Огненное крыло - Жакова Ольга (лучшие книги онлайн txt) 📗
Исчезла растрескавшаяся поверхность, пропал овраг, вдоль которого они летели, все превратилось в сплошное черное море. Сначала оно волновалось вперед и назад, потом на нем стали подниматься гребни волн, будто поднятые сильным ветром.
— Карта! — в отчаянии закричал Гриффин. Все пропало. Он в страхе огляделся, не в силах поверить в происходящее. — Ты тоже видишь это?
— Вижу, — пробормотала Луна.
— Это здесь часто случается?
— Я ни разу еще такого не видела.
Огромные, толстые пузыри поднимались на поверхность и лопались. Инстинктивно Гриффин и Луна взлетели выше. Как они теперь найдут дорогу? Фрида говорила, что местность может меняться, но он не ожидал, что это случится так скоро и настолько заметно. Борясь с ветром, он пытался следовать прежнему курсу. Вся пустыня напоминала миллионы черных ртов, которые раскрывались и громко захлопывались, будто желая проглотить кого-нибудь.
— Луна, — сказал он с тревогой, — теперь нам негде отдохнуть.
— Значит, надо лететь, Грифф.
Она даже вспомнила его прозвище. Это ободрило его, и он стиснул зубы, сосредоточившись на ударах крыльев.
— Это должно скоро кончиться, правда? — тяжело дыша, прохрипел он.
— Надеюсь, — сказала Луна.
— Надеюсь, — эхом повторил он. — Но если не кончится, мы в конце концов должны будем приземлиться. Не знаю, как ты, а я не сумасшедший, чтобы опускаться в это липкое море грязи. Это все равно что трясина. Она тут же засосет нас прямо вниз, и…
— Дерево! — перебила его Луна. — Видишь, вот там?
— Это он! — закричал Гриффин с облегчением. — Кактус!
Когда они подлетели ближе, он увидел, что кактус растет на небольшом пригорке и каким-то образом не погружается в трясину, бурлящую у его основания. У кактуса было несколько гладких округлых ветвей, а посреди острых шипов распускались удивительно яркие незнакомые цветы. Луна направилась прямо к колючим ветвям; Гриффин еще колебался.
— Как ты думаешь, он надежный? Странный он какой-то…
Луна посмотрела на него с изумлением:
— Грифф, разве здесь есть другое дерево?
— Это в самом деле кактус. Но…
— Тогда что плохого может случиться? Гриффин улыбнулся.
— Что я сказала смешного? — спросила Луна.
— Ты говоришь это совсем как раньше. Ты подшучивала надо мной, потому что… ну, я всегда думал, что может случиться нечто плохое.
— Так что именно может произойти сейчас?
— Например, мы опустимся на кактус, а он упадет и уронит нас в эту булькающую дрянь.
— Мы взлетим, если он начнет падать.
— Хорошая мысль.
— Что-нибудь еще?
— Наверное, глупо думать не о том, что действительно происходит… понимаешь, о чем я? Ладно, забудь, — виновато сказал Гриффин. — Ты права, давай опустимся. — Остерегаясь шипов, он вцепился в гладкую кору и чуть не соскользнул вниз — кора оказалась довольно твердой.
Было непонятно, как он еще стоит, маленький островок в пенящемся море. По крайней мере волны, казалось, не становились сильнее.
— Я думаю, такое здесь часто бывает, — произнес Гриффин, глядя на меняющийся горизонт. Фрида велела ему нигде не задерживаться. Но ни слова не сказала о том, куда лететь, если не будет места, по которому ориентироваться. Это было все равно что парить над океаном, — надеясь, что тебе попадется остров или проходящий корабль. Он вспомнил, как отца однажды унесло в океан во время шторма. Он выжил. Его отец и здесь бы уцелел.
— Первая метка, — напомнила Луна.
— Да, — сказал он с удивлением. В панике он совсем забыл об этом. Гриффин почувствовал прилив гордости. Он нашел указатель. Местность изменилась, но теперь это не имеет никакого значения. Кактус укажет им новое направление Он посмотрел наверх и увидел маленькое отверстие в середине ветки.
— Видишь это? — воскликнул он. — Мы посмотрим сквозь него, и это будет наш новый курс.
Но, наверное, лучше сделать это позже. Сейчас он слишком устал.
— Ты ведь не устаешь? — спросил он Луну.
— Не знаю, — задумчиво ответила она.
— Ну, а я совершенно разбит. Все это очень подозрительно. Я не знаю, как могут летучие мыши долго находиться здесь. Я тут всего одну ночь и уже на грани нервного истощения.
— Ты всегда на грани нервного истощения, — заметила Луна.
— Точно, — сказал Гриффин со смехом. Теперь он почувствовал себя лучше и, потянувшись всем телом, зевнул.
— А почему бы тебе не поспать? — предложила Луна. — Все равно мы никуда не полетим, пока земля не успокоится.
— А вдруг кто-нибудь…
— Я покараулю, — успокоила его Луна. — На случай, если эта липкая грязь поднимется или дерево станет падать.
— Или кто-нибудь появится, — прибавил Гриффин, вспомнив о вампирах.
— Я тут же тебя разбужу.
— Спасибо.
— Только одно…
— Что?
— Я хочу, чтобы ты рассказал мне больше о доме, — попросила она.
— Конечно. — Он был рад, что Луна вспоминает об этом. Ему хотелось думать о доме, описывать его, вызывать к жизни словами — как будто они помогали ему вернуться. Повиснув на самой верхней ветке, подальше от шипящей и булькающей поверхности земли, они прижались друг к другу. Ее тело было холодным и по-прежнему пугало его, но, несмотря на это, ее близость успокаивала. Он был так рад, что они вместе.
Гриффин начал с Древесного Приюта, места, которое он лучше всего помнил, и описал его так правдиво, как сумел. Потом рассказал про лес, о разных деревьях, о ручье, о большом клене, который так любил. Рассказал ей о других детенышах: Роване, Скайе, Фальстафе, о том, как хорошо было на рассвете возвращаться в Древесный Приют, где они все вместе висели на выступах внутри пустого ствола.
— Я ее вижу, — прошептала Луна. Ее голос заставил его вздрогнуть.
— Мою маму. Я вспомнила ее. — Она тихо заплакала. — Я видела, я на самом деле ее видела.
О Гриффин! Я не знаю, что хуже: помнить или не помнить.
Он встретился с ней взглядом и, пораженный горем в ее глазах, не знал, что сказать. Луна всхлипывала, но слез не было.
— Продолжай, — хрипло сказала она. — Расскажи мне еще.
— Ты уверена?
— До этого я по-настоящему не верила, что ты говоришь правду о моей смерти, — призналась она. — Но, увидев маму, я поняла, что так оно и есть. Теперь я знаю это. Но, пожалуйста, не останавливайся.
Запинаясь, Гриффин стал рассказывать дальше. Ее плач сменился дрожью, он чувствовал, как ее горе передается ему, и иногда тоже начинал плакать. Он потерял счет времени. Эти рассказы давали ему чувство безопасности, будто через слова он мог управлять реальностью, лепить ее по своему желанию. Время от времени он умолкал, и спустя секунду Луна говорила ему: «Я слушаю». И тогда Гриффин продолжал свой рассказ, а земля шипела и бурлила вокруг.
Наконец, измученный, он понял, что больше не может говорить, и заснул.
Нападение
— Мы приближаемся к Оазису, — сказал Йорик с явным облегчением. — Он прямо по курсу.
Шейд увидел, как впереди пустыня постепенно переходит в обширный неглубокий кратер. Через сотню взмахов крыльев он различил вершины деревьев. Впервые он заметил хоть какое-то подобие жизни — если только можно употребить здесь это слово. Деревья выглядели знакомыми, и его сердце забилось сильнее. Будь он на месте детеныша — да на месте любой летучей мыши! — его бы обязательно потянуло сюда. Йорик обернулся к нему:
— Ты можешь поискать здесь, но мы не будем задерживаться надолго. Если ты хочешь путешествовать с нами, отправишься, когда мы скажем. — Он поморщился, глядя на Мрака. — В любом случае я не уверен, что нас здесь хорошо примут с вампиром на буксире.
Шейд кивнул.
— Не беспокойся, — сказала Ява. — Я помогу тебе искать.
— У меня слух и зрение лучше, чем у вас всех, — похвастался Немо. — Я могу услышать рыбу, подплывающую к поверхности реки, и схватить ее раньше, чем кто-то услышит плеск воды.
— Спасибо вам, — сказал Шейд.
