Звездные приключения Нуми и Ники. Книга 2 - Дилов Любен (электронная книга TXT) 📗
– Как, на руках? – удивился Николай.
– А что, это полезно. Кровообращение улучшается. Ты же был в космосе и знаешь, что там нет ни верха, ни низа. Ну как, сумеешь?
В Николае взыграло самолюбие. Что за вопрос! Да он сотни раз ходил дома на руках, здесь-то это, наверное, еще легче. И он встал на руки, взметнув вверх ноги. Да, но Луна – не Земля, здесь каждый предмет в шесть раз легче, и Николай с размаху грохнулся на спину. Хорошо, что в столовой никого не было, а студент не стал смеяться.
– Да ты не спеши!
Вторая попытка тоже едва ли бы удалась, если бы Сашо не придержал Ники за пояс. Он помог ему сохранить равновесие, выпрямил его ноги и поставил на ступни две тарелки.
– А теперь, марш мыть посуду!
Николай сосредоточился и начал поочередно переставлять руки по полу. Скоро он совсем наловчился. Оказалось, что ходить на руках здесь и в самом деле легче, чем на Земле. И все бы прошло благополучно, если бы не Села. Она опоздала к обеду и ворвалась в столовую со страшной скоростью.
– О! Это возмутительно! – закричала она. – Как тебе на стыдно заставлять старого человека ходить вниз головой!
Николай покачнулся и, забыв про тарелки, расставил ноги, чтобы сохранить равновесие; тарелки с веселым звоном покатились по полу. Девчонка хохотала как сумасшедшая, а он вскочил весь красный от прилива крови к голове.
– Села, не веди себя прилично, – строго заметил ей брат. – И не поднимай тарелки!
– Не слушаюсь! – весело ответила она и тут же подкрепила свои слова делом: одним броском встала на руки и с удивительной скоростью подбежала к тарелке, закатившейся в дальний угол просторного помещения. Там она выполнила настоящий акробатический номер: подняла тарелку ступнями ног, прогнувшись в «мостике» назад. Потом перенесла на секунду всю тяжесть тела на правую руку, а левой поднесла тарелку ко рту и ухватилась за нее зубами. Но это было еще не все. Таким же образом она сходила за второй тарелкой, взяла ее в ноги и победоносно отправилась на кухню.
– Не смущайся, – сказал ее брат ошеломленному Ники. – У нас обед и обеденный отдых – время для наоборот. Так мы называем часы, в которые говорим и делаем все наоборот, не так, как обычно. Это веселее.
– И наверняка приносит большую пользу, – тихонько съязвил Ники Буян, чтобы сорвать досаду за свою оплошность. Однако Сашо как будто не заметил насмешки.
– Конечно. Будущий житель космоса должен быть постоянно готов к ситуациям, противоречащим человеческому разуму.
И Ники пришлось в душе признать, что он прав. Ведь они с Нуми видели немало такого, что противоречило трем их разумам, вместе взятым. Он нагнулся, уверенно встал на руки и спросил снизу:
– А теперь куда?
Сашо уже стоял рядом тоже вниз головой.
– Молодец! – сказал он. – Скоро ты станешь у нас отличником. Стоп, ошибка! Надо было сказать, скоро ты не станешь у нас отличником. А теперь – в спальню!
И он бодро зашлепал ладонями по полу. Ники последовал за воспитателем, еле сдерживая смех. Нет, здесь, кажется, и вправду весело живется, да и руководители – ничего ребята.
Время для наоборот явно продолжалось и в спальне. Никто из ребят не лежал на койке; кто стоял на голове, как древний йог, кто сидел, скрестив ноги по-турецки. Один мальчишка даже заложил ноги себе за шею, а двое или трое болтались по стенкам на крюках, будто тряпичные куклы. Были такие, что лежали на полу, согнувшись в три погибели, точно куча тряпья. Ну и отдых! – подумал Ники, а студент обратился к ребятам:
– Я предлагаю, чтобы никто не садился и чтобы Николай ничего не рассказывал о своих приключениях в космосе.
Ники сначала опешил, но потом вспомнил, что и говорить они учатся наоборот. Ребята чинно расселись вокруг на пятках, как японцы. Ники тоже было попробовал сесть так же, но у него хрустнуло в коленке и он вытянул ноги вперед. Сашо сел рядом и приготовился переводить.
Начинать пришлось с самого начала: с гигантской желтой тыквы, опустившейся у входа на выставку, а потом оказавшейся самым загадочным существом во Вселенной. Ребята, затаив дыхание, слушали пирранскую легенду о том, как малогалоталотимы расселили людей по разным мирам, чтобы спасти их от потопа и землетрясения. Одна Села не выдержала:
– Не может быть! Это ты не сам выдумал!
Ну, ладно, решил Николай, я тоже умею говорить наоборот.
– Да, и потом мы не сели на пустынную планету, и на ней не было никакого моря, и в нем не плавали вот такие рыбы, которые не откусывали друг другу хвосты. И потом за нами не погнался никакой вот такой зверь, у которого не было двухметровых усов, вот таких…
Сашо перебил его:
– Не обращай на них внимания, говори нормально. А вы, – обратился он к ребятам, – не слушайте и все время перебивайте!
Но Ники не удалось продолжить свой рассказ. Дверь шумно распахнулась, в спальню заглянул врач базы и поманил мальчика рукой. Села живо вскочила, готовая драться за свою «находку».
– Николай принадлежит не только нам, но и всему человечеству, – сказал ей врач по-русски, стараясь как можно медленнее произносить слова, – должно быть, затем, чтобы гость тоже понял его.
Однако Села не собиралась отказываться от своих прав ради человечества и дерзко последовала за ними. В столовой их ждали трое – двое мужчин и женщина; скафандры у них были куда изящнее, чем те, в которых работали ребята. Они встретили Ники дружелюбной улыбкой и сердечным рукопожатием. Однако Ники встревожился. Женщина что-то проговорила, но ее слова прозвучали так мягко и так ласково, что казалось, будто она поет. Сашо перевел:
– Они прибыли с Земли. За тобой. Не сердись, но мы не имеем права прятать тебя! Ты должен рассказать им обо всем, что пережил, они хотят исследовать все, что ты привез с собой. Если хочешь, я поеду с тобой вместо переводчика.
Ники уныло молчал; ему не хотелось уезжать от этих, странных ребят. Сашо мягко сказал:
– Ты собери свои вещи, а я попрощаюсь с ребятами.
Пока Ники собирал портфель и натягивал шлем, Села подошла совсем близко к нему и спросила шепотом, хотя никто вокруг не понимал по-болгарски:
– Ники! А как выглядела эта Нуми?
– Вроде тебя, – отозвался он. – Только у нее было два мозга.
– А она красивая?
– Да.
– Ясно, – вздохнула Села. – Ты в нее влюблен.
Ники даже задохнулся. Его ждет все человечество, а эта тут пристает с ерундой! Но все же ему стало жаль глупенькую девчонку, которая как-никак спасла ему жизнь, и он сказал:
– Но ты красивее.
Села просияла:
– Неужели правда?
Он не знал, что сказать. Села хорошая девочка, но он чувствовал себя виноватым перед Нуми и потому неопределенно помотал головой.
– Слушай, – зашептала она торопливо: ее брат уже вернулся и вся группа направилась к выходу. – Расскажи им наскоро все, что знаешь, дай им там на исследование что надо и возвращайся! У нас лучше! А там тебя начнут воспитывать, воспитывать… Я тебя буду ждать, слышишь?
На площадке перед ангаром торжественно сиял огнями всех иллюминаторов планетолет землян. Он был во сто раз красивее и больше учебных кораблей базы. Внутри тоже было все красиво и удобно устроено для долгого пути. Хватало и воздуха, так что все тут же сняли шлемы. Ники почувствовал, как они взлетели, а уже через десять минут корабль летел над освещенной стороной Луны.
Над ними, посреди черного, усыпанного звездами неба висело Солнце, подобно ослепительной шаровой молнии. Внизу простиралась сожженная пустыня спутника Земли. Щурясь от лучей Солнца, Ники вертел головой, оглядывая пространство, и наконец заметил сбоку большой пестрый шар, окутанный розоватой пеленой.
– Земля! – подсказал ему Александр, хотя в этом не было необходимости: Ники и сам узнал родную планету.
Его охватила бурная радость. Но вскоре контуры земного шара расплылись и затуманились от слез, хлынувших ручьем. Раз он сейчас сидит здесь, в земном космолете, и видит свою родную планету, значит, время действительно убежало вперед и там уже никогошеньки лет из его близких и друзей. И эта родная Земля показалась ему вдруг ненужной и пустой, как воздушный шарик.
