Я не нарушаю тишины.
— Когда мама ополаскивала ноги в ручье, ее укусила красная полосатая змея. — Она снова растирает свои руки. — Укус красной полосатой смертелен, но смерть наступает очень медленно.
— Ах, Коринн! — еле слышно выдавливаю я.
Она вдруг встает, как будто мое сочувствие ее обижает. Подходит к окну.
