История, конца которой нет - Энде Михаэль Андреас Гельмут (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
— Ты спрашиваешь меня, кем ты там будешь? А здесь-то ты кто? Кто вы все, жители Фантазии? Образы, привидевшиеся во сне, поэтические вымыслы, герои истории, конца которой нет!.. Неужели ты думаешь, что ты в самом деле существуешь, сынок? Ну ладно, согласен, в своем Мире ты, может быть, и вправду существуешь. Но когда ты пройдешь через НИЧТО, ты перестанешь быть собой, тебя как такового больше не будет. Узнать тебя станет невозможно. Ты окажешься в другом Мире. Там вы все ничуть на себя не похожи, вы приносите людям иллюзии и ослепление. Угадай, сынок, чем стали жители Города Призраков, после того как очертя голову кинулись в НИЧТО?
— Не знаю.
— Они стали безумными мыслями, навязчивыми идеями в людских головах, чувством страха, когда бояться нечего, необоримым влечением ко всему, что порождает недуги, отчаянием, для которого нет решительно никаких причин.
— Мы все в это превращаемся?! — в ужасе воскликнул Атрейо.
— Нет, — сказал Гморк. — Безумие и ослепление может быть самым разным, и в зависимости от того, каковы вы здесь, в Мире Фантазии: красивые или уродливые, глупые или умные, — вы в Человеческом Мире становитесь привлекательной или отвратительной, дурацкой или мудрой ложью.
А я, — настаивал Атрейо, — чем я буду?
Гморк усмехнулся.
— Этого я тебе не скажу, сынок. Сам увидишь. Вернее, не увидишь, потому что тебя такого, как ты сейчас, больше не будет.
Атрейо молчал и не мигая глядел на оборотня.
— Вот поэтому-то люди и ненавидят Фантазию, боятся ее и всего, что с ней связано. Они хотят ее загубить. Но при этом им, видно, невдомек, что тем самым они увеличивают поток лжи, заливающий землю, этот все набухающий поток преображенных жителей Фантазии, тех, кто, словно живые трупы, притворяясь не погибшими, отравляют человеческий мозг ядом своего распада. А люди об этом и не догадываются. Ну, разве не смешно?
— И там больше нет никого, кто бы нас не боялся и не ненавидел? — тихо спросил Атрейо.
— Я, во всяком случае, таких не встречал, — сказал Гморк. — И это не удивительно, потому что вы сами, оказавшись там, внушаете людям, что Фантазии не существует.
— Что Фантазии не существует? — повторил Атрейо в полном недоумении.
— Конечно, сынок, — ответил Гморк. — Вот ты и коснулся сейчас самого главного. Ты удивлен? Ведь если люди думают, что Фантазии нет, им и в голову не придет вас посетить. И этим, если хочешь, все сказано. Ведь если люди никогда не видели вас в вашем истинном облике, такими, какие вы здесь, в Фантазии, то с родом людским можно сделать все.
— Что сделать?
— Да все что угодно. Они покорно подчиняются власти — ведь ничто не дает больше власти над людьми, чем ложь. Потому что люди, сынок, живут теми представлениями, которые сами себе создают. А представлениями можно ловко манипулировать. Власть над людьми — вот единственное, что имеет цену. Поэтому я всегда был на стороне власти, я верно служил ей, чтобы иметь свою долю власти над людьми, пусть совсем на другой лад, чем ты и тебе подобные.
— Мне эта власть не нужна, я ее не хочу! — воскликнул Атрейо.
— Не выступай, дурачок, — проворчал оборотень. — Как только настанет твой черед ринуться в НИЧТО, ты станешь безвольным, безымянным служителем Власти. Кто знает, на что ты ей сгодишься. Быть может, с твоей помощью заставят людей покупать то, что им совершенно не нужно, или ненавидеть то, чего они не знают, верить в то, что сделает их покорными, и отвергать то, что могло бы их спасти. Благодаря вам, пришельцам из Мира Фантазии, в Мире людей вершатся большие дела, развязываются войны, создаются империи…
Гморк некоторое время наблюдал за мальчиком из-под полуприкрытых век и, помолчав, добавил:
— Есть там, на той земле, и немало жалких болванов, которые, конечно, мнят себя семи пядей во лбу и воображают, что служат правде. Так вот, они из кожи вон лезут, чтобы даже детишек отвадить от Фантазии. Вот они-то, наверное, за тебя и ухватятся.
Атрейо стоял понурив голову. Теперь он знал, почему люди не посещают больше Фантазию и уже никогда, никогда ее не посетят, а значит, и не смогут придумать новое имя для Девочки Королевы. Чем большая часть Фантазии превращалась в НИЧТО, тем мощнее становился поток лжи, хлынувшей на землю людей. А значит, с каждым мгновением уменьшалась вероятность, что найдется человеческий ребенок, который придет в Фантазию и спасет Девочку Королеву. Порочный круг, из которого нет выхода. Теперь Атрейо это знал.
И не только Атрейо. Знал это и Бастиан Бальтазар Багс. Он понял, что больна не только Фантазия, но и Мир людей. Оказалось, тут все взаимосвязано. Собственно говоря, он всегда это смутно чувствовал, но толком не мог объяснить, почему эта связь существует. Он никогда не хотел смириться с тем, что жизнь такая серая и однообразная, безо всяких тайн и чудес, как утверждают все те, кто неустанно твердит: «Такова жизнь».
Но теперь он знал еще и другое: необходимо немедленно отправиться в Фантазию, чтобы оба мира снова стали здоровыми.
Люди забыли туда дорогу из-за засилья на земле лжи и неверных представлений. Но из-за постепенной гибели Фантазии лжи накапливалось все больше и больше, и это привело ко всеобщему ослеплению.
С ужасом и стыдом вспомнил Бастиан, как он сам тоже врал. Те выдуманные истории, которые он любил рассказывать, в счет не идут. Это была не ложь. Но не раз он сознательно, расчетливо врал — иногда из страха, иногда, чтобы добиться того, что хотел заполучить, а иногда просто так, для похвальбы. Каких обитателей Фантазии он тем самым уничтожил, сделал неузнаваемыми, обратив их доверие во зло? Он попытался себе представить, какими они были прежде, в своем истинном облике, но не смог. Может, как раз потому, что врал.
Одно, во всяком случае, было ясно: в том, что Фантазия гибнет, есть и его доля вины. Надо что-то сделать, чтобы исправить положение. Он обязан действовать хотя бы из-за Атрейо, который готов на все, лишь бы привести его в Фантазию. Он не мог, не хотел разочаровывать Атрейо. Он обязан найти дорогу.
Башенные часы пробили восемь.
Оборотень по-прежнему пристально наблюдал за Атрейо.
— Вот теперь ты знаешь, что нужно сделать, чтобы попасть в Мир людей, — сказал он. — Ты по-прежнему этого хочешь, сынок?
Атрейо покачал головой.
— Я не хочу превращаться в ложь, — пробормотал он.
— Хочешь не хочешь — все равно превратишься, — сказал Гморк со злобным смешком.
— А ты? — спросил Атрейо. — Почему ты здесь оказался?
— У меня было задание, — неохотно ответил Гморк.
— У тебя тоже?
Атрейо внимательно, чуть ли не сочувственно поглядел на оборотня.
— И ты его выполнил?
— Нет, — проворчал Гморк, — а то бы я не сидел здесь на цепи. Сперва-то все шло совсем недурно — до тех пор, пока я не попал в этот город. Княгиня Тьмы, что здесь правит, приняла меня со всеми почестями. Она пригласила меня к себе во дворец, роскошно угощала, долго беседовала со мной и вообще вела себя так, будто она со мной заодно. Жители Города Призраков были мне, естественно, симпатичны, и чувствовал я себя здесь, так сказать, как дома. И Княгиня Тьмы на свой лад очень привлекательна — во всяком случае, вполне в моем вкусе. Она меня гладила, почесывала за ухом — это было так приятно! Никогда еще никто меня не гладил и не ласкал. Короче, я потерял голову и принялся болтать, а она меня слушала и делала вид, что восхищена мною, и тогда я в конце концов рассказал ей о моем задании. Видимо, она меня как-то усыпила, особым образом, потому что обычно я сплю очень чутко. А когда я проснулся, то обнаружил, что сижу на цепи. Княгиня Тьмы стояла передо мной. «Ты забыл, Гморк, — сказала она, — что я тоже создание Фантазии. А раз ты борешься с Фантазией, значит, ты борешься и со мной. Выходит, ты мой враг, и я тебя перехитрила. Эту цепь разомкнуть могу только я. А я отправляюсь сейчас со своими слугами и служанками в НИЧТО и никогда больше сюда не вернусь». Она повернулась и пошла прочь. Но не все последовали ее примеру. И только когда НИЧТО приблизилось к самому городу, все больше и больше его жителей стали испытывать такое влечение в него кинуться, что не могли даже сопротивляться. Сегодня, если не ошибаюсь, сдались последние. Да, я попал в западню, я слишком долго слушал Княгиню Тьмы. Но и ты угодил в такую же западню — ты меня слишком долго слушал. В эту самую минуту НИЧТО замкнуло свое кольцо вокруг города, ты пойман, и уйти тебе не удастся.
