Последний орк - Де Мари Сильвана (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Если вышедший из себя капитан спрашивал, кому нужны все эти нелепости, старик с ангельской улыбкой отвечал, что в тот день, когда Ранкстрайл будет сидеть за одним столом с послами других государств, ему не придется слишком позорится.
Наемники теперь хорошо питались, поэтому, когда они шли по улицам, им вслед больше не летели проклятия, обвинения в кражах и полные ненависти взгляды. Капитан Ранкстрайл отправлялся во всё более дальние походы, нагруженный золотом или гнавший всё большие стада. Он ходил в разодранных латных наголенниках, в наскоро соединенных заклепками доспехах и был необычайно высокого роста, почти семь футов. Его лицо окружали грязные волосы, а его самого — легенда о совершенной непобедимости, разносившаяся молвой еще до его прибытия, поэтому мало у кого возникало желание напасть на его отряд. Капитан сокрушил Черных разбойников благодаря тому, что, как и сир Ардуин, всегда знал, когда нападать, а когда отступать, куда спрятаться при необходимости и когда идти в контратаку. Он стал первым командиром наемников, который превратил свою армию в непобежденную и непобедимую, а помимо этого, достойную и даже почти любимую. Он смог одержать победу и на другом фронте — против голода. О нем рассказывали разные небылицы: что он умел читать и что, если хотел, мог говорить так же мудрено, как главный советник. На улице женщины и девушки уклонялись от встречи с ним, также как и с другими наемниками, но из-за прикрытых ставен или с высоких балконов, увитых плющом, женские взгляды долго провожали его фигуру — к чему он всегда оставался совершенно равнодушен.
Зато это не ускользало от капрала Лизентрайля, который вновь сопровождал капитана во всех его походах: от беспокойства, что в отсутствие командира кто-нибудь совершит какую-то глупость, не осталось и следа.
— Эй, капитан, — весело повторял Лизентрайль, когда они гнали стада коров через заросли мирта и земляники или в тени развесистых каштанов плоскогорья, — ты, конечно, слишком долговяз, но ведь не урод, и рожу тебе никто не изувечил. Так что имей в виду: уж ты-то бабу себе сможешь найти.
Глава девятая
Еще не истекла его третья зима в Высокой Гвардии, как Ранкстрайл был вызван к худосочному губернатору.
Приглашение пришло накануне в письменной форме, на небольшом свитке пергамента, который был доставлен пажом, почти с учтивостью постучавшим в крепкую дубовую дверь, закрывавшую вход в казарму наемников. К тому моменту овчарню давно снесли, а на ее месте возвели постройку из камня и дерева, внутри которой было тепло и сухо, в центре горел огромный очаг, и у каждого солдата была своя лежанка из чистой соломы, которую меняли раз в неделю.
Капитан Ранкстрайл уставился на пергамент с радостью, граничившей с эйфорией, и из-за торжественности приглашения, и из-за денежных перспектив, которые оно открывало. Поводом не могло быть ничто другое, кроме официального признания его звания капитана и передачи задержанных денег за год, которых, по его подсчетам, должно было хватить на новый, более соответствующий своему названию меч и на коня. Ранкстрайл все равно оставался бы наемником, но к кавалерии было совсем другое отношение. Никто не вырывал тебе зубы или пальцы при первой же пропавшей курице. Если наемник был кавалеристом, то к нему обращались на «вы» и его ждала отличная от пехотинца судьба. Кавалеристов отправляли на край Изведанных земель спорить с орками о расположении границ, и туда Ранкстрайл отправился бы охотно, ведь он там родился и с орками у него осталось несколько неоплаченных счетов.
Остаток дня наемники провели в мечтах о самых невероятных вещах, которые только можно себе представить, доходя даже до хвастовства заиметь кусок земли или, может, небольшой виноградник.
Ранкстрайл позволил Заимодавцу укоротить свои патлы, согласился выслушать лекцию о том, как следует мыть шею, руки и чистить ногти. Он просидел полдня в ближайшем пруду, ожидая, когда вода разъест покров грязи, накопившейся на нем за годы походов и привалов бок о бок с коровами. Ледяная вода нисколько не смутила капитана и уничтожила половину незаконно проживавших на нем паразитов.
Его почти невозможно было узнать, когда на следующее утро он вышел к городскому рынку, который устраивался теперь ежедневно на площади перед зданием Управления. Сложенные горками апельсины и лотки с оливками, маслом и сыром занимали немногое сухое пространство между лужами, которые Ранкстрайлу пришлось осторожно обходить.
Несмотря на то что аудиенция была назначена на раннее утро, губернатор принял юного капитана лишь на закате, и тому пришлось провести весь день перед конюшней под непрерывно моросившим дождем. Когда он наконец переступил порог дворца, то походил одновременно на промокшего цыпленка и на выпачканную грязью лягушку. Ему было не привыкать ни к воде, ни к грязи, но злило то, что он оставлял за собой грязные следы, несмотря на приложенные усилия выглядеть безукоризненно.
Губернатор принял его в большом прямоугольном зале с таким огромным камином у стены, что в нем бы целиком поместился ствол дерева. Жара была удушающей, и, помимо мокрой грязи, с юного капитана ручьями стекал пот.
Губернатор посмотрел на него с нескрываемым отвращением, злобным, переходящим все и без того обширные границы его постоянного презрения к миру, потом приказал Ранкстрайлу отойти как можно дальше и встать у противоположной стены зала. В это мгновение дождь перестал, и робкие лучи осветили небо. За длинным рядом разделенных колоннами окон начиналась величавая зелень апельсиновых садов, заполнявшая все видимое пространство. Губернатор засмотрелся на эту картину, и выражение его лица несколько смягчилось.
— Ты хоть знаешь, чья это заслуга? — спросил он.
К счастью, Ранкстрайл вовремя понял, что это был один из тех вопросов, на которые не нужно отвечать, и потому не раскрыл рта. Он не смог сдержать легкой улыбки, с нетерпением ожидая похвалы и благодарностей.
— Итак, мы справились с задачей. Пядь за пядью, пожар за пожаром, мы справились с задачей. Мы очистили землю от эльфов. От всех ведьм. Теперь врата демонов закрыты, и духи ада больше не могут наслать на нас никакие несчастья. Земля вновь расцвела, как сад.
Ранкстрайл быстро загнал свою никем не замеченную улыбку в уголок рта, где ей и суждено было потеряться.
— Единственным пятном, единственным недостатком, единственным срамом и бесчестьем остаешься ты и твоя презренная банда. Как ты узнал, что должен прийти сегодня сюда?
Ранкстрайл пораскинул мозгами и решил, что, каким бы идиотским ни казался ему этот вопрос, ответить на него все-таки стоило. Он вытащил свой пергамент:
— Меня вызвали. Вы меня и вызвали. Здесь так написано.
— Ага! — ликующе воскликнул губернатор. — Это и есть доказательство! Я специально послал тебе письменное приглашение. Его не мог прочитать никто другой, кроме Заимодавца. Теперь ты не сможешь опровергнуть, что знаком с ним! Ты — срам, позор, бесчестье! Ты продался ему! Ты продал свой меч, принадлежащий Судье-администратору и графству Далигар. Ты продался, — добавил он, произнося каждое слово по слогам для пущей резкости и ясности фразы, — ты продался за деньги. За ДЕНЬГИ.
Ранкстрайлу понадобилось некоторое время, чтобы понять происходящее. Хотя нет, понял-то он сразу — требовалось время, чтобы поверить в это. Но в конце концов он поверил.
— Я — капитан легкой пехоты, — спокойно ответил он, приближаясь к губернатору, — я командую людьми, которые получают увечья или погибают по моему приказу, и я не намерен терпеть подобное неуважение к моим солдатам. Мой меч не принадлежит ни Судье-администратору, ни графству — это мой меч, я сам купил его, из вторых рук, выбирая тот, что подешевле. Но я не продавал свой меч — я продал работу: вы послали меня против разбойников, и я уничтожил разбойников. И работу, а не честь я продал Заимодавцу. Естественно, за деньги. Ведь слово «продал» это и означает: давать что-то в обмен на деньги. Если же вместо денег дают сушеный инжир или вареные каштаны, то это не продажа, а обмен. Когда взамен вообще ничего не дают, то употребляют слова «щедрость» или «простодушие» — я лично предпочитаю второе, но это дело вкуса. Я нисколько не отказываюсь от моей дружбы с Заимодавцем, но доказательство ей — не чтение вашего приглашения, так как я и прежде умел читать, что, кстати, отнюдь не является редкостью в наших рядах — большинство моих солдат знакомо с этой наукой…
