Стопроцентно лунный мальчик - Танни Стивен (читать книги .txt) 📗
Полицейские сразу все поняли. Один из них включил крохотное переговорное устройство на браслете.
— Лейтенант Шмет, говорит полицейский инспектор Крон. Я в «Венеции». Кажется, мы нашли Джульетту, а вот Ромео что-то не видно. Повторяю, Ромео не видно. Хотите приехать и задать пару вопросов?
У Экзонареллы от такой наглости разом подскочило давление, а разъяренный мозг вскипел, готовый взорваться, подобно ручной гранате.
— Как вы смеете обзывать мою дочь Джульеттой?! У нее совершенно другое имя!
— Я понимаю, мадам, это просто полицейский жаргон, не надо обижаться. Сюда едет лейтенант Шмет, он спец по таким делам и должен задать несколько вопросов вашей дочке.
— Что значит «по таким делам»?
Полицейские переглянулись. Женоподобный ответил:
— Мы пока не уверены, однако похоже, что ваша дочь стала жертвой весьма специфического преступления, возможного только здесь, на Луне.
— Что?! — завизжала Экзонарелла и, размахнувшись, залепила Седенкеру пощечину. — Это ты разрешил ей уйти! Я ее не пускала, а ты позволил идти осматривать этот проклятый ЛЭМ!
— Не смей драться, психопатка!
— Ты во всем виноват! Отпустил нашу дочурку в гнездо проституток, бандитов и прочей швали! Теперь она не в себе, а все ты виноват!
Седенкер подошел к дочери.
— Кто это сделал? СКАЖИ, КТО ЭТО СДЕЛАЛ?
Окна Падают На Воробьев оглянулась, хотела заговорить, но, не дойдя до середины фразы, позабыла, с чего начала. Она повернулась к отцу спиной — не потому, что хотела нагрубить, просто ей показалось, что перед глазами вдруг мелькнул четвертый основной цвет. На этот раз она хотела принять его, слиться с ним, увидеть его вновь.
Детектив Догуманхед Шмет в самом деле был своего рода специалист в данной области. И даже более того: к закону о лунарном офтальмическом символяризме у него было особое, личное отношение. Детектива не волновали научные и общественные вопросы, собственная миссия была ему совершенно ясна: если кто-нибудь из этих станет демонстрировать свои вредоносные глаза нормальным людям, такого человека надо немедленно арестовать. Своей одержимости он отдавал долгие служебные и внеслужебные часы. Судьба носитилей ЛОС после ареста его не интересовала; он просто знал, что его задача — быть ангелом-хранителем, который защитит Луну от мерзких тварей, даже если для этого нужно переловить их поодиночке, согласно закону. В своем деле он изрядно преуспел. Пятьдесят восемь арестов по одной и той же статье: гражданин или гражданка, у которых выявлен лунарный офтальмический символяризм, преднамеренно демонстрировали свои глаза гражданам, у которых не выявлено лунарного офтальмического символяризма. В этом их слабость. Все они обязательно кому-нибудь показывают свои глаза, просто не могут удержаться. И тогда на сцену выходит лейтенант Шмет.
В органах лунного правопорядка о нем ходили легенды. Отсюда не следует, что его любили. Большинство знакомых полицейских втайне терпеть его не могли. Им не нравилось, что он постоянно стремится манипулировать как своими коллегами, так и гражданскими лицами. Необъяснимо не нравился его запах — возможно, как-то связанный со странной, словно бы искусственной кожей. И еще глаза: один настоящий, другой искусственный, и оба разного цвета. Неприятно смотреть. И все же он был человек-легенда.
Лейтенант вошел в гостиничный номер без стука. Не поздоровался ни с истеричной матерью, ни с взбешенным отцом. Коллегам-полицейским едва кивнул и сразу направился к девочке. Увидев ее, он на секунду замер. Почему-то она показалась ему знакомой. Невозможно! Девочка прилетела с Земли, а лейтенант никогда там не был.
— Здравствуй. Я — детектив Шмет из полицейского управления Моря Спокойствия. Твои родители считают, что на тебя напали хулиганы, а вот инспекторы Рондо и Крон подозревают нечто совсем иное. Преступление, которое может произойти только на Луне. Глядя на тебя, я склоняюсь к тому же мнению. Итак, отвечай: где он? Ты знаешь, как его зовут?
— Кого?
— Брось! Мальчишку в защитных очках, который показал тебе свои глаза.
— Не знаю такого.
Очевидно, девочка запугана. Детектив Шмет вздохнул. Мучнисто-белая кожа его словно бы синтетического лица была влажной и морщинистой, как оливка, и сам он, окутанный тяжелым запахом ланолина, был как будто слеплен из размягченного тягучего воска. Желтые волосы и разные глаза — один голубой, другой карий. Бирюзовый бархатный костюм. На руке татуировка в виде оскаленной кошачьей морды с торчащим изо рта мышиным хвостом.
— Возможно, ты и в самом деле не знаешь такого мальчика. Откуда? Ты прилетела на Луну всего несколько часов назад, и, согласно данным твоего паспорта, с которыми я позволил себе ознакомиться, как только узнал об этом случае, а меня сразу же поставили в известность, потому что я отслеживаю все происшествия, связанные с неким специфически лунным природным явлением… К чему это я? Ах, да. Согласно данным твоего паспорта, на Луне ты впервые. Конечно. Итак, ты действительно не знакома ни с одним таким мальчиком. И это подводит нас к следующему вопросу. Отвечай правду. Ты знаешь, что такое «стопроцентно лунный мальчик»?
Окна Падают На Воробьев молчала в нерешительности.
Детектив придвинулся ближе. Он буквально чуял вину. Те, кто утаивают информацию от следствия, всегда чем-нибудь выдают себя. Он все видел по дрожанию ее левого мизинца, по движению ресниц и чуть подрагивающей сережке в ухе.
— Кто такие «стопроцентно лунные»?
— Да.
— Это такие люди на Луне, которые носят очки с фиолетовыми линзами.
— Верно. Молодец! Большинство детей с Земли об этом не знают. А теперь следующий вопрос. Почему они носят эти защитные очки?
— Наверное, у них слабые глаза? — предположила она, отчетливо понимая, что он видит насквозь ее жалкую ложь.
Детектив улыбнулся.
— Ты умненькая девочка. Я знал, еще когда только шел сюда, что встречу необычную, очень любознательную личность. Откуда же я это знал? А потому что к твоим паспортным данным была приложена докладная записка. Такие вещи всегда пересылают мне, на всякий случай. Докладную записку составил сотрудник охраны мега-крейсера, на котором ты летела с мамой и папой. Красивое название, кстати — «Грейдлианская хризантема». Охранник сообщает, что ты, Окна Падают На Воробьев, расспрашивала о пилотах, высказывая нелепое предположение, будто пилотами мега-крейсеров служат только стопроцентно лунные люди. Приводила совершенно фантастические доводы в пользу своей теории. Ты употребляла выражение «лунарный офтальмический символяризм» — это показывает, что ты давно интересуешься данным вопросом и потратила немало усилий на его изучение. Что самое интересное, ты пыталась заговорить с пилотом, случайно проходившим мимо вместе с другими членами экипажа; как я понял, они направлялись на обед. Ты спрашивала, не носит ли он под шлемом очки системы Шмильядзано. Разумеется, никто не запрещает интересоваться тем или иным вопросом, а также строить по этому поводу живописные гипотезы, но мне как представителю закона эта история говорит только об одном: ты явно скрываешь информацию, касающуюся опасного преступника. Он совершил против тебя уголовно наказуемые действия и наверняка способен напасть на других людей, прежде чем мы его поймаем. Поэтому я прошу: не притворяйся дурочкой, когда тебе задают вопрос. Ты знаешь, что я знаю о твоем интересе к проблеме стопроцентно лунных людей. Я и сам весьма интересуюсь этим явлением и хорошо понимаю, что, оказавшись на Луне, ты немедленно захотела удрать от своих очаровательных родителей, от спокойной и уютной семейной атмосферы, и отправилась бродить по улицам, рассчитывая, что встретишь стопроцентно лунного человека и получишь ответы, которых не сумела добиться на мега-крейсере. Я прав?
— Докладная записка — ошибка, — соврала Окна Падают На Воробьев.
— Новости на Луне путешествуют очень быстро. Ты встретила стопроцентно лунного мальчика. Нам известно, что сегодня вечером в Зоне первого ЛЭМа находился именно такой мальчик. Твои действия на мега-крейсере свидетельствуют о глубоком интересе к мифологии так называемого «четвертого основного цвета». Ты захотела увидеть глаза этого мальчика. Он их показал.
